Сергей Москвичев - Мы – калеки. Мы – короли

– Вот мы и прибыли на столь желанный вами Забытый континент. Здесь вам, недовольным моим гостеприимством, предстоит обрести новый дом, – Курт Шипка нагло улыбнулся, сверкнув двумя золотыми зубами.

– Где мы находимся? – спросила Беатрис.

– Эта деревня называется Шао Тер Кванкет. Вы не найдёте это место на картах. Но не переживайте, здесь мы задержимся ненадолго. Уверен, что отсюда вы отправитесь по своим домам в более приличные места.

Виктор понимал, о чём речь. Очевидно, что здесь располагался рабовладельческий рынок, на котором его и детектива капитан пиратского судна собирались толкнуть как товар.

– Вы продадите нас, – Штейман не удержался, чтобы не озвучить очевидное.

– Верно, мыслишь, мой мальчик. Смышлёный иногда, но только не тогда, когда дело касается наркотиков или тех моментов, когда стоит держать язык за зубами. Я продам вас и продолжу своё путешествие.

– А как же мой отец? – удивился Виктор.

– Ну вот, опять твоё благоразумие и смекалка закончились. Без старика Клебенса мне нечего делать на этом континенте, кроме, как торговать. Без старика Клебенса мне не расшифровать письмена вашего Микки.

– Тогда возьми нас собой. Мы поможем в экспедиции, – пыталась убедить пирата Беатрис.

– Я не нуждаюсь в вас, зато нуждаюсь в припасах. А продав вас двоих, у меня будет предостаточно средств для того, чтобы продолжить путешествие, достигнув Кар-Мин.

– Мой отец не отведёт Вас никуда, капитан, если Вы продадите меня в рабство, – сказал Виктор, но лишь рассмешил отъявленного корсара.

– Я не спрашиваю у людей. Я Курт Шипка – гроза Бодрствующего океана! И твой старик доставит меня туда, куда я захочу, если не хочет кормить червей в этом богом забытом месте или крабов на его отмелях. Хватит разговоров, ребята. Уже почти стемнело, торги скоро начнутся.

Курт шёл впереди, за ним следовали его главные подручные, следом Виктор с двумя громилами по бокам, завершала строй Беатрис со своими охранниками. Спустя примерно километр пути по размытой от тропических дождей улице, группа вышла к огромной площади.

Посреди неё высился постамент, в его центре бревенчатая площадка, около ста квадратных метров. С неё вёл спуск по деревянным ступеням, по кругу располагались пьедесталы с факелами, чередующиеся с массивными металлическими жаровнями. Судя по запаху, исходящему от подожжённого содержимого, заполнены они были торфом.

Вокруг постамента располагались четырёх-пяти этажные трибуны, заполненные народом. Вокруг трибун ещё ряд костров и держателей с факелами. Этого было достаточно, для яркого пламенного освещения места начинающихся торгов. Следующим рядом стояли хижины, точно такие же, как и по пути сюда от дока.

Народ на трибунах собрался очень разномастный. Очевидно, было, что кто-то представлял местных богачей. Они были разодеты в роскошные мантии и платья из разноцветного шёлка, льна и бархата. Кто-то из подлежащих продаже рабов был одет в лохмотья и закован в кандалы, кто-то, несмотря на оковы, был снаряжён в броню, сродни средневековой. Были также женщины в невольничьих ошейниках. Красивые и не очень, разных рас и народностей.

Было ясно, что торговать будут людьми, предназначенными в будущем для своих владельцев для разных нужд: чернорабочие, воины, проститутки и горничные, возможно, кого-то продавали и для других, более экзотических целей.

Виктор видел нескольких карликов, бородатую женщину, сиамских близнецов, ещё разных уродцев. Похоже, что кто-то интересовался диковинками. К общему ужасу происходящего, лингвист заметил и детей, которых также намеревались продать.

Два коренастых мужчины вынесли гонг на платформу, следующим заходом – табурет и кафедру. Похоже, торги только планировали своё начало.

«Интересно, какой валютой здесь пользуются? Господи, ну о чём я думаю? – понял Виктор. – Очевидно, моя эйфория ещё не прошла».

Здешний воздух был чист и свеж, в нём стояли запахи тропических фруктов, папоротника, слегка перемежающиеся с горящим торфом. Продолжали слышаться вскрикивания обезьян, редкие отзвуки рычания диких котов, стрекотание насекомых и хлопанье крыльев летучих мышей и попугаев, нескольких он видел пролетающими через площадь, абсолютно не боящимися людей.

Заняв своё место на краю одной из трибун, Курт привлёк к себе внимание темнокожего упитанного богатея. Мужчина был рослый, коротко стриженный, гладко выбритый, одетый в шёлковый хитон, с множеством украшений на руках и ногах.

– Гроза и плут, владелец «Свежего ветра», чем порадуешь нашу публику сегодня, Курт? – обратился темнокожий незнакомец к пирату.

– Не многим, Хан Чол. От меня сегодня будут представлены всего два лота. Но это непростые ребята, поэтому цена за них будет немаленькой, – сказал капитан Шипка. – Вот, – Курт протянул темнокожему человеку бумаги, – здесь их краткое резюме и стартовая цена.

Значит, это распорядитель сего мероприятия.

– Посмотрим, сыграют ли твои ставки на них. Пора начинать, – сказал Хан Чол, и, забрав бумаги, направился к кафедре.

После удара в гонг, когда публика немного затихла, распорядитель торгов обратился к собравшимся здесь торговцам и их товару. Он говорил на диалекте одного из вольных городов, вроде бы Сибадура, на котором даже там уже не многие общались, но Штейман, как лингвист, понимал его речь, в отличие от Беатрис, которая сидела в недоумении. Курт, очевидно, тоже прекрасно понимал торговца, наверняка он являлся здесь частым гостем и участником подобных торгов.

– Добрый вечер, уважаемые владельцы людских душ. Сегодня мы все собрались здесь, чтобы представить наши лоты на торги. Напомню о правилах их провождения. Я буду представлять наглядно вашему вниманию сегодняшние лоты, выводя их на эту платформу. Все торговцы представили мне их краткие характеристики, а также номинальную стоимость. Я буду оглашать эти сведения, после моего удара в гонг можно будет начинать торг. Сначала нужно предлагать номинальную стоимость, а затем увеличивать её не менее чем на десять процентов от предыдущей суммы. Когда я перестану слышать новые предложения, на счёт три я остановлю торг словами: «Продано счастливому обладателю!» После этого лот можно будет забрать, а мы продолжим дальше по нашему списку. Итак, прошу вывести первый лот. Сегодня мы начинаем с экзотики!

Под восторженные крики собравшихся и короткие посвистывания, Хан Чол ударил в гонг.

Первыми на постамент вышел разодетый в похожие на наряд распорядителя торгов одежды мужчина-мулат. Вместе с ним вышли три карлика, бородатая женщина, старуха и сиамские близнецы. Карликов продавали как единый лот. Местную валюту, используемую для сделки, называли «орен».