Владимир Грузда - Время Змея

Вторая версия базировалась на странностях поведения Иванова и обстоятельствах сопутствующих его смерти. Следы присутствия в его квартире посторонних, отключение МУНа, так и не использованный обратный билет. Все эти обстоятельства требовали работы с ближайшим кругом общения гражданина Иванова и гражданки Юдолевой. Помочь мог и участковый Прохоров.

Рассказов, не любивший откладывать дела на потом, тут же отправил сообщение седоусому капитану и практически сразу получил ответ:

«Приходи в гости».

«Ох уж эти люди старого поколения! Как же они любят все усложнять!» — пронеслось в голове, но тут же забылось за потоком новых мыслей.

Особняком стояли два обстоятельства, не имеющие ясной принадлежности ни к одной, ни к другой версии. Возможное посещение Ивановым Управления Полиции непосредственно перед гибелью. А также запрограммированное сообщение, ушедшее к адресату после его смерти. Оно косвенно указывало на сознательный уход из жизни. Но вполне могло говорить, что он предполагал свою гибель по иным причинам.

Пока же предварительная версия звучала так: «Самоубийство из-за трудных жизненных обстоятельств». Но еще предстояло дождаться результатов вскрытия, опросить сотрудников дежурной части в ОВД, и заполучить текст отправленного Ивановым сообщения.

Расло убеждение, что передавать дело следователю пока рано.

— Ага. Как-то не очень ясно с этим Ивановым, — отвечая на собственные мысли, произнес водитель Ступин. И удивительным образом озвучил размышления Рассказова.

— Разберемся, — заявил Феоктистов.

— Ну да, как всегда в последние два года разбираемся, — вступил в разговор Самойлов. Его раздраженный тон Рассказова удивил. Феоктистов отреагировал на слова эксперта излишне эмоционально:

— А тебя что-то не устраивает?

— А тебя устраивает что у нас в ОВД творится?

Самойлов глядел на оперативника исполненным гневом взглядом. Феоктистов выдержал взгляд коллеги по СОГ и жестко ответил:

— Хватит болтать, Самойлов. Хочешь чтобы тебя роботом заменили?

— Ага. Только этим и запугивают! — вступился водитель Ступин. Феоктистов метнул злобный взгляд на полицейского. Рассказов совершенно не понимал происходящее. Казалось, что оба полицейских ополчились против Феоктистова. Вопрос вертелся на языке и Сергей не удержался:

— А что творится в ОВД?

В салоне повисло гнетущее молчание. Феоктистов оглядывал присутствующих злобным, метающим искры взглядом.

— Разберемся! — угрожающе повторил оперуполномоченный, ставя точку в разговоре.

Машина медленно, словно крадучись, въехала на парковку спецтранспорта перед четырехэтажным зданием Управления Полиции.

Понедельник 21 июля, 11:08

Рассказов очень не хотел передавать настолько сырое и очевидно перспективное дело следователю.

Весь короткий путь до Отела Дознания он пытался сформулировать «железную» причину, по которой дело Иванова нужно оставить в Отделе хотя бы на ближайшие календарные сутки. Войдя в кабинет, Рассказов так и не определился, о чем будет просить начальника Отдела. Но не успел он даже направиться в сторону руководителя, как его опередил майор Игнатьев:

— А, Рассказов, зайди ко мне! — заявил начальник, как только раскрылась дверь.

Как ему с его внушительной комплекцией удавалось так быстро подняться из-за своего стола и оказываться у стеклянной двери переговорной, для Рассказова представлялось загадкой. Зато сразу становилось ясно, что начальник Отдела в отличной физической форме и молод душой, несмотря на свои пятьдесят с небольшим.

Рассказов, кивнув от двери сослуживцам, с которыми до сих пор даже не познакомился, шагнул вслед за майором в небольшую комнату для допросов. Такое устройство кабинетов начали повсеместно вводить с десяток лет назад. Две-три отдельных, но абсолютно прозрачных комнат для допросов и переговоров и общая рабочая зона для всех сотрудников Отдела. Новая концепция открытости и коммуникации. Даже руководители в такой системе лишались своих отдельных кабинетов и для особых разговоров с подчиненными пользовались общими переговорными. За десять лет к такому устройству привыкли, но периодическое брюзжание осталось.

Дознаватель устроился на жестком стуле напротив начальника Отдела. Майор оценивающе смотрел на новобранца:

— Докладывай, какие мысли по этому делу?

Почему-то засосало под ложечкой. Последний раз подобное Сергей испытывал на выпускных экзаменах и на процедуре СЕО. Казалось, что с тех пор прошла целая вечность, а в действительности не больше месяца. Но уже пришла пора новых экзаменов. Только за них не будут выставлять оценки. Теперь последствия от несдачи могут серьезно отразиться на жизнях и судьбах людей. И пересдать навряд ли получится.

— Гражданин Иванов Степан Кириллович покончил жизнь самоубийством. Предварительно установлено, что насильственных действий по отношению к нему не применялось. Явных следов проникновения в квартиру потерпевшего третьих лиц не обнаружено.

— Это я в отчете видел. — Терпеливо сказал Игнатьев. — Какие мысли по делу?

Вот теперь наступил момент, когда стоило попытаться зацепиться за это расследование. Предстояло правильно преподнести факты и расставить верные акценты. Рассказов внутренне глубоко вдохнул и неторопливо начал:

— Самоубийство Иванова могло быть инсценировано с целью сокрытия убийства. На это указывают следующие обстоятельства: обработанный спецсредством пол. Раствор нанесен только в одной комнате квартиры для ликвидации следов предполагаемых преступников. Затем купленный билет на обратную дорогу в Поселение Гражданской Помощи, как намерение Иванова вернуться. Продукты, нераспакованные и оставленные на кухонном столе. Свежие следы мужских рук в хлопчатобумажных перчатках, оставленные с внешней и внутренней стороны двери.

Сергей замолчал, ожидая реакции начальника. Игнатьев чуть заметно кивнул, что не ускользнуло от Рассказова, и он продолжил:

— Кроме прочего есть сообщение сержанта Ступина о посещении Ивановым Управления Полиции позавчера днем. Это направление тоже стоит принять к разработке.

Майор на минуту погрузился в изучении информации предоставленной подчиненным, затем сказал:

— Нейросеть не регистрировала посещение Ивановым Управления. Ступин мог ошибаться. Что вы хотите искать, гражданин дознаватель? Собираетесь инкриминировать доведение до суицида?

Рассказов пару раз моргнул. Об этом он не подумал. Обвинить кого-то из Управления Полиции в доведении до самоубийства — такое он не мог себе представить в самых страшных снах. Ком косвенных улик еще предстоит разгрести, чтобы отделить ядра от шелухи. Но расследование необходимо продолжить, а значит дело любыми путями нужно оставить в Отделении Дознания.