Валерий Сабитов - Цитадель

«Я стал совсем человеком, — Леран не расстроился, это всё равно бы произошло, но он забылся, не учёл особенностей детективного мышления, — Теперь Эрнест знает точно, кто я такой. Вопрос доверия сделал шаг вперёд. Так могла бы сказать Леда».

— Твоё открытие что-то меняет в наших отношениях? — спросил он.

Мартин долго смотрел в глаза Лерану, прежде чем ответить:

— Нет. Но я всегда предпочитал полную ясность.

Глаза фаэта потеплели, он протянул человеку руку. Чёрная ладонь сделала одновременное встречное движение. Пальцы сплелись, и Леран тихо сказал:

— Леда…

Мартин и сам понял, что Леда не готова к таким откровениям; поэтому тайна Лерана Кронина пока останется между ними. Это было по-человечески, это было понятно.

В доме у них царило праздничное оживление. Здесь не ощущалось отсутствия солнца над островом. Лия заканчивала порхание над столом, Леда свернулась в плетёном кресле перед экраном телевизора.

— Ещё пять минут, и всё будет готово, — пропела Лия, — Вы способны подождать?

Мартин оглядел стол:

— О таком столе многие мечтают всю жизнь. И жизнь их проходит напрасно. Пять минут — и жизнь! Имеет смысл. Не так ли, Леран?

— Лия, ты волшебница, — ответил Леран, — Но я подозреваю, что Эрнесту всегда чего-нибудь не хватает. К примеру, йогурта. Не так ли, Эрнест?

Мартин свободно и оглушительно рассмеялся, коснулся рукой плеча Лерана, и они вышли на воздух. Тут только Леран решился сделать ещё одно признание: всё брать на себя было бы неправильно. Об этом подумал он при виде безмятежно весёлой Лии. Её с Эрнестом ждало большое разочарование, и оно не должно быть внезапным.

— Эрнест, послушай меня. А потом передашь Лии. Так, как умеешь только ты. Есть ещё одна тайна, которой пришёл срок. Она связана со мной, но касается не только меня. Помнишь, при осмотре отеля наш друг Шри Джая сделал нам предложение?

— Конечно. Леда ответила за всех нас.

— А немного позже Леда сказала, что хочет пить.

— И ты с ней пропал на час. Вместе с седым брахманом. Но мы с Лией не скучали. В отеле нашёлся отличный бар.

— Шри Джая предложил Леде свежее кокосовое молоко. Что было делать? И мы оказались в храме Шри Джая. Сейчас ты поймёшь, почему ни в гостинице, ни поблизости не нашлось ни одного кокосового ореха, хотя пальмы растут повсюду. Ведь Шри Джая не простой брахман, он на особом положении. Он о многом осведомлён. И действует в последние дни в соответствии с личной позицией. Логика его поступков ещё не совсем мне понятна, но он нам не враг. Итак, мы поднялись в здание храма, ты его помнишь, он самый большой, и Шри Джая провёл нас в свою личную комнату запутанным путём. Можно было дорогу сократить. В одном из помещений храма Леда первой увидела портрет на стене. Увидела и вскрикнула. Она увидела моё лицо.

— Твой портрет! Кисти Майкла!

— Так. Шри Джая не дал нам времени обсудить проблему появления портрета в храме. А я постарался, чтобы Леда забыла о нём. В комнате брахмана Леду действительно ждал кокосовый орех. Его разрезал лично Шри Джая. Но перед тем он случайно задел висящий на стене свиток, тот сдвинулся в сторону и открыл круглое окошечко, закрытое стеклом. Я не удержался и заглянул через потайной глазок в соседнюю комнату. Увидел человека, которого никак не ожидал встретить на острове.

Мартин стукнул кулаком о ладонь.

— Можно мне? Ты увидел того человека, о котором спрашивал Лию ночью перед уничтожением яхты… Там его тоже не должно было быть.

— Да, Эрнест, это был он. События назревают. Они вначале развернутся на этом острове. И все мы встретимся с тем… Твоя Лия тоже. Ей надо быть готовой.

Имени Лу Шаня не прозвучало. Даже случайный ветерок не мог донести его до ушей Лии.

— После того как Леда утолила жажду, Шри Джая, как ты понимаешь, так же случайно закрыл окошко-глазок. Из храма мы вышли другим путём, портрет на стене Леда второй раз не увидела.

Они вернулись в дом. Их ждал долгий вечер под крышей, и все устроились поудобней. Леда поставила своё кресло так, чтобы быть рядом с Лераном и в то же время без помех смотреть и слушать телевизор.

— Леран, Эрнест! Вы были на море? — спросила она, — Я нашла канал, передающий на английском языке. Показали одного учёного. Он сказал, что океан, — живое существо. А его течения, — это вены и артерии. Океан — как человек, только огромный! Это верно?

Эрнест и Леран переглянулись. Леду интересовали такие вопросы, которые не могут быть плодом интереса больного человека. Её можно считать абсолютно здоровой.

— Не знаю, Леда, — ответил Леран. — Учёные не всегда правы.

— А мы с Лией приготовили для вас пальмовый сок. Прямо из ствола. Очень вкусно. Мне здесь всё нравится, — непоследовательно сказала Леда.

Мартин взялся за исполнение обязанности виночерпия, ставшей его почётной застольной профессией. Первый глоток вина заставил Леду задуматься.

— Леран! А есть учёные, которые говорят правду?

— Конечно есть. Но их меньше, чем других.

— Почему?

За Лерана ответила Лия.

— Люди, моя девочка, как колодцы. У них разная глубина; в одних воды мало, она быстро кончается, а в других сколько ни черпай, она всегда будет. Бездонных людей, как и колодцев, мало.

— Это те, которые думают не только головой, — глубокомысленно заключила Леда, — Не просто головой.

Мартин чуть было не расхохотался, но Лия сдержала его взглядом.

— Ты права, девочка. Кроме головы, есть ещё сердце.

На телеэкране ведущий познавательной программы приступил к обсуждению проблем их гостеприимного острова. Начал он с древней легенды, говорящей, что остров некогда был плоской пустыней. Но вот боги избрали его своим земным пристанищем. С их приходом земля острова расцвела, и на ней воздвиглись горы. Тогда-то появилось многообразие растительного мира, поражающее гостей маленького кусочка суши.

Леран слушал и думал, что легенда имеет историческую основу. Опять фаэты…

Дальше пошла политика, разговор о противоречиях между бедными племенами, живущими, как и тысячу лет назад, охотой, собирательством и рыболовством, и богатой бюрократией, не только утаивающей налоги, но и черпающей грязные деньги из преступного бизнеса.

«И опять фаэты, — подумал Леран, — Им всё равно, чем занимаются люди даже на острове, избранном золотыми людьми для себя».

Политика не интересовала никого, она не шла ни в какое сравнение с обедом рядом с самыми близкими на планете людьми. Примерно так думали дамы. А Мартин, вслед за Лераном, успел узнать, что человеческая политика на земле ничего не определяет и не решает.

Одна Леда обращалась к телевизору: то к детективному сериалу, то к музыкальным программам. Что не помешало отдать должное искусству Лии, благодаря которому были учтены наклонности аппетита каждого. Эрнест не уставал хвалить и Лию, и вино Шри Джая. Говорили в основном Ли и Эрнест, о пустяках и мелочах, иногда необходимых людям больше, чем учёные умные беседы.