Даша Пац - Оттепель не наступит [litres]

– Ты, Юнона, наш ключ. Наверняка, сейчас мутантам от души промывают мозги. Они будут одержимы местью. Чёрт знает, что они задумали… Но одно известно точно: в ближайшие недели, а, быть может, даже дни Джаро ждут не лучшие времена. Мы вернёмся, когда хаос достигнет пика. И покажем тебя.

– И как это поможет делу? – всё ещё недоумевала я.

– Подумай сама. Аноре так желал твоей смерти, что заварил кашу, из которой сам теперь выбраться не может. Если бы я тебя убил, это стало бы его главным козырем. Манипулировать несчастными мутантами стало бы проще. Но если в самый важный момент в сети появится видео с твоим честным рассказом… Нас ждёт победа.

– И что же я должна буду говорить?

– Правду. Чистую, неприкрытую правду. И это письмо… Оно ведь только усилит твою позицию.

– А если ещё и заручиться поддержкой Барбара Стоцки… – подхватила я.

Филипп улыбнулся и закивал:

– И попытаться самим выйти на «Дженлаб» … В конце концов, у нас с ними общий враг, который пудрит мозги нам всем. Как бы сильно они не хотели отомстить… Думаю, здравый рассудок у их лидера на месте.

Я выдохнула и посмотрела на свои ладони, которые всё ещё дрожали после приёма карамели. Звучало это всё достаточно неплохо… Только вот…

– Где же мы будем прятаться? И что будет с Теми?

– Мы с тобой уедем в Момбасу.

– Куда?! – выдохнула я.

Чёрт… Только этого не хватало.

– Думал, что тебя это так не поразит. Всё-таки, там контингент для тебя не новый…

– Если я продавала оружие, это не значит, что мне по душе целый, мать его, город с преступниками!

– Не кипятись, – хохотнул Филипп. – Не думаю, что там уж всё так недружелюбно… В конце концов, в Момбасе, как и в Тиви, полно людей, занимающихся рыбных промыслом. Мы тоже попробуем устроиться на одну из ферм.

– Не нравится мне всё это…

– Мне тоже не нравится, – серьёзно сказал Гарьер. – Но в нашей ситуации это лучший выход. Главное – дожить до того момента, когда Джаро с головой поглотит огонь.

Я покосилась на рюкзак, в котором лежал запас патронов и оружия. Думать о том, как его протащить через блокпост и как вообще выбираться из города под прицелом дронов, пока не хотелось.

– Есть ещё кое-что, о чём я должен тебе сказать, – вдруг стал серьёзным Филипп.

– Что?

– Помнишь, я спрашивал у тебя, может ли тот парень оказаться живым?..

Я нервно сглотнула. Сердце пропустило удар.

– Помню.

– Прочитав твоё письмо… Я лишь укоренился в этом предположении. Скорее всего, он был вынужден бежать с родителями… То есть с теми, кто за них себя выдавал. Просто чтобы не конфликтовать с твоим отцом.

Я хотела начать возражать и сопротивляться, но внутри что-то вновь шевельнулось. Проклятая надежда…

– Подумай, – продолжал Филипп, – он мог знать об Агате. Более того… Возможно, был среди тех, кто её похищал. Ты же не видела лиц. Пособники Аноре ведь рассказали, что действовали совместно с мутантами.

И вдруг меня обожгло воспоминание. Странный взгляд человека в чёрной балаклаве… Который будто боялся на меня смотреть.

Я закрыла глаза на секунду и попыталась воскресить в памяти события того рокового дня. Взгляд… Показавшийся таким знакомым… Светло-карие глаза…

Показалось, что кто-то изо всех сил зарядил мне кулаком по груди. Воздух внезапно куда-то пропал, и мне показалось, что я стала задыхаться.

– Юна! – испуганно выпалил Филипп. – Юна! Что с тобой?

Я не могла ответить, потому что сердце стало пропускать удар за ударом, а дышать становилось всё сложнее. Лицо Гарьера поплыло и раздвоилось. На лбу и ладонях выступил холодный пот.

– Хрисан! – кричит его строгая мачеха, распахнув окно. – Я не отпускала тебя на прогулку!

– Я и не должен отпрашиваться у тебя! – ворчит он, а затем улыбается мне, беря за руку.

Его ладонь, кажется, способна согреть не только мои заледеневшие руки, но и всё тело. С ним так хорошо и тепло, что думать о посторонних вещах не хочется. Мне даже нравится мысль, что мы, будто Ромео и Джульетта. Моему отцу не нравится Хрисан. А его мать в последнее время явно недолюбливает меня.

Я бросаю взгляд на эту непомерно строгую женщину. Она кривит губы.

И тогда я решаюсь задать вопрос, который задавать совсем неловко… Но любопытство и беззаботная юность, бушующая в голове, берут верх.

– Слушай, – бормочу я, чувствуя, как краснеют щёки, – твоя мама… Не родная?..

– Так заметно? – ухмыляется Хрисан.

– Нет, вовсе нет, – пытаюсь оправдаться я.

– Ничего страшного. Да, она не моя биологическая мама. Но иначе её называть я не могу. Криста по своей душевной доброте забрала меня на воспитание. Когда родная мать умерла при родах.

Почему я раньше не сложила дважды два? Это ведь было так очевидно…Слёзы, вопреки отчаянному желанию больше не рыдать в присутствии Гарьера, потекли по щекам.

– Мне кажется, ты прав, – выдохнула я, немного успокоившись. – Кажется, я видела его в тот день… Когда похищали Агату.

– Юна… – Филипп снова положил ладонь на моё плечо. – Несмотря на то, что он разрушил твою жизнь… Этот человек – одна из наших зацепок. Я должен постараться его найти.

Хотелось бы мне сказать, что Филипп не должен этого делать. Надо было соврать хотя бы самой себе, что я не хочу вновь посмотреть в янтарные глаза. Но… Не выходило.

Я отчаялась и смирилась, давным-давно спустившись на дно существования. И всё, чего мне вдруг отчаянно захотелось, – посмотреть в это лицо и спросить: за что он так со мной поступил?.. Потому что обречь меня на такие мучения – хуже убийства. Да лучше бы я там сгорела, в том проклятом пожаре… Чем пережить то, что творилось со мной в последние пять лет.

– Агата с ним встречалась хоть раз?

– Однажды. Когда отец впервые запретил нам видеться.

– Тогда будем надеяться, что он её оберегает, пока мы не придём на помощь.

И вдруг раздался выстрел и оглушительный звон разбитого стекла. Я резко повернула голову в окно, но не успела рассмотреть, что произошло. Гарьер отреагировал молниеносно. Он вскочил, схватил меня за руку и потянул на пол, накрыв собой.

– Ты в порядке? – прокричал он, пытаясь быть громче выстрелов.

Но ответить ему я не успела. Мы подпрыгнули и рванули за диван.

– Чёрт, либерган в рюкзаке.

Филипп достал пистолет и аккуратно выглянул, пытаясь оценить обстановку.

– Дроны, – выдохнул он.

– Сколько?

– Понятия не имею. Чёрт… – выругался он.

Пора уже было привыкнуть к тому, что чувствовать безопасность больше не позволительно. Гарьер вновь выглянул и метким выстрелом снял один беспилотник. Помимо разрядов, разносивших к чёртовой матери помещение, послышался хруст ломающегося пластика. Видимо, сбитый дрон успел залететь в Штаб-квартиру.