Валерий Сабитов - Миражи мира Яви

— Я не собирался оставаться на бурлящей беспорядком планетке. С вами полечу, так интересней.

Азхара выглянула из Сферы, махнула прощально рукой, сделала шаг назад, и проём затянулся. Шар-Корабль деловым голосом спросил:

— К старту все готовы? Но мне нужен капитан. Проголосуем?

— За кого? — невпопад уточнил Демьян.

— За Нура, конечно, — с неудовольствием сказал Корабль, — А я буду у него штурманом.

Нур улыбнулся: Роух шутит, всё в порядке.

Дедушка заговорил со всеми, оживлённо, бодро:

— А вы в курсе, что в полосе от семи до девяти килопарсек от центра Галактики кипит самая кипучая жизнь? Столько планет, вы не представляете! Куда ни повернись — всюду увидишь человека. Но мы-то куда направляемся?

— Звезда Роус в созвездии Стрельца, — ответил Нур.

— А-а… Общая для вас звезда. Слышали, как же. Дымьян! Где Дымьян? Вот ты где… У тебя в голове объёмная карта Галактики. Расскажи-ка мне поподробнее, что это за место.

Демьян, удивленный тем, что Дедушка осведомлен о его знаниях, решил не замечать искажённого произношения имени и послушно ответил:

— Роус — отдельная звёздочка. Маленькая. Но если у неё есть планеты…

Дедушка прервал его:

— Слабее Солнца? Иш-Аруна? Красненькая такая, да? Как же там люди могут обитать? Ведь и состав элементов другой, и излучение, и…

— Ну, — неуверенно продолжил Демьян, — Была бы вода. И движение коры, её плит на мантии. Тепло… Зона Златовласки — то есть сумма условий.

Дедушка рассмеялся и нелогично спросил:

— В твоём мире ещё живёт сказка о Златовласке и трёх медведях?

— Нур, ты уверен, что на этом странном корабле мы доберёмся куда надо? — беспокойно спросил Эрвин.

Сфера поднялась над северным полюсом Илы-Аджалы и остановила движение. Нуру стало не до ответа. Прямо под ними открылось то самое ущелье, через которое Нур много лет назад попал в Империю. Проход на планету Земля. И по прозрачному полу Сферы прошла зеленым пунктиром указующая линия. Его путь! Действующий, открытый, хоть сейчас в те места-времена. Но откуда уверенность, что именно в те? А не на тысячу-другую лет раньше, в эпоху дикости и самого начала формирования гибельных заблуждений на этих территориях? Или на поколение вперёд, в постапокалиптический мир, где каждый сам за себя? И только когда Сфера сдвинулась с точки обзора, Нур сказал Эрвину:

— Уверен ли я? Правильнее так — я верю.

Отметив непонимание в золотых глазах фаэта, добавил:

— Можно быть уверенным в себе, в победе над чем-то. Это ещё не вера. Чаще это нечто иное, даже противоположное.

Ананда заговорил голосом учителя школы; Нур уловил интонацию Роух:

— А я немного шокирую экипаж. Вот вы во мне вовсе не уверены. А ведь залезли в Сферу, в безвоздушность устремились. Думаете, как сюда добрались, так и обратно получится? Вы уверены? Так почему?

Дедушка в Лампе вытянул перед собой правую руку и поднял большой палец. Похоже, он одобрил высказывание Корабля-Сферы. А Корабль тем же нравоучительным тоном продолжил:

— Вы убеждены, что окружающий вас мир — вместе с вами — предельно реален. Или даже — беспредельно. Прочие измерения — как бы дополняют ваше, они тени различной плотности. Словно туман. Или миражи-вариации вашего родного мира. Так?

Демьян, внимательно изучая голубой колпак на голове Дедушки, на котором жёлтые кружочки-точечки образовали сложный рисунок, спросил:

— Так, а как же по-другому? Признать, что я — кусочек туманности? Нет уж!

— А вот и не так! Вы существуете внутри ваших представлений о себе. По-другому, внутри Контекста, как говорил известный не только мне землянин Валерий. Причём Контекста, оживлённого эмоцией. Вдумайтесь! Ведь всё, что не вписывается в вашу картину мира — не воспринимается.

Нур повеселел. Роух вспомнил из его земной жизни то, о чём он сам почти забыл.

— Согласен, — сказал он, — В реальности нет различных измерений. Мир един. И в нём действует один Закон.

— А где же всё прочее? — усомнилась в истинности предложенной схемы Леда, — Ведь получается: всё есть, и ничего нет?

Дедушка погрозил ей пальчиком и сказал:

— А я на стороне вашего транспортного средства. Пульсация! Из небытия выходим и в него же возвращаемся. Появляемся-исчезаем. Вместе со всеми нашими мирами. Но появляемся всякий раз на новой ступеньке лестницы пребывания. С неё можно как упасть ниже, таки прыгнуть выше. Ниже — туман. Выше — дорога в единственную Реальность. Понятно, неразумный экипаж?

Демьян не согласился:

— Пока не пощупаю, не восприму. Что тут может быть понятного?

Тут Дедушка заговорил голосом Эрланга, чем потряс Леду и Эрвина. Демьян отнесся к этому фокусу с философским спокойствием.

— Соратники! Зоны F-1 у Сатурна нет!

— Илы-Аджалы на горизонте тоже нет, — поняв причину замешательства жены и сына спящего фаэта, сказал Нур, — Но она есть. Не запутывай наших гостей.

Дедушка рассмеялся по-девичьи заливисто. Нур не выдержал и тоже рассмеялся. И, подавив необъяснимую вспышку веселья, спросил:

— Тебя что, щекочут?

Дедушка подтвердил:

— Меня — да. Разговор с вами — сплошное щекотание. А тебя? А вот фаэта Эрвина расщекотать невозможно. Потому что он — герой. В своём отдельном, личном мире — но велик!

Эрвин хмуро сказал:

— Может, и герой. Героических ситуаций пока нет.

Он демонстративно, с сосредоточением на деталях, осмотрел помещение. Всё достойное внимания расположилось в центре: саркофаг и в нём брамфатура, скрывающая фигуру человека. Зрению доступно красноватое, спокойное лицо с закрытыми глазами. На саркофаге — Лампа с прозрачными стенками, жёсткими четырьмя ребрами. В Лампе горит мини-свечка, воск плавится, фитилёк тлеет, но ни то, ни другое никак не кончаются. Свет пламени свечи мягкими отсветами ложится на металл саркофага, достигая и тех мест, куда по правилам оптики попасть никак не может. И, смешиваясь с сиянием брамфатуры, добавляет в него тёплой жизненности.

— Храбрец не лучше труса, — назидательно сказал Дедушка и перенёс свечу на кушетку, накрытую пледом с рисунком змеи.

Но свет свечи не изменил ни яркости, ни расположения отсветов как на саркофаге, так и на лицах сидящих кругом людей. Работает, как уяснил Демьян, ненормальная физика.

— А задачка тебе, герой-фаэт! В горящую избу ты, может, и войдёшь… Но сможешь ли затушить малое пламя, в близкой доступности? Вот, к примеру, мою свечу? Попробуй, не обижусь.

Эрвин подумал пару секунд и решился. Осторожно протянул руку к Лампе. Ни стекла, ни какой иной преграды не оказалось. Дедушка переместил свечу поближе к Эрвину, сам отошел к другой стороне Лампы. Фаэт дунул, — никакой реакции. Пламя и не колыхнулось. Послюнил два пальца, пытался схватить кончик фитиля — снова ничего не вышло. Будто и нет свечи. А свет от неё — есть! Недостижимая, но горящая и светящая свеча!