Кирилл Станишевский - Финансовый материализм

За здоровым состоянием общества должны следить институты, иначе сначала на волне расточительства и инвестиционной активности происходит рыночная и промышленная экспансия, потом при непредвиденных факторах или естественных инерционных изменениях со временем происходит её сжатие, деформация или фиатный обвал, что обуславливает дробление общества, деградацию и жёсткий режим контроля под инерцией архаичной грызни за средства и жизнь, не связанный с образованием институтов, а неформально по рыночной колее отстаивания собственности, постепенно лишающуюся достатка именно в связи с рыночной неупорядоченностью тотально биологического и конформного толка, где возникают всевозможные элементы рыночной тоталитаризации. Рынок подразумевает куплю и продажу, больше ничего, отсюда скудный индикатор экономического состояния "валовой продукт", этот индикатор ориентирован на валютную выручку и количество торгового оборота, он не апеллирует к запросам действительности к обществу и к запросам общества к складывающимся задачам и проблемам в действительности, не апеллирует к критериям и условиям торгового оборота, где собственно и нужны научные институты, медицина и образование, дабы выявлять реальные закономерности окружающей действительности и формировать воздействие на обстоятельства опираясь на них. В мире должна править наука, а ни прихоть примитивной потребности ситуативно нажиться, при которой никакая структуризация и наука не имеют значения, поскольку стимул потребления и приобретения, порой переходящий в необходимость выживания, создаёт предпосылки для формирования отношений на денежной основе, а ни на основе критериев и результатов, отсюда коррупция, всё становится товаром и услугой, на всех действиях и достижениях висят ценники, в этом суть денежных отношений и финансовой переадресации поведения, что всему придаёт стоимость и лишает критериев, поскольку основывается на архаичном гормональном стимуле обладания вопреки когнитивным функциям и содержанию когнитивного пространства, что систематически сокращает его в природе людей и социуме (прямолинейное инстинктивное гормонально-пищевое восполнение жизненного цикла). Это лишает цивилизацию развития, заполоняя её конвейерными потоками, которые обеспечивают избытки товаров, циркуляцию финансов, но и недостаток структуризации, что могла бы обеспечить цивилизованные условия с бесплатной медициной и образованием, когда трудовая деятельность распределяется институционально с элементами культивации интеллекта в социогенезе, а ни по прихоти, по наследству без надлежащих навыков или коррупционно за деньги, что упраздняет результативность. Недостаток структуризации общества по критериям способностей и результатов позволяет достигать вершин в колее никчемных впечатлений, что упраздняет эффективных с точки зрения благоразумия людей, это поступательное вымирание возможностей и способностей человечества.

Размеренная структуризация общества (образно по типу научной институционализации) обеспечивает чёткое товарное и трудовое распределение, стабильный сбыт, разнообразие и качество товаров с опрой на медицинские нормы жизни, когда всем хватает денег на них, а условия жизни полномасштабно поддерживаются расчётливым контролем со стороны институтов, нежели дробятся и разрушаются в конкуренции за прибыль. Структуризация экономики в свою очередь низводит значение рынка и сокращает стимул конкуренции в обществе, но инстинктивные инерции искоренить невозможно и они по большей части следуют вопреки институциональной структуризации, то есть непонимание структуры общества и функционального значения институтов обуславливает их деструкцию или формальное их игнорирование в поведении людей, поэтому институты должны создавать должную образованность и информированность в обществе, иначе всё просто приходит в непригодность, чем обусловлен современный мировой кризис, отсутствием действующих институциональных основ и воцарившимся рынком. Рост значения информации в 20-21 веке (рост скорости и объёма движения информации с помощью коммуникационных технологий) открывает существенные возможности для научно-институциональной структуризации общества, но потребительская компьютеризация в рыночной колее мало предрасположена к планомерной организации институтов и управления, это плохое применение цифровых технологий, оно не организует общество, а стремится подчинить рыночной экспансии, потребительству, наращиванию добавленной стоимости/смещению валютной массы в свою пользу и контролю за финансовыми потоками, что всё меньше окупается и всё больше наращивает финансово-ресурсные диспропорции, способствуя процессам обнищаня и обвальным состояниям рынков, в ходе чего застойные социальные явления только усугубляются, что приводит к существенному сокращению научно-технических возможностей. Безсодержательная и неинтеллигентная произвольность социального поведения (коррупция) и прочие нравственные свободы, это прежде всего инстинктивное противостояние логике нормальных критериев функционального состояния общества, противоборство необходимости думать и применять детализированные аргументы в поведении и принятии решений, то есть бессознательное стопорение увеличения когнитивного пространства в социальной среде на инстинктивном уровне поведения масс и отдельных особей, что на сегодня имеет масштаб социогенеза (думаю, что примеры приводить не нужно в виде доисторических каннибалистических племён и того, что людям для утверждения в понимании гелиоцентричности Солнечной Системы понадобилось около двух тысячелетий, не говоря о более детальных и сложных научных тонкостях, которые и по сей день встречают массу социальных ингибиторных препятствий). Люди, которые ничего не понимают, будут всегда нагло присваивать ресурсы, влияние и претендовать на избыточный достаток, не считаясь ни с чем, тем сокращая все возможности масштабного маневрирования в науке и технологиях, но если их не обуславливать институционально и электронной технологизацией исполнения норм, то они всё разрушат.

У всех вещей, событий и поступков, есть критерии, причинные основы, без чего не возникает ни понимания вещей, ни способности видеть перспективы обстоятельств. Исходя из этого, уклоняясь в экономику, можно сделать вывод, что деньги ничего не решают, решают возможности, то есть в последовательности формирования деньги являются последствием возможностей, но не наоборот, и когда деньги принимаются за возможности в пренебрежении действительностью, это закономерно образует издержки, любая погоня за валютой есть пренебрежение результатами, а в отсроченном порядке и возможностью, что приводит к патологизации общества, поскольку погоня за валютой обуславливает людей во всём образе жизни, но не решает массу задач. Для решения сложных и комплексных задач нужна институциональная независимость решающих эти задачи структур от финансовой выручки, что может быть не просто расходной статьёй убытков с рыночной точки зрения фиатного финансизма, а монетизируемым сегментом экономики по схематике ИЭН, то есть являющимся финансово выгодным.