Марк Воронин - Форт Рэйвен

– Нет. Один раз, правда, мы с ним немного выпили, и он сказал, что скоро на основе его результатов будет разработана клиническая методика.

– Какая методика? – спросил Зак.

– Он не сказал, – ответил Рудольф, а давить на него – сами понимаете – мне было неудобно, хотя и безумно любопытно, конечно.

– Ну, хорошо, расскажите, как пропала Элла, – сказал Зигмунд.

– С чего бы начать… понимаете… параллельно с Джеффом, я вел свои исследования с модуляцией электромагнитных волн мозга. У меня шли довольно странные результаты и вскоре тему мою закрыли, как неперспективную. А затем и моя работа в Беркли завершилась, и я стал искать себе какое-то применение. Куда я уже только не писал, но по специальности не находил ничего. Однако я неплохо зарабатывал тем, что знал несколько востребованных компьютерных языков. Переехал поначалу в Силиконовую долину, потом сюда. Здесь встретил Эллу. Она тоже была психологом, сделала докторат где-то на Западе, в Йельском, кажется. Я ей понемногу рассказал о своих достижениях, и она загорелась. Мы купили дом, потом оборудовали внизу лабораторию. Работали потихоньку. И вот один раз я решил попробовать синхронизировать с ней несколько волн. Не помню уже точно, что это было… Но я словно бы улетел в космос. Это было похоже на витание в темноте. Полной темноте без малейшего звука, запаха или вибрации. Немного жутковато было, если честно, хотя я это осознал уже после … Интересно еще и то, что мы не подумали о том, чтобы автоматика вернула нас в прежнее состояние. Мы попросту не предполагали, что такое состояние может вообще возникнуть! В общем, мы бы так и пролежали в креслах не одни сутки… Но случилась гроза и молния выбила все электричество в округе. Естественно, что и наши приборы отключились. Я очнулся – кругом тьма. На ощупь добрался в кухню – там у нас в ящике лежал фонарик. Вернулся обратно в подвал и… – он сделал паузу и сглотнул, – в общем, Эллы в кресле не было. Я обыскал весь дом – ничего. Я оставил у двери записку и ушел ее искать на улицу. Я обошел несколько кварталов, но потом понял, что это – бессмысленно, и вернулся домой. Часа через два снова включили электричество, и я обыскал дом еще раз. Но – тщетно. Больше я ее не видел. Через пару дней, поскольку она так и не появилась, я обратился в полицию, но и там, как вы знаете – ничего сделано не было. А, кстати, где и когда ее нашли, если не секрет?

– Скажите, а зачем вы фальсифицировали свою смерть? – спросил Зигмунд, оставив вопрос Рудольфа без ответа.

– Понимаете, прошло какое-то время, и ко мне заявились трое. Это был отец и братья Эллы. Они мне поставили ультиматум. Если Элла не объявится в течение двух суток, они мне зацементируют ноги в тазике и отвезут на прогулку по океану… Так они сказали. Я был в отчаянии и обратился к одному приятелю. Тот сказал, что знает этих людей, и что они обычно не шутят. В этой связи он предложил гениальный план: фальсифицировать собственную смерть…

– Вот как? А где вы взяли труп для подлога?

– Я вас умоляю! В Лос-Анджелесе нет ничего такого, чего нельзя было бы купить за деньги… Нашел пьющего патологоанатома, и мы решили вопрос за пару штук.

– И кто это был? – спросил Зак, – я имею в ввиду: кому принадлежал труп?

– Откуда мне знать? Сказал человеку найти труп, похожий на меня. Он и позвонил через пару недель… Какой-то бомж, вроде… Я не знаю.

– Понятно. Значит, Линду вы в саду не закапывали? – спросил Зак.

– С какой стати? У нас были прекрасные отношения! Да что там… я любил ее. Да и теперь люблю… скучаю по ней иногда. А где именно в саду ее нашли?

Зигмунд снова оставил вопрос без ответа:

– Любили и при этом… хм… встречались с Джеффом?

– И что? Если вы любите театр, это же не значит, что в кино вам путь заказан!

– Понятно…– ответил Зигмунд рассеянно, ища при этом что-то в папке.

– И все-таки, где ее нашли? Вы сказали, что она была зарыта? Это так?

– Да, недалеко от дерева, что в углу сада, – ответил Зак.

– Простите, а в какой позе она была? Что-нибудь такое? – Рудольф попытался встать, но наручники не позволили. Тогда он изобразил на стуле какую-то раскоряченную позу, не меняя при этом выражение лица. Поэтому не было ощущения, что он куражится.

– Откуда вы знаете? – спросил Зигмунд.

– Потому что теперь я понял, что случилось.

– Да, и что же? – спросил Зак заинтересованно.

– Мне сложно объяснить это неподготовленному слушателю… – он стал от беспомощности махать рукой, и вдруг из глаз его потекли слезы, – Элла, прости меня, если бы я тогда знал…

– Что знал? – спросил Зигмунд.

Рудольф смахнул слезы, взял предложенную Заком салфетку и громко высморкался:

– Понимаете… Я не нахожу этому пока физического объяснения, но иногда в месте, где люди проводят эксперимент, какой проводили мы, изменяется метрика пространства и времени. Точнее… появляются какие-то новые измерения, видимо. Иногда время становится неопределенным, иногда пространственная координата, а иногда еще что-то… Было слишком мало наблюдений, чтобы делать выводы. Скорее всего, Элла оказалась под землей именно из-за этого: непредсказуемо изменилась ее пространственная координата. А поза… Я думаю, что данный процесс похож на свободное падение. Человек ведь не падает с крыши столбом – руки по швам. Так и тут… Если бы я знал тогда… – он нахмурился и стал тереть глаза.

– А почему не исчезли вы?

– Откуда я знаю? То, что я вам рассказал – это даже не гипотеза, так… лишь предположение, причем, пожалуй, даже слишком смелое, в каком-то смысле… – он снова как-то помрачнел.

– Понятно. Скажите, а вам не кажется странным такое совпадение: сначала вы владели тем домом, а потом и Линда, с которой была назначена встреча?

– Так это Линда сказала, что я с ней должен был встретиться? Как интересно… – он даже оживился.

– А разве нет? – парировал Зак.

– Ну, я бы этого не сказал… – задумчиво ответил Рудольф. А затем, еще раз высморкавшись, продолжил, – Разумеется, это не совпадение. После окончания пост доктората, я, как уже сказал, испытывал определенные трудности. Джефф познакомил меня с одним человеком. Он в прошлом – тоже психолог и психиатр из Советского Союза, а теперь был довольно крупным бизнесменом. Он был рад знакомству, и предложил мне помощь.

– Какого рода?

– Он дал нам с Эллой великолепный дом, и мы его выплачивали, как ипотеку. Единственно, о чем просил Мэтью – так его звали, чтобы мы держали его в курсе наших исследований. Он говорил, что сам, уже, увы, закончился, как ученый, но все равно его страшно интересует все, что творится в этом мире. Нам это даже польстило, знаете ли. Условия, согласитесь, были просто сказочные. Когда же произошло несчастье с Эллой, я предложил Мэтью забрать дом обратно…