Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

Реза послал собак на юг, подальше от совсем чужой теперь деревни, от смрада крошечных тел, от окружающего поселок колдовского барьера, подальше от той ужасной дани, которую жители Лалонда заплатили новому режиму захватчиков. Собачьи носы раздвигали узкие листья и веточки мхов. Холодное отвращение и жалость — почти все время жалость — просачивались в их мысли по сродственной связи. Они разделяли чувства хозяина и так же, как он, стремились быстрее покинуть место этой разбивающей сердце трагедии.

В воздухе появились новые запахи: сока сломанных лиан, раздавленных листьев, почвы, потревоженной подошвами или колесами. Псы, подчиняясь инстинкту, устремились по следам. Люди прошли здесь совсем недавно. Не один человек, но и не очень большая группа.

Реза увидел в джунглях тропу — старую звериную тропу, ведущую с севера на юг и некоторое время назад расширенную. Ветви деревьев были срезаны лучевым лезвием, кусты кое-где вырваны. Но после этого тропа была почти заброшена. Однако не совсем. Кто-то пользовался ей до сих пор. Кто-то прошел по ней меньше двух часов назад.

Разыгравшийся азарт погнал собак по влажной траве на юг. Через два километра они учуяли уходящий в джунгли след одного человека, мужчины. Его одежда оставила на листьях запах пота и хлопка.

— Пат, отзови Октана. Я думаю, мы нашли того, кто нам нужен.

Реза не стал осложнять операцию по захвату пленника. Они вернулись на берег Кволлхейма к востоку от Абердейла, снова спустили на воду лодки на воздушной подушке, а затем начали искать приток на южном берегу. На карте, сохраненной в блоке навигации, была отмечена небольшая речка, берущая начало в горах за саванной, а потом протекающая по джунглям. Через пять минут они ее нашли, и лодки, перевалив через барьер из снежных лилий, вплыли под своды, образованные нависающими деревьями.

— Поймаем человека и продолжим путь по этой реке до самой саванны, — сказал Реза, когда Кволлхейм остался позади. — Я хочу схватить его и как можно быстрее выбраться из-под треклятого облака. Тогда у нас снова появится связь с коммуникационными спутниками. Если у этого типа имеется полезная информация, его можно будет отправить прямиком к Террансу Смиту.

Если только Смит еще там, добавила про себя Келли. Она не могла забыть слова женщины из Памьерса о сражающихся друг с другом кораблях. Но Джошуа обещал дождаться и забрать их. Она иронично фыркнула. Ну да, самый надежный спаситель во всей Конфедерации.

— Как ты? — спросила ее Ариадна, перекрикивая гул винтов и рокот грома.

— Обезболивающая блокада еще держится, — ответила Келли. — Шок у меня вызывает только величина ожога.

Она с трудом удерживалась, чтобы не почесать рану под медицинскими пакетами.

— Зато небольшая драма придаст остроты твоим записям, — сказала Ариадна. — Кстати о репортаже, ты ведь не собираешься выкинуть из него нас? Мы хорошая команда.

— Да, вы отличные ребята.

— Чудесно, всегда мечтала стать звездой сенсовизора.

Келли активировала ячейку памяти, где хранились записи с Лалонда, и повернула голову, чтобы Ариадна оказалась в центре поля зрения (попутно пожалев, что после боевых усовершенствований у наемников не слишком выразительные лица).

— Что показали образцы, взятые в деревне?

— Ничего. Пыль и больше ничего. Точнее, высохшая почва.

— Значит, эти красивые дома всего лишь иллюзия?

— Наполовину. Это не просто подделка — они придали почве ту форму, которую мы видим, и окутали ее оптической иллюзией. Почти как наши костюмы-хамелеоны.

— Как же они это делают?

— Не имею ни малейшего понятия. Из человеческих технологий на нечто подобное способны генераторы усиления молекулярных связей, помогающие укреплять корпуса звездолетов. Но они очень дорогие и требуют безумных затрат энергии. Построить настоящий дом или воспользоваться программируемым силиконом было бы намного дешевле. Но опять-таки… — она повернула голову и сфокусировала зрительные импланты на красном облаке, нависшем над деревьями, — логика на Лалонде в данный момент играет не главную роль.

Судно уткнулось носом в осыпающийся берег. Среди деревьев квалтука их уже поджидал Риалл. Реза выпрыгнул на землю и потрепал пса по голове. Риалл прижался боком к его ноге, выражая беспредельную преданность.

— Джалал и Ариадна пойдут со мной, — скомандовал Реза. — Остальным оставаться на месте и держать лодку наготове. Пат, следи за нами через Октана. Если мы потерпим неудачу, предлагаю вам двигаться дальше на юг. На другом краю саванны есть поселения фермеров тиратка. Это не самое плохое место, где можно спрятаться. Захват пленника — наша последняя попытка выполнить миссию. Не рискуйте, продолжая разведку, и не пытайтесь нас спасать. Все понятно?

— Да, сэр, — ответил Пат.

Джалал и Ариадна вслед за Резой поднялись на берег. Командир группы вставил в один локтевой разъем гаусс-винтовку, а в другой — импульсный карабин. Силовые кабели и подающие заряды ленты тянулись от оружия к его ранцу.

— Келли, — вдруг самым невинным тоном окликнул он журналистку. — Не хочешь ли прогуляться с нами и в этот раз?

— Чтобы породить такого, как ты, потребовалось восемь поколений браков между близкими родственниками, — ответила ему Келли.

Трое наемников активировали режим маскировки. Их смех затихал по мере того, как они удалялись от берега, исчезая в джунглях.

Фентон осматривал небольшую полянку из-под склоненных ветвей молоденькой гигантеи. Свет здесь был не столь солнечно-ярким, как над другими деревнями, однако красный сумрак ослабел до бледно-розового сияния. В центре стояла бревенчатая хижина, не из брусьев и досок, как предпочитали строить колонисты, а именно из настоящих бревен, как будто домик перенесся сюда с высокогорных альпийских склонов. Каменный дымоход почти полностью занимал одну стену, над крышей лениво вился дым. На расчистку поляны явно было потрачено немало сил, подлесок был выкорчеван, на деревянных рамах подсыхали шкуры животных, сваленные деревья распилены и аккуратно сложены, а в одном углу даже виднелись грядки небольшого огорода.

Сделавший все это человек был крепким тридцатипятилетним мужчиной с ярко-рыжими волосами, одетым в плотную хлопчатобумажную рубашку в красно-синюю клетку и черные джинсы, изрядно заляпанные грязью. Он работал за грубо сколоченным столом у входа в дом, распиливая дерево древней ручной ножовкой. Рядом на земле стояло незаконченное кресло-качалка.

Фентон осторожно вышел из-под лохматой гигантеи, держась в тени мелких кустов и сеянцев, окружавших полянку. Между раскатами грома был слышен равномерный шум рубанка, которым мужчина обрабатывал отрезанный кусок дерева. Но вот шум прекратился, и плечи мужчины заметно напряглись.