Янаги Ясумото - Связь времён

Почти каждый день или вечер в течение недели я развлекала Ёсихару, как могла, когда у него выдавалось свободное время. Сергей в наших прогулках и походах по культурным мероприятиям участие принял только два раза, не считая посещения выставки «Сорок семь ронинов».

В следующее воскресенье после того памятного события Ёси улетел домой, пообещав, что я так просто от него не отделаюсь, так как он будет каждый день писать мне в социальной сети «Вконтакте», где создал профайл специально для этой цели, и где мы уже успели с ним «подружиться».

Полтора месяца мы вели активную переписку, Ёсихару даже немного научил меня японскому – разумеется, японские слова мы писали друг другу латиницей, так что изучение иероглифов меня на тот момент совершенно не коснулось.

– Читать иероглифы я тебя научу, когда приедешь ко мне в Осаку, – написал он однажды в ответ на мой вопрос, как они, японцы, сами умудряются понимать такое количество непонятных на первый взгляд знаков и картинок.

Разумеется, я обещала приехать и обещание своё сдержала той же весной.

Ёси встретил меня в аэропорту Осаки двадцатого июня. С того самого дня каждое число этого месяца приобрело своё особенное значение. И не только для меня. Но не буду забегать вперёд. Продолжу рассказывать по порядку.

До дома добирались на чёрной спортивной машине марки «Toyota». Я периодически отвлекалась от пейзажей, проносившихся мимо, и, поглядывая на Ёси, всё стеснялась попросить его дать мне сесть как-нибудь за руль его автомобиля. Дело в том, что я никогда ещё ездила на машинах японского производства, в которых руль расположен с правой стороны, но мне очень хотелось попробовать. Да и дороги в этой стране просто шикарные! Я даже не могла себе вообразить, что пару сотен лет назад они выглядели совершенно иначе, были, так скажем, полной противоположностью этих ровных асфальтированных поверхностей без единого изъяна.

То, что именуется словом «дорога» у нас в России, не идёт ни в какое сравнение с тем, что представляет собой дорога в Японии. Да, отстали мы по этой части лет на двести от многих цивилизованных стран… Не слишком патриотичное замечание, но зато правдивое – и с этим невозможно не согласиться.

Ёси припарковался возле своего дома между седаном «Mitsubishi Lancer» и кроссовером «Nissan Qashqai».

«Лансер» был в пыли и грязи, усыпан сосновыми иголками, опавшими с растущего неподалёку дерева, и вообще выглядел так, будто на нём не ездили, по крайней мере, недели две, а перед этим активно эксплуатировали на бездорожье под проливным дождём. Колёсные диски были настолько забрызганы грязью, что мне с большим трудом удалось определить, что некогда они имели серебристый оттенок.

Я смотрела на «Мицубиси» едва сдерживаясь, чтобы не начать голыми руками приводить машину в порядок – так мне было её жалко. Пытаясь представить, кому мог принадлежать этот седан, я едва заметила, как ко мне подошёл Ёсихару, неся на плече мою дорожную сумку, и, слегка приобняв за талию, предложил пройти в дом.

Там нас встретила его мать, Юкико, которая тут же сообщила мне, что через десять минут будет готов завтрак и поинтересовалась, какой чай я предпочитаю с утра – чёрный, зелёный или жёлтый. Говорила она по-английски, так как была заранее предупреждена своим сыном, что я пока не очень хорошо понимаю японский.

– Зелёный, – ответила я, с интересом оглядывая окружающий интерьер, который, в прочем, не сильно отличался от того, что я привыкла видеть в Москве.

– Очень хорошо! Ёси, покажи гостье её комнату, я вас позову, когда чай заварится! – С этими словами Юкико, поклонившись, скрылась в кухне.

Я прошла вслед за Ёсихару в отведённую мне комнату и первым делом выглянула в открытое окно. Ёси поставил мою сумку возле шкафа и присоединился ко мне.

– Ёси, а это чей «Лансер»? – Спросила я по-русски, указывая вниз на заинтересовавшую меня машину. – Его бы помыть не мешало.

– Это… – Ёсихару явно не хотелось отвечать на этот вопрос, но вежливость всё же взяла верх: – это моего… брата.

Я отвернулась от окна и с изумлением посмотрела на своего друга:

– Ты не говорил, что у тебя есть брат.

– Ты и не спрашивала. – Неожиданно резко сказал Ёси. – Но не родной брат. Как это называется… Foster-son, – закончил он фразу по-английски, не подобрав нужного слова на русском языке.

– Приёмный сын? – Сказать, что я была удивлена, значит сильно приуменьшить мои эмоции.

– Да. Мои родители ему не родные, значит, он мне не родной брат.

– Понятно. Как его зовут? И где он?

– Его зовут Кацуёри. Я уже две недели его не видел. Давай не будем о нём говорить?

– Как скажешь. – Согласилась я, предположив, что, должно быть, Ёсихару находится со своим братом в не самых лучших отношениях.

И это мне не понравилось. До самого завтрака моё сознание мучил невысказанный вопрос: почему Ёси так относится к своему брату, почему не хочет даже вспоминать о нём? «Он ему не родной брат», – мысленно напомнила я сама себе, но легче мне от этого не стало.

За завтраком, который проходил в гостиной, мысли о Кацуёри ненадолго оставили меня – отчасти потому, что я его знать не знала и даже представить себе не могла, как он выглядит и каков по характеру. А отчасти из-за того, что я увлеклась беседой с отцом Ёсихару – Мицуёси.

Господин Кодзуки Мицуёси по образованию и роду деятельности был физиком. Внешне они с сыном были очень похожи – те же узкие чёрные глаза, высокие скулы, даже взгляд и улыбка были практически одинаковые. Только, как мне показалось, Мицуёси-сан был более искренен в выражении своих эмоций, чем Ёсихару.

– Ёси говорил, ты интересуешься историей нашей страны? – Спросил меня Мицуёси сразу после того, как его сын представил нас друг другу.

– Да, особенно я люблю шестнадцатый век. Вторую его половину. Хотя история основания первого сёгуната мне тоже знакома, и я с большим удовольствием читала о взаимоотношениях кланов Тайра и Минамото в двенадцатом веке. Но шестнадцатый век мой любимый период истории.

– Почему? – Спросил Мицуёси, и мне показалось, что в его глазах блеснул хитрый огонёк.

– Там Нобунага, – честно призналась я, застенчиво опустив взгляд. – Я в него просто влюбилась, когда узнала о нём, а потом прочитала книгу Ёсикавы Эйдзи «Честь самурая».

– И как, понравилось? – Поинтересовался Ёсихару.

– Конечно, понравилось! Но я и предположить не могла, что буду так плакать, прочитав главу о нападении Акэти Мицухидэ на Хонно-дзи и смерти моего любимого героя. Хотя я заранее знала, чем всё закончится, но всё равно не смогла сдержаться. Но я восхищаюсь тем, как вёл себя Нобунага. И я тогда подумала… – Я замолчала, размышляя, стоит ли продолжать начатую мысль.