Рэндал Гаррет - Планета Горгоны (сборник, том 1)

— Вот тут у нас, — сказал Холлистер, махнув рукой на скрепленную копию конституции, предложенной Картером, — свод законов, который должен принять народ. Только вот никто не хочет его принимать.

— Мы тут ни при чем, — сказал Ономодзе. — У нас есть прирожденный лидер — Джослин. Он знает, что и как надо делать. Но это, как в покере, когда у одного флэш-рояль, а все остальные сбросили карты еще до того, как он успел сделать ставку. Наш флэш-рояль — это Джослин, но чтобы сыграть, у одного из противников тоже должна быть какая-нибудь хорошая комбинация. Нельзя заставить людей принять наше правительство.

— Это не наша вина, — сказал Картер. — Все эти графы и герцоги скоро поймут то же, что и я.

— Что они поймут?

— Послушай, сслесоры правили нами почти тысячу лет, говоря что нам делать на каждом шагу, — сказал Картер. — Мы стали зависеть от них — так сильно, что теперь все земляне убеждены, что Землей могут править только великодушные рептилии с другой планеты. Сслесоры так хорошо справлялись с задачей, что наш народ уже не верит, что мы можем править не хуже. Все герцоги и графы скоро поймут это. Так же, как они отказались слушаться нас, подданные перестанут выполнять их приказания, что, кстати, уже началось. Герцогства будут постоянно разделяться на все более мелкие части. Наш друг герцог Ричард из Чикаго через месяц окажется герцогом восьми-девяти кварталов, а затем и одного.

— Это значит, что нас ждет анархия, — сказал Ономодзе.

— Все верно, — сказал Картер. — Когда у людей окончательно снесет крышу, надо быть готовыми бежать отсюда.

Спустя несколько недель все стало гораздо хуже. Нью-Йорк превратился в поле разрозненных боев за Статен-Айленд между графом Манхэттена и Повелителем Восточного Бруклина. Картер с Временным Правительством укрылись в здании администрации сслесоров, с тревогой ожидая развязки и пытаясь понять, какая группировка доберется до них первой.

О претензиях на господство над всеми землянами пришлось забыть. Временное Правительство было мертворожденным, потому что население планеты не смогло принять мысль о том, что земляне были способны успешно занять место сслесоров. Картер никогда не обладал контролем над местными правительствами.

— Позвать сслесоров будет не худшим вариантом, — сказал Картер. — Нас ждет славная война, где все будут сражаться против всех, не понимая, за что умирают.

— Вернуть сслесоров мы уже не сможем, — заметил Ономодзе. — А велкам не до нас. Так что мы сами по себе.

— Ну, по крайней мере с этой задачей мы справились, — с горечью сказал Картер. — И быстро возвращаемся в средневековье. Но мы не можем опускать руки! — внезапно воскликнул он с яростью.

— Почему же? — настойчиво спросил Ономодзе. — Для нас уже все кончено. У нас была возможность сделать Землю лучше, но мы все испортили. Теперь можно расслабиться и наблюдать за фейерверком.

— Вот как раз этого нам и нельзя делать, — выпалил Картер. — Только мы способны привести Землю в порядок: ты, я и командование морской пехоты. Мы знали это еще до того, как сслесоры покинули планету. Мы все еще можем исправить ситуацию.

— Но нас никто не станет слушать, — возразил Ономодзе.

— Кажется, у меня есть одна идея. — Картер какое-то время помолчал. — Давай-ка начнем сначала, — предложил он. — Надо все проанализировать еще раз.

Правительство Картера было формально распущено неделю спустя. Разумеется, особого смысла это не имело, но именно так нужно было действовать в соответствии с протоколом. Эта новость вызвала ликование сотен тысяч местных правителей.

Когда прилетели кумиши, на Земле официально господствовала анархия.

Их огромный блестящий корабль без предупреждения сел на Статен-Айленде на огромной площади перед руинами здания администрации сслесоров. Умело заложенная бомба сравняла с землей штаб-квартиру как сслесоров, так и Временного Правительства, но Картер и его команда заблаговременно где-то укрылись.

Таким образом, только горстка землян, привлеченная видом корабля, садящегося на Статен-Айленд, стала очевидцами появления кумишей.

Кумиши были высокими крепко сложенными инопланетянами с зеленой шерстью, тонкими фиолетовыми губами и сверкающими глазами. На уставших от войны землян они произвели гораздо большее впечатление, чем ящероподобные сслесоры или трудноописуемые велки.

Кумиши вышли из корабля, и не обращая внимание на пару десятков любопытствующих землян, спокойно занялись делом и соорудили какой-то сложный непонятный аппарат высотой в два с половиной метра. Затем самый высокий и самый величественный инопланетянин подошел к аппарату и заговорил в него на незнакомом языке.

— Народ Земли, — перевела машина речь кумиша для уже весьма большой и заинтересованной толпы землян. — Ваши беды закончились. Мы прибыли с другой звезды, чтобы помочь вам.

После такого смелого заявления толпу охватили тревожные шепотки. Затем глава кумишей объяснил, что машина называется переводчиком мыслей, преобразующим язык кумишей на английский и наоборот, затем потребовал, чтобы ему привели лидеров местных правительств.

Когда новости дошли до герцога нижнего Манхэттена и императора Астории, они начали переговоры. В конце концов правители решили встретиться с лидером инопланетян вместе.

— Меня зовут Терраг Броз, — представилась огромная фигура, покрытая зеленой шерстью, когда герцог с императором пришли на встречу. — Ожидая вас, я успел подучить ваш язык — удивительно грубый, должен заметить.

Император представил герцога, затем себя.

— Я так понимаю, что вы правите этой областью, — сказал Броз.

Император с герцогом кивнули.

— Могу я поинтересоваться, сколько подданных в вашем распоряжении?

Двое правителей обменялись встревоженными взглядами. За последние недели их сферы влияния уменьшились в несколько раз. Когда император Астории вышел из состава Квинса, он мог похвастаться четырьмя тысячами верных подданных. Но когда образовалось Свободное Государство Лонг-Айленда, это число несколько уменьшилось, а республика Внутренней Астории продолжила начатое. Герцог Нижнего Манхэттена столкнулся с похожей ситуацией.

— Ваше молчание подсказывает мне, — сказал кумиш, — что в последнее время вам приходилось нелегко. Короче говоря, со времени внезапного и, я бы сказал, нежеланного освобождения ваша планета быстро скатывается в полную анархию.

— Все совсем не так! — начал герцог, но император толкнул его локтем, и он замолчал.

— Это правда, — признал правитель Нижнего Манхэттена — низкий седоволосый мужчина с короткой стрижкой, какое-то время проработавший управляющим при правительстве сслесоров. — Осмелюсь предположить, сэр, что через пару лет у меня останется только один подданный — я сам. Сейчас все хотят быть королями, — вздохнув, сказал он.