Леонид Дюк - Теория поля

Когда реальность полностью вернула свой контроль над разумом, Козырев задумался. Что же произошло? Почему столь привычные возможности вдруг исчезли? Ведь законы физики не могут исполняться по своему усмотрению, эпизодически, время от времени. А то, что в осознанных сновидениях всегда проявлялся истинный потенциал его мозга, он не сомневался. Так что же тогда? Куда вдруг подевались с таким трудом развитые способности? Как будто реальность завладела его сном, проникла в ту заповедную область, которую он уже начал считать своей безраздельной, полноправной вотчиной. Привнесла туда свои консервативные законы, расползлась вязким прозрачным туманом, ограничила, связала по рукам и ногам, лишила волшебной силы.

Арсений не собирался так просто сдаваться. Очень не хотелось терять уже привычную свободу, хотя бы даже и во сне. «Раз уж реальность сумела пробраться в мои грезы, – логично рассудил он, – стало быть, настало время и сон сделать явью! В самом деле, почему бы им не поменяться местами?»

Еще немного поразмыслив, он понял, что никакого пробуждения внутри сновидения не было. Всего-навсего самый обычный сон. Из тех, что миллиарды людей по всему миру видят каждую ночь. Просто в сюжете его присутствовало осознанное сновидение. Козырев не просыпался, ему лишь снилось, что он проснулся. Потому и отсутствовали сверхвозможности. Такое простое и понятное объяснение. Но решение уже было принято.

Лаборатории больше не существовало, но теперь и дома никто не мешал заниматься любимым делом. Конечно, квартира не самое удобное место для проведения экспериментов, но никаких специальных, особо сложных приспособлений для осуществления его планов не требовалось.

Он сел за компьютер и загрузил с удаленного сервера последнюю версию своей программы. В течение пары часов внимательно изучал различные куски кода, в очередной раз убеждаясь в его корректности. Затем перешел к анализу результатов. Расчеты были сделаны уже давно и представляли из себя пять вариантов кластерной фрактальной структуры воды. На их основе Козырев даже подготовил и заморозил небольшие кубики льда, по шесть на каждый из вариантов, которые хранились теперь в промышленных морозильниках университета под бдительным присмотром Малахова.

Естественно, создать самостоятельно с нуля полностью корректную структуру, которая бы однозначно отражала желаемую реальность, было практически невозможно. Слишком уж много влияющих факторов потребовалось бы учесть. Поэтому Арсений постарался экспериментально смоделировать наиболее близкие условия, соответствующие его целям, и на основе компьютерного анализа громадного числа аналогичных состояний определил изменяемые области структуры, а также приблизительные формы новых кластеров. Вот эта приблизительность его и смущала. Ведь то, что он задумал, еще никогда не существовало, во всяком случае среди доступного ему материала для исследований. Поэтому смоделировать желаемые условия можно было лишь с некоторой степенью вероятности. Вот если бы ему позволили пообщаться с каким-нибудь просветленным тибетским монахом, проанализировать водное отображение его текущей судьбы, тогда, возможно, такие данные позволили бы значительно повысить шансы на успех! Но, к сожалению, подходящего старца рядом не оказалось, и Козыреву пришлось уповать исключительно на собственную интуицию.

Требовалось сделать непростой выбор, остановиться на одном из пяти вариантов. Различались они не только нюансами интерпретации данных компьютерного анализа, но и некоторыми исходными предпосылками. Те цели, которых можно было достичь, воспользовавшись тем или иным кубиком, отличались друг от друга, причем довольно существенно.

Козырев смотрел на пять результатов расчета кластерных структур и размышлял не столько над проблемой выбора, сколько над самой возможностью подобного выбора. То, что он сделает через несколько часов, действительно ли это событие станет следствием его осознанного выбора или же оно уже жестко записано где-то в недрах акашапраны? Да и сами его сомнения не являются ли они лишь частью исполняемой пространством программы? Если это так, то нечего и мучиться над непростым решением. А если это не так, то значит, и вся его теория неверна, и то, что он собирается сделать, не имеет никакого практического значения, ни к чему не приведет. Козырев не хотел в это верить, а следовательно ему оставалось согласиться с первым предположением – что от него уже более ничего не зависит, – и со спокойной совестью подчиниться судьбе. Так он и поступил, все дальнейшие свои действия исполняя с тупой покорностью и фатальной обреченностью.

И все же при выборе конкретного кубика он не стал полагаться на случай, поступив вполне осознанно. Пусть даже потом окажется, что это был не выбор, а всего лишь его иллюзия, в случае неудачи эксперимента подобный подход давал дополнительную информацию для анализа. Будучи ученым до мозга костей, Козырев не упускал ни единого шанса, который мог впоследствии благоприятно повлиять на дальнейшие научные исследования.

Это был кубик «возможностей». Кластерная структура быстро замороженной воды хранила программу расширения человеческого сознания. Испытав на себе ее воздействие, Арсений должен был превратиться в суперличность. В теории. Его разум получал силы для преодоления инертности материального мира и становился способным осуществлять наяву все то, что до этого получалось добиться лишь внутри осознанных сновидений. Добиться моментально, сразу же, не дожидаясь исполнения задуманного и не позволяя всевозможным помехам или собственным душевным метаниям повлиять на результат и как-то его испортить.

Он не стал осуществлять задуманное прямо в университете. Рискуя потерять образец, он, тем не менее, в переносном морозильнике доставил его к себе домой. Встречи с Малаховым удалось благополучно избежать. Профессор бы наверняка заинтересовался, зачем это Козыреву потребовался вдруг один из его кубиков. Пришлось бы отвечать на вопросы учителя, и хотя Арсений был абсолютно уверен в собственном решении, лишних прений на этот счет ему сейчас не хотелось. Вот когда он исполнит задуманное, тогда пожалуйста, тогда он будет готов обсуждать любимую тему хоть до скончания времен!

На всякий случай он перекрыл в квартире все батареи центрального отопления и настежь распахнул все окна. На улице стоял легкий декабрьский морозец. Добиться отрицательной температуры внутри помещения все равно не удалось, но Козырев таким образом пытался минимизировать процесс таяния образцов. Талая вода не содержала кластеров, а значит, какая-то его часть неизбежно будет потеряна. Все это было несущественно, даже одна капля вряд ли успела бы растаять, и даже эта растаявшая капля вряд ли оказала бы какое-то существенное влияние на эксперимент. Но Арсений предпочитал перестраховаться.