Виктор Старчак - Инструкция к применению собственного тела

Кидаешь монетку и джойстиком управляешь механизмом. Потом нажимаешь на кнопку, эта рука опускается, чтобы достать игрушку. Только вот вместо игрушек внутри находится объект огромной массы, который создаёт контролируемый разрыв в пространстве. И при помощи компьютера можно создать «кротовую нору» между мирами. Такая небольшая чёрная дыра находится в специальном антигравитационном ящике, чтобы обезопасить всё за пределами этого ящика. Так вот, выбрать место перемещения я не успел из-за спешки, и теперь я нахожусь в чужом мире, в неизвестном для меня месте. На мне облегающий костюм, похожий внешне на гидрокостюм (только внешне, он не так хорошо сохраняет тепло), у нас в лаборатории все такие носят. Удобная обувь с хорошей шнуровкой, которая сейчас напитывается холодной водой. И больше нет ничего с собой. С таким снаряжением я долго тут не протяну. Воду я могу пить из луж, это не проблема. Голубику, клюкву предположим я найду. Теоретически я могу найти лесок, выкопать землянку камнем, накрыть валежником, может и зверя поймать какого-нибудь… придётся научиться разжигать костёр трением сухой древесины… Но прямо сейчас мне прохладно, иголки на лиственнице жёлтые. Сколько ночей без укрытия и огня я смогу пережить? Солнце ещё высоко, я думаю, половина светового дня у меня есть.

В моей лаборатории мы изучали устройство сознания местных жителей, я частенько бывал на этой планете в тайне от местных. Одевался как местные и устраивал стрессовые ситуации для землян ради их изучения или же просто собирал информацию. Например, в прошлом году я изучал уровень осознанности у долгожителей этого мира. Пытался выяснить, что повлияло на их долголетие. Для этого я притворился журналистом, который хочет взять у них интервью. Поговорить об образе жизни, генетике и способе мышления. Особенно мне запомнилась одна женщина, которой на тот момент было сто девятнадцать лет. В каком конкретно городе это было, я не вспомню. Помню лишь, что погода была жаркая, горы неподалёку и говорили мы на русском языке. Она пригласила меня в свой обшарпанный домик. Жила она очень бедно. Весь посёлок, в котором она жила, утопал в бедности. Я поставил освещение, прикрепил микрофон, установил камеру. Напротив меня худая, но не слишком, женщина. Абсолютно седые непослушные волосы, кожа загорелая и морщинистая, зубов почти нет. Но в целом вид у неё был молодой и здоровый, для её возраста, разумеется. Я видел много людей, которые в восемьдесят лет выглядят старше, чем она. Движения её энергичны, уверенны. Я включил камеру, и запись пошла. Эта женщина достала папироску Беломорканала, элегантно прикурила её, кинула на меня свой игривый взгляд. В этот момент мне даже показалось, что она заигрывает со мной. Я открыл блокнот с заранее подготовленными вопросами. Первый раздел вопросов был связан с образом жизни. А первый вопрос в этом разделе звучал примерно так: «Поддерживаете ли Вы или раньше поддерживали здоровый образ жизни, возможно бегаете по утрам, делаете какие-либо упражнения или соблюдаете особую диету?» В ответ эта женщина расхохоталась. Она запрокинула голову назад, рот её широко открылся, она смеялась взахлёб. Один зуб на месте, потом двух нет, далее полусгнивший зуб, потом ещё трёх нет и так далее. Она просто смеялась. Не чтобы сказать что-то своим смехом. Не потому что это уместно или так принято. Она не стеснялась того, что зубов у неё почти не осталось. Это был настолько искренний, свободный и радостный смех, что я сразу понял, в чём секрет её долголетия.

– Ты посмотри на меня, милок, разве похоже, что я бегаю по утрам? – сказала она, дымя папиросой. – Налей лучше даме вина. На кухне, на столе банка стоит.

В тот день я больше не задал ей ни одного вопроса из моего блокнота. Я лишь составил ей компанию и выпил бокал молодого, самодельного вина. Я почувствовал, как от неё исходит радость к жизни. Она не задаётся вопросами о смысле жизни, она предпочитает чувствовать эту жизнь. Плевать она хотела на все эти извечные вопросы, на окружающую её бедноту. Она много не знает и не понимает, но этого ей и не нужно. Сколько книг она прочитала за свою жизнь? На какие вопросы своего сердца она смогла ответить для себя? Верила ли она когда-то в Бога? Всё это не имеет значения. Ей просто нравится жить. Ей по-настоящему нравится жить.

Для подобных командировок я прошел курс подготовки от моей коллеги Аннет, которая занимается изучением биологии, местной природы, законов физики. Кроме того, она является моей женой. В свободное время мы любили обсуждать этот мир. Она всегда говорила, что этот мир наиболее схож с нашим, рассказывала мне, что сутки тут длятся двадцать четыре часа, что меньше всего на час, чем у нас. Сила гравитации почти такая же, как у нас, даже растения почти такие же, как у нас. А я ей говорил, что этот мир совсем не похож на наш. Сознание существ эгоцентрично, весь мир похож на поля для войны. Каждый человек хочет насытить своё эго, увеличить свою уверенность в себе, заставляя других людей думать так же, как он, верить в то же, во что и он, любыми способами. Они прикрываются моралью, богами и ещё чем угодно. Они начинают войну во имя Бога, начинают войны, которые называют «освободительными». Говорят, что семья – это святое или главное, а сами унижают, кричат, бьют членов собственной семьи. Думают, что знают, как будет лучше для других, даже не пытаясь понять этих «других». Не уважают чувства и мысли подобных себе.

Но этот мир очень молод, за девять лет изучения его я проникся любовью к местным. Именно эта любовь и толкнула меня на преступление. Я верю в людей, придёт день, и люди научатся жить в мире, уважать друг друга, относиться с любовью к себе и себе подобным, к миру, в котором живут…

А прямо сейчас меня больше заботит собственное выживание. Итак, идти в надежде, что неподалёку есть дорога или хоть какие-то признаки человека, может повезёт и выйду к деревне. Не ошибиться бы с выбором направления, будет обидно, если мой труп найдут охотники или собиратели ягод в нескольких десятках километров от деревни из-за неверно выбранного направления. А если я нахожусь за многие сотни километров от мало-мальски захудалой деревеньки, хоть какой-то цивилизации, тогда вроде и не так обидно. Шансов выжить было совсем немного. Всмотревшись хорошенько вдаль, признаков человека я не обнаружил. Но вдалеке я вижу полосу кустарников, они как будто растут вдоль дороги, укрывая её от моего взора. Возможно эту дорогу, или правильнее называть «направление», когда-то отсыпали, а теперь корням растений есть куда уцепиться, нет стоячей воды и от этого их так много вдоль дороги. Решено – идём туда.

Идти по такой местности оказалось значительно тяжелее, чем я думал. Ноги приходится поднимать высоко. Трава как будто цепляется за ноги и держит, не отпуская. Приходится много сил тратить, чтобы удерживать равновесие и освобождать ноги шаг за шагом. За сорок минут я прошёл всего около километра. Я в хорошей физической форме, но тело устаёт быстрее, чем я думал. Ещё парочка километров, и я у цели. Оказалось, что я спустился ниже, хоть и не сразу заметил это, тут появились кочки как маленькие тумбочки, местами выше колена. Приходится кое-как протискиваться между ними, утопая в грязи и воде. Теперь моя обувь превратилась в свинцовые кандалы, целиком облепленные грязью. Сердце бьётся мощно, дыхание стало тяжелым, но тело ещё полно сил. Я совсем перестал чувствовать, что иду в холодной воде. Как будто забыл об этом, выполняя более важную задачу. Я поставил себе цель дойти до места назначения без отдыха. Всего каких-то пару часов беспрерывного месения грязи, пролезания сквозь густые кустарники, несколько падений, и я у цели. Вот эта череда кустарников, разбросавшихся, как змея, среди болот. И разочарование вместе с ней. Это гряда кустарников прятала не дорогу, а всего лишь реку, по всей видимости которая и разливалась по весне, создавая вокруг себя прекрасные условия для образования кочек (название растения). А сама река размыла мягкую почву, по берегу которой разрослись кустарники. Глубиной речка всего около метра, а в ширину местами от метра до трёх. Упав на самый край бережка, я набрал воды в ладошки, чтобы напиться и умыться холодной водой. Чертовски приятно, напиться и просто посидеть, отдышаться. Я прекрасно осознаю, что смертельная опасность замёрзнуть или быть съеденным зверем идёт за мной следом. И с каждой минутой она подкрадывается ко мне всё ближе и ближе. Но внутри меня нет страха перед смертью. Там, откуда я родом, смерть означает лишь то, что энергия человека, которая беспрерывно является частью мироздания, меняет свою форму. Это как будто воздушный шарик надули воздухом. Снаружи этого шарика тот же газ, что и внутри. А когда шарик лопнет, воздух, который внутри, соединится с воздухом, который снаружи. Разве этому газу будет жаль тюрьму, которая его удерживала? Мой народ пришел к этому не через путь религии, а через путь науки.

Читать дальше