Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

Головы двигались, и благодаря этому сквозь узкие проходы можно было на мгновение увидеть другие помещения. Иона заметила одного из пассажиров-леймилов, лежащего в транспортном коконе. Прозрачные мембраны охватывали все его тело и плотно прижимали к стене, изо рта торчала мягкая трубка, подающая питательную жидкость, а вторая такая же трубка была вставлена в задний проход, что обеспечивало нормальный пищеварительный цикл. Режим легкой спячки.

Мысли шкипера странным образом раздваивались, как будто запись шла одновременно от двух объектов. На уровне подсознания он наблюдал за работой биологических и механических систем корабля. Контроль осуществлялся с удивительной точностью, не уступающей машинной. Одновременно велось наблюдение за несколькими процессами: подготовка к запуску термоядерного двигателя, стабилизация судна при помощи маломощных реактивных двигателей, прокладка курса, обеспечение безопасности четырех гнезд-утроб. Подобным образом могли работать человеческие нейронаноники, но, насколько Иона могла судить, никаких имплантатов у шкипера не имелось. Такова была структура его собственного мозга. Поскольку биотехкорабль являлся существом квазиразумным, шкипер выполнял функции бортового компьютера.

Главный участок его сознания был поглощен созерцанием находящейся внизу планеты через сенсорные органы корабля. Юнимерон с его обширными голубыми океанами, завитками белых облаков и миниатюрными снеговыми шапками на полюсах имел большое сходство с любой планетой земного типа. Визуально отличались лишь континенты, они были полностью зелеными, растительный слой укрывал даже горные хребты. Свободным от зелени не остался ни один клочок поверхности.

На орбите вокруг планеты, чуть ниже корабля, находящегося на высоте в тысячу километров, раскинулась голубовато-зеленая сеть. Это были небесные пристани, в основном диаметром двести километров, иногда больше. Они вращались с периодичностью около пяти часов, но не ради искусственной гравитации, а просто для сохранения формы. Пристани были живыми и обладали высокоразвитым интеллектом, превосходящим даже разум космоострова. Они служили космопортами и энергетическими узлами магнитосферы, а еще на них располагались производственные модули, похожие на оранжевых моллюсков. Но физические аспекты были лишь дополнением к их интеллектуальной функции. Небесные пристани играли важную роль в поддержании гармонии жизни на планете, сглаживая и сплетая мысли отдельных континентальных сущностей в единую всеобщую планетарную структуру. Спутники ментальной коммуникации, внося и свой вклад в общую структуру, направляли песнь к далеким звездам. Ни этого послания, ни его цели Иона совершенно не могла понять, воспринимая лишь едва уловимый ритм мелодии. Это немного расстроило ее, поскольку шкипер-леймил внимал песне с благоговейным восторгом.

Небесные пристани были расположены почти вплотную друг к другу, лишь с небольшой разницей по высоте, что позволяло проскользнуть между ними, избегая столкновения. Зато ни один участок неба не оставался незащищенным. Это удивительное явление свидетельствовало о высочайшей степени развития астронавигации. Издали казалось, будто на Юнимерон наброшена сплошная сеть. Иона попыталась представить, каких усилий стоило вырастить подобные биотехнические сооружения и создать из них единый пояс, охватывающий всю планету, но быстро сдалась. Система небесных пристаней была колоссальным достижением даже для расы с таким высоким уровнем развития биотехнологии.

— Инициация убытия приближается, —передал шкипер.

— Смелость риска награда, —ответила сущность небесной пристани. — Ожидание надежды.

В поле зрения появилась линия терминатора Юнимерона, темнота постепенно вгрызалась в планету. На ночных континентах зажглись яркие зеленые пятна, намного уступающие человеческим городам по размерам и расположенные равномерно по всей поверхности. Только на южном континенте, причудливо огибающем планету и уже исчезающем из зоны охвата сенсоров корабля, мерцал розоватый туман, протянувший свои щупальца от береговой линии вглубь суши. Края тумана заметно пульсировали, подобно бахроме земной медузы, исследующей рельеф поверхности, но при этом они сохраняли абсолютную целостность. Ничего похожего на клубящиеся облака. Этот эффект вызвал восхищение у Ионы, туман был как будто живым существом, казалось, что воздушные потоки насыщены фосфоресцирующими спорами.

Но шкипер-леймил смотрел на это явление с явным отвращением.

— Сущность клана Галхейта жестокая проблема. —Его головы взволнованно закачались, испуская глухие печальные стоны. — Проблема. Безумия подтверждение запрос.

— Нет сдерживания, —печально прозвучал ответ сущности.

Небесные пристани, пролетая над этим континентом, издавали тревожный гул. Жизненная гармония Юнимерона нарушалась, поскольку небесные пристани не могли вплести сущность клана Галхейта в общую структуру. Она была слишком радикальной, слишком антагонистичной. Слишком другой. Чуждой и несовместимой с гармонией прежде жившего здесь народа.

В красноватом тумане вспыхнула и быстро погасла яркая бело-голубая искра.

— Дисфункция реальности, —с тревогой воскликнул шкипер.

— Подтверждаю.

— Ужасная проблема. Галхейт исследование сущности трагедии смерти.

— Согласие.

— Стремительность проблемы рост. Дисфункция реальности расширение. Страх насыщает первичный носитель жизни.

— Дисфункции реальности противодействие. Созвездие космоостровов продолжение надежды.

— Подтверждение. Принятие надежды. —Шкипер быстро проверил состояние погруженных в спячку леймилов, объединив оба ментальных уровня. — Состояние создателей сущности удовлетворительное. Надежда одоления дисфункции реальности. Надежда искупления Галхейта.

— Надежда разделение. Радость решения союза.

В том месте, где наблюдалась вспышка, джунгли запылали оранжевым светом. Иона поняла, что полоса леса шириной не меньше десяти километров охвачена пожаром.

Космический корабль пересек линию терминатора. Впереди небесные пристани мерцали слабым платиновым блеском, когда частицы радиационного пояса Ван Аллена прорывались сквозь их плотную сеть.

— Инициация убытия, —объявил шкипер.

Ионизированное топливо хлынуло в магнитный ограничитель термоядерного двигателя. Поток плазмы начал нарастать. В мозг леймила поступала все новая информация, в нейронную сеть гнезд-утроб и соответствующие устройства направлялись инструкции. Не было ни сомнений, ни колебаний. Этих понятий просто не существовало.