Федор Вениславский - Шахматная доска роботов

– Я никогда не ошибаюсь, Диана.

– Человек не ошибается до момента, пока он не ошибётся впервые. А знаешь, что для меня сейчас самое мерзкое? Пытаясь показать хоть какие-то подобия своих чувств ко мне, которых, разумеется, нет и подавно, ты всё равно говоришь о себе.

– Чего ты хочешь добиться? – раздражённо спросил Донован.

– Чтобы ты был честен хотя бы перед собой. И передо мной, раз ты говоришь, что я твой выбор. Так будь честен перед своим выбором, не то сам себе в душу наплюёшь, верно?

– Ты хочешь вытянуть из меня слова о том, что я тебя люблю?

– Ты никого кроме себя не любишь, Лэндон.

После её слов раздался хлопок, машина подпрыгнула, и Лэндон выругался вслух: громко и едко. Лэндон всегда ругался, когда хотел, не подбирая при жене выражений, она не возражала. Это её волновало в Лэндоне далеко не в первую очередь. Донован съехал на край дороги, остановился, открыл дверь и ступил наземь. Пробитое колесо стремительно теряло свою привычную форму, с громким свистом выплёвывая воздух из своих внутренностей.

– Может это знак того, что нам не стоит туда ехать? – спросила Диана, покидая машину вслед за мужем.

– Это знак того, что зря я надел эти туфли и новый костюм, – сказал Лэндон и достал из багажника домкрат.

13 сентября 2028 года

Прошло уже много лет с момента, когда Лэндон вёз Диану впервые по этой дороге. Её бывшего мужа уже несколько лет не было в живых, а на дороге лишь прибавилось ям. Диана продолжала исправно ездить в место, куда вела разбитая дорога, и сама не отдавала себе отчёт по какой же именно причине она это делает: потому что сюда привёз её Лэндон, или же потому что он был прав, привезя её сюда?

Диана Донован вела Кадиллак, мелкие камушки из-под колёс разлетались в стороны. Теперь ей было всё равно на ямы. Ей было уже на многие вещи всё равно, а жизнь её была не похожа на ту, много лет назад.

В машине сломался кондиционер, а починить его всё никак не доходили руки, потому в открытое окно потоками врывался жаркий июльский воздух.

Руки, сжимающие руль с двух сторон, загрубели, кожа уже не была так нежна, как раньше, а на ладонях прибавилось мозолей.

Дверь палаты открылась. Вышел высокий широкоплечий мужчина. Он был худой. Двигался с лёгкостью, присущей молодости, хотя волосы его поседели настолько давно, что иногда ему казалось, что он родился седым, а никто из его коллег и не помнил его другим. Морщины на лице были везде, даже в местах, где они обычно не имеют свойства появляться. Куда бы он ни смотрел, глаза его заполоняли пространство волнами прозорливости, мудрости и пониманием жизни, такой, какой её видел в своей сути лишь Христос. Каждый шаг был уверенным и полным гордости, и можно было сравнить его с шагом альпиниста, который ступал на только что покорённую новую вершину, что не было для него особых случаем, ведь до этого он покорил практически все вершины из существующих. От него веяло могильным спокойствием, как из древнего склепа, покой которого не способен нарушить уже никто. В нём чувствовалась сила, и казалось, что он способен гнуть металл лишь одним своим желанием и незначительным усилием воли.

В конце коридора был кабинет. Надпись на стене возле двери гласила, что он принадлежит доктору Амарию Даунингу. Именно к этой двери и подошёл мужчина, провёл пластиковой картой по магнитному замку и вошёл внутрь. Дверь за собой закрыл. Он провёл там некоторое время до момента, пока в дверь не постучали. Мужчина ответил не сразу, не потому что был занят, а занят он был всегда и это не являлось причиной, по которой он мог отказать в визите, он просто потянул время, потому что делал так всегда. И человек за той стороной двери терпеливо ждал, не повторяя стук. Затем мужчина властным голосом позволил войти, словно это был жест милосердия и его доброй воли. На пороге стояла Мэг. Она была доктором, но никто к ней так не обращался, а называли её просто по имени – Мэг.

– Доктор Даунинг, – она же, наоборот, ко всем обращалась максимально правильно, и официально, – только что прибыл мальчик.

– Хорошо, я иду, – ответил он, но никуда в данный момент он не торопился идти, не подскакивал со своего места, а наоборот, он не шелохнулся и даже не поднял своих глаз, а потому Мэг тихо закрыла дверь и осталась с той её стороны.

Прошло несколько минут, и доктор Амарий Даунинг вышел из своего кабинета. Он пошёл по длинным коридорам, мимо множества палат и других помещений, мимо многих докторов и других людей. Все учтиво приостанавливались и здоровались с ним, а он ни на кого не обращал внимание. Впрочем, в этом не было ничего необычного, и если бы он ответил кому-нибудь на приветствие, то, должно быть, ввёл бы того человека в ступор и замешательство.

В дальнем конце больницы находился служебный лифт. Когда кто-то заходил в него, то мог увидеть всего одну кнопку, отправляющую лифт в подвальные помещения. Далее под кнопкой располагалась небольшая панель с замочной скважиной. Доктор Амарий Даунинг вынул ключ из подгрудного кармана и провернул им в замке. Ничего не открылось, но лифт двинулся с места. Судя по ощущениям, он ехал вниз, и так оно и было. И судя по тем же ощущениям, он ехал вниз дольше, чем полагалось ехать к подвальным помещениям. И вновь так оно и было.

Лифт остановился, створки разошлись в стороны, и доктор Амарий Даунинг вышел в залитый ярчайшим светом настенных ламп коридор. Пол из роскошной белой плитки и такие же стены, из той же плитки, тоже роскошные. Коридор был длинным и пересекался с многими другими коридорами. Везде были двери, но по табличкам было сложно разобрать, что же скрывалось за этими дверьми, потому что надписи на табличках состояли из аббревиатур, символов и цифр. Но, видимо, для множества людей, стремительно сновавших вокруг, эти надписи были понятны, потому что все эти люди в белых халатах не чувствовали дискомфорта или смятения от взглядов на таблички, а в основном они даже не смотрели, просто открывали нужные им двери, заходили внутрь, а двери за ними закрывались.

Доктор Амарий Даунинг неспешно двинулся вперёд. Спустя мгновение с ним поравнялся низкий коренастый мужчина, не говоря ни слова, протянув планшет с бумагами. Доктор Амарий Даунинг взял планшет и начал изучать на ходу, переворачивая страницу за страницей. После третьей он сделал замечание вслух:

– Его доставили из другого места.

– Это нужный нам мальчик, расхождение обусловлено ошибкой в приюте, его должны были отправить в Больницу Святого Доминика, а отправили в Окружной госпиталь. Этим и объясняется такая заминка во времени.

– Объясняется? Или ты пытаешься объяснить? Чувствуешь разницу?

– Доктор, так оно и есть, это правда.

– Тогда почему в приюте допустили ошибку? – доктор Амарий Даунинг впервые посмотрел на собеседника, скорее даже мельком бросил взгляд, на долю секунды, но этого хватило, чтобы того прошибло потом.