Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

— Стюарт! — заорал Гейвен.

Оконные стекла затрещали и стали покрываться трещинами. Повинуясь звериному инстинкту, Стюарт согнулся и прикрыл голову руками. Они сейчас разобьются!

С другой стороны, прижавшись к стеклу, стоял йети ростом не меньше двух с половиной метров. Желтовато-коричневая шерсть свалялась и местами была покрыта грязью, широкие красные губы растянулись, обнажая зазубренные клыки. От изумления и ужаса Стюарт оцепенел.

Внезапно в помещении обрушились все стекла. За мгновение до того, как Стюарт зажмурил глаза, его окутало сверкающее облако алмазных осколков, мерцающих и переливающихся в тусклом свете. А потом осколки вонзились в кожу. Кровь из тысяч мелких порезов мгновенно окрасила каждый квадратный сантиметр одежды в яркий алый цвет. Кожа онемела — мозг пытался защититься от запредельного уровня боли. Туманная краснота за плотно закрытыми веками вспыхнула багряным. Боль расцвела фиолетовыми искрами. А потом все погрузилось в беспросветную темноту. Несмотря на общее онемение, глазницы жгло, словно в них попали раскаленные угли.

— Я ослеп, я ослеп!

Он даже не слышал собственного голоса.

— Так не должно быть, — сказал ему кто-то. — Мы можем тебе помочь. И ты снова будешь видеть.

Он пытался открыть глаза. Возникло смутное ощущение разрывающейся пленки. Но его по-прежнему окружала темнота. По всему телу стала распространяться боль. Он понял, что падает.

Потом боль в ногах утихла, уступив место ощущению благословенной прохлады, словно он вошел в горное озеро. Спустя мгновение стало возвращаться зрение, на фоне бесконечной темноты проступило цветное изображение девушки, словно сотканной из полупрозрачных мембран, заботливо обернутых вокруг стройного тела и одновременно развевающихся, как тончайшие одеяния. Девушка была почти ребенком, едва приближающимся к границе женственности, так, по его представлению, могли выглядеть ангелы и феи. И она танцевала, не останавливаясь ни на секунду, без усилия вращаясь то на одной ноге, то на другой, не уступая в грациозности лучшим балеринам. А лицо ее сияло божественной улыбкой.

Девушка протянула к нему руки, неощутимый ветерок ласково заиграл широкими рукавами ее одежды.

— Видишь? — спросила она. — Мы можем избавить тебя от мучений.

Она подняла руки, сложила ладони над головой и снова закружилась, сопровождая танец звонким смехом.

— Пожалуйста, — взмолился он. — Прошу тебя.

Боль вернулась в ноги, и он не удержался от крика. Соблазнительное видение стало удаляться, постепенно растворяясь в пустоте.

Девушка остановилась и наклонила голову набок.

— Ты действительно этого хочешь? — спросила она, сосредоточенно нахмурив хорошенькое личико.

— Нет! Вернись! Вернись, пожалуйста.

Она просияла восторженной улыбкой и с радостью заключила его в объятия. Стюарт отдался ее нежной ласке и погрузился в поток ослепительно белого света.

«Илекс» вышел из червоточины в ста тысячах километров над Лалондом. Деформирующие пространство-время врата сомкнулись за ним, и космоястреб восстановил очертания искажающего поля. Сенсоры тщательно исследовали окружающее пространство. Биотехкорабль сохранил полную боевую готовность.

В рулевой рубке капитан Аустер, полулежа в амортизационном кресле, просматривал обильные потоки информации, поступающие как с наружных сенсоров, так и непосредственно от биотехсистем. В первую очередь он хотел убедиться, что в радиусе четверти миллиона километров не было вражеских кораблей и на корпусе космоястреба не сомкнулись прицельные лучи. С помощью эффекта резонанса в искажающем поле «Илекса» капитан выяснил, что на орбите Лалонда присутствуют объекты, массы которых сопоставимы с массами космических судов, астероидов, спутников и мелких обломков. Ничего слишком крупного в непосредственной близости обнаружено не было. Еще через восемь секунд Окиро, инженер боевых систем, работающий в тандеме с «Илексом», подтвердил отсутствие угроз.

— Хорошо, перемещаемся на стояночную орбиту, высота семьсот километров, —скомандовал Аустер.

— Семьсот? — уточнил «Илекс».

— Да, на такой высоте нагрузка на твое искажающее поле будет не слишком большой. В случае необходимости мы сможем быстро убраться отсюда.

— Отлично.

Объединив сознания, они быстро проложили оптимальный полетный вектор, и «Илекс» устремился вниз по воображаемой линии, навстречу ярко освещенной бело-голубой планете.

— Мы переходим на стояночную орбиту, — вслух произнес Аустер, обращаясь к трем адамистам из числа офицеров флота, присутствующим в рубке. — Всем оставаться в боевой готовности; прошу не забывать, нам неизвестно, с чем придется столкнуться. — Он придал своему тону оттенок строгости, чтобы состоящий из эденистов экипаж прочувствовал серьезность ситуации. — Окиро, доложи обстановку на ближайшем участке космоса.

— На стояночной орбите находятся девять кораблей: семь перевозчиков колонистов и два грузовых судна. Со стороны астероида Кеньон к Лалонду направляются три корабля на термоядерных двигателях. Больше в этой системе никого нет.

— Я не могу добиться ответа от центра управления космопорта Лалонда, — доложил Эрато, пилот космолета. — Судя по всему, орбитальная коммуникационная станция работает. Но никто не отзывается.

Аустер перевел взгляд на лейтенанта Джероэна ван Эвика, офицера разведки флота, присоединившегося к ним на Эйвоне.

— Что вы об этом думаете?

— Планета довольно отсталая, так что напрасно было бы ожидать мгновенного ответа. Но, судя по содержанию полученных нами флек-дисков, я бы не стал полагаться на случайность. Я попытаюсь через спутник «ЭЛИНТ» связаться непосредственно с Кельвином Соланки. Не могли бы вы запросить информацию у своих агентов на поверхности?

— Попробуем, — согласился Аустер.

— Отлично. Эрато, поспрашивайте капитанов других кораблей. Похоже, они провели здесь немало времени, раз их накопилось так много.

Для того чтобы зов сродственной связи преодолел колоссальное расстояние, отделяющее их от газового гиганта, Аустер объединил усилия с «Илексом». Этра ответила сразу, но подрастающий биотоп смог лишь подтвердить сведения, переданные Лори и Дарси в посольство эденистов на Эйвоне. Кельвин Соланки после отправки файлов на Мурору посылал еженедельные рапорты о состоянии дел на Лалонде. В последнем, полученном четыре дня назад, основное внимание уделялось ухудшению обстановки в гражданском обществе колонии.

— Вы можете объяснить нам, что происходит? — с помощью сродственной связи между Этрой и «Илексом» спросил Гаура, начальник станции наблюдения за развитием биотопа. Станция находилась на самом краю звездной системы.