Филип Фармер - Ночные кошмары

Тут-то и началась стрельба. Револьверы 38-го и 45-го калибров, а также дробовики загремели, оглушив всех за несколько секунд. Крысы взрывались, как маленькие фугасы. Большинство из них бегало взад и вперед, вместо того чтобы попытаться пробиться сквозь толпу людей. Они слышали, что загнанная в угол крыса всегда дерется, и верили в это. Часть крыс бросилось на охотников, укусив нескольких за руки и ноги. Большинство крыс было перебито, но некоторым удалось спастись.

Ринго прыгал вместе с остальными, размахивая самурайским мечом из своей коллекции.

— Банзай! — кричал он, а когда крыса прыгала на него, он отрубал ей голову в воздухе. — Ах так!

Позади него инспектор Блик с широкой ухмылкой на лице, как у тыквы на Хэллоуин, выстрелил в орду из шестизарядника. Это была фамильная реликвия его прадеда, покорившего Запад. Ствол револьвера был достаточно длинным и широким, чтобы осчастливить слона-проктолога. Он выплевывал пули 44-го калибра, которые косили крыс, словно они и в самом деле были индейцами.

В другой руке Рэд держал большой охотничий нож. В какой-то момент он даже задумался: а не снять ли скальпы с грызунов, когда бой закончится. Расстреляв барабан патронов, Рэд присел у стены. Крыс он не боялся, но и убивать их тоже не любил. Он хотел отойти в сторону, потому что знал, что пули начнут рикошетить. И действительно, вскоре какой-то коп закричал, что крысы стреляют в ответ. Позже выяснилось, что его контузила пуля, которая едва коснулась его лба, а он, оцепенев, подумал, что крысы раздобыли какое-то оружие.

Люди начали пригибаться, но продолжали стрелять. Через некоторое время один человек оказался ранен в ногу, и охотники начали приходить в себя. Взрывы затихли, как остатки попкорна на сковороде… Эхо затихло, и наступила тишина, нарушаемая лишь журчанием воды за спиной и отдаленным лаем собак. Их владелец не рисковал своей ценной собственностью из-за чего-то столь незначительного, как крысы.

Кровь потекла по бетонному стоку в канал. Потом все прекратилось, как иссякшая нефтяная скважина.

— Идите домой, ребята, динозавры кончились.

Уцелела только большая старая крыса — Кастер, 7-го подземного кавалерийского полка. Она перелезла через кучу мертвых товарок и скользнула вниз, волоча задние лапы, на которых не хватало пальцев. Она собиралась скрыться под водой.

— У него точно раскосые глаза, — объявил Ринго и прыгнул, крикнув: «Банзай!» — и мечом отрубил крысе голову.

— Черт побери! — сказал Блик. — Я сам хотел это сделать!

— Я сделал это, потому что восхищался этим сукиным сыном, — сказал Ринго. — Это была мужественная крыса. Она заслужила почетную смерть.

— Ты спятил, — фыркнул Блик. Он огляделся, размахивая своим пистолетом, как будто это была дубинка.

— Эй! — окликнул его полицейский. — Вы только посмотрите!

В углу лежала куча тел и кусков тел. Их отшвырнуло к стене потоком из шланга, и пули повалили на землю. Все твари, казалось, были убиты по меньшей мере три раза. Но тут куча останков зашевелилась, а потом затряслась, появились трещины, и вдруг появилась гигантская крыса, которую они мельком видели, когда началась резня. Только это была не крыса. Это был кот-рычащий. Его единственный глаз блестел, как выхлопная труба мотоцикла байкера, спина изогнулась, как будто он был луком, готовым выстрелить в людей. Несмотря на кровь, струившуюся по его телу, его шкура, белая сверху и черная снизу, казалось, светилась.

— Да это же старик Полумесяц! — воскликнул Рэд.

— Кто такой этот чертов Полумесяц? — поинтересовался Блик.

Ред ничего не сказал о том, что Полумесяц — еще одна легенда канализации.

— Он живет здесь по меньшей мере пару лет. Когда я впервые увидел его, он был просто старым бродячим котом. Но он стал расти, потому что крысы хорошо питаются. Посмотрите на него! Он пережил сто боев наверху и двести внизу! Одного глаза нет, а оба уха разорваны на части. Но он — ужас для крыс. Я видел, как он однажды схватился с десятью и убил их всех.

— Да? — недоверчиво протянул Блик. Он сделал несколько шагов в сторону старого Полумесяца. Кот присел, словно готовясь к прыжку. Блик взмахнул ножом, кот остановился.

— По-моему, он подружился с крысами, — проворчал инспектор. — Он их предводитель. В конце концов, ты — то, что ты ешь, а он ест только крыс, значит, он сам наполовину крыса.

— Ты тоже то, чем дышишь, — пожал плечами Рэд. — Это делает нас, канализационных рабочих, наполовину дерьмом.

— Этот человек сумасшедший, — пробормотал Ринго.

— Кота поймали, когда выскочили крысы, — заметил Ред. — Ему пришлось бежать впереди них. Черт, даже он не справился бы с таким количеством крыс.

— Я не хочу, чтобы он выскочил из темноты и напугал меня, — сказал Блик. Он попятился от кота, который, казалось, вот-вот снова бросится в бой. Он был похож на кота Везувия, а его Помпеи — на инспектора Блика.

— Он не обращает внимания на нас, рабочих, — пояснил Рэд. — Черт возьми, мы с ним раз десять проходили мимо друг друга, просто кивали и шли каждый своей дорогой. Он ценное животное и убивает больше крыс, чем дюжина отравителей. И сверхурочных он тоже не просит.

— Мы могли бы подобрать его, — заметил полицейский. Рэду показалось, что он потянулся за наручниками, но решил, что это ему показалось.

— Оставьте его, — сказал Рэд.

— Твою мать!

— Если вы убьете эту кошку, я уйду.

Блик нахмурился, а затем, после недолгой внутренней борьбы, сунул нож в ножны под курткой. Улыбка медленно проявилась у него на лице, как будто какой-то маленький человечек внутри него работал над трещотками, прикрепленными к уголкам его губ. Наконец, с широкой улыбкой хэллоуинской тыквы, заключенной в пластик, он обнял Рэда.

— Ты ведь любишь этого кота, правда?

— Он такой же, как я, уродливый, и ему лучше здесь, в темноте.

Блик рассмеялся и сжал плечо Рэда.

— Ты вовсе не урод, парень! Ты прекрасен!

— У меня есть зеркало.

Блик рассмеялся, отпустил плечо Рэда и шлепнул его по заднице. Кот пронесся мимо них, словно был рад увидеть их в последний раз. Крыс ему тоже давно хватало.

ОТ КОМИССАРА ОБЩЕСТВЕННЫХ работ пришел приказ о том, что ни один канализационный рабочий никогда не должен работать в одиночестве. У каждого всегда должен быть на виду напарник. Рэд и Ринго соблюдали это правило. Но по прошествии двух недель они иногда оставались одни. Старые привычки, в отличие от старой одежды, не так-то легко изжить. Однако, как только один из них начинал осознавать, что напарник ушел вперед за изгиб туннеля или отступил назад, он начал звать и не останавливался, пока напарник вновь не появлялся в поле зрения. Все это время, Рэду снились кошмары. Всегда крысы. Он видел, как они прыгают вокруг, а потом, пока он стоял, не в силах убежать, они неслись к нему, и через некоторое время он чувствовал, как они пробегают по его ногам. Крысы останавливались чуть ниже ягодиц и начинали принюхиваться, и он знал, что они собираются сделать, и напрягался в ожидании — когда их зубы вопьются в его плоть, чтобы грызть и грызть.