Виктория Стрельцова - Цена свободы

У меня было слишком много вопросов, на которые мне не спешили отвечать.

– Как только мы окажемся на месте, вы сами все поймете, – единственная фраза, которую сказал этот странный мужчина за все то время, что мы шли по бесконечным коридорам.

Наконец мы остановились у одной из десятков одинаковых белых дверей. Яков Алексеевич вставил в разъем справа свой пропуск, и дверь бесшумно отворилась, пропуская нас внутрь.

Мы оказались в просторном ярко-освещенном помещении, где около двух десятков людей в белых халатах пристально следили за мониторами, на которых со скоростью света мелькали бесконечные цифры и символы.

Все экраны были установлены полукругом вокруг непонятного сооружения, напоминающего капсулу. Я разглядела рядом с ней еще несколько человек.

– Добро пожаловать на новое место работы, Ева, – обводя рукой помещение, сказал мой сопровождающий. – Начинайте осваиваться.

– Место работы? – я округлила глаза. – Боюсь, вы выбрали не того человека. Я ничего не смыслю в технике и в том, чем вообще все эти люди тут занимаются.

– Я думаю, вы справитесь, – ответил он, подводя меня к сооружению в центре, которое сразу привлекло мое внимание. – Это капсула виртуальной реальности. Наша корпорация уже около двух лет занимается разработкой игры с максимальным погружением в нее. Наш продукт, если все пройдет гладко, станет первым на рынке и принесет нам огромную прибыль и вам, Ева, соответственно тоже. Вы ведь понимаете, что для всех вы сейчас мертвы?

Я молча кивнула. Меня эта мысль пугала.

– Для того, чтобы начать новую жизнь, вам понадобятся деньги. Большие деньги, – продолжил говорить мужчина. – Я готов предоставить вам возможность их заработать.

– Но почему именно мне? – задала я вопрос, который не давал мне покоя. – Зачем вам такие сложности?

– По всем показателям здоровья, вы, Ева, наш идеальный тестировщик, – улыбнулся Яков Алексеевич. – Да, и к тому же, вам нечего терять.

О каких показателях он говорит, я не совсем понимала. Хотя какое это имеет значение, если у меня появился второй шанс. Терять мне и вправду уже нечего. Семьи нет, имущество конфисковано. Я могу начать жизнь с чистого листа. Новое имя, новая личность и огромные деньги – все это поможет мне найти тех, кто разрушил мою жизнь. Тех, кто на самом деле убил Костю.

– В чем заключается работа, и сколько я за нее получу? – задала я два вопроса, на мой взгляд, самых важных.

– Ничего сложного, – расплылся в улыбке мужчина. – Вам необходимо протестировать нашу игру. Что касается оплаты, то думаю, сумма с семью нулями вас вполне устроит, – сверкнул глазами Яков Алексеевич.

Я насторожилась.

– Так много за то, чтобы просто протестировать вашу игру?

– О, Ева, я думаю это не так просто, как вам кажется. Во-первых, на время тестирования, вы не имеете права покидать это место. Не переживайте. Вам выделят комнату, обеспечат всем необходимым, но на время работы это, – он обвел руками помещение, – ваш дом. Как только игра будет пройдена, вы получите свое вознаграждение. Во-вторых, погрузившись в игру, вы будите так же чувствовать боль. Игра имеет максимальный уровень погружения. То есть все, что будет с вами происходить там, вы будете чувствовать ровно так же, как и в реальной жизни.

– Даже запахи? – удивилась я.

– Именно, – кивнул мужчина. – С помощью этой капсулы, – он погладил стальной корпус неизвестного мне аппарата, – мы вас туда и отправим. Вы сможете покинуть игру в любой момент. Наши сотрудники будут постоянно следить за вашими показателями и в случае чего, оперативно вернут вас в реальность.

– Разве что-то может пойти не так? – запереживала я, поглядывая на замысловатый аппарат.

– Нет, ну что вы, Ева, – на лице Якова Алексеевича снова появилась хищная улыбка. – Это всего лишь мера предосторожности. Так сказать, для галочки.

Я немного успокоилась.

– Скажите, сколько примерно времени займет моя работа? – Мне не хотелось жить в четырех стенах всю свою жизнь, хоть за это и обещали огромные деньги.

– Как знать, – пожал плечами мужчина. – Может несколько дней, а может несколько недель. Все зависит только от вас. Но хочу вас предупредить, что крайний срок прохождения игры три месяца. Если вы не уложитесь, то соответственно, ни о каком вознаграждении не может быть и речи.

Я представила, что произойдет со мной, если спустя отведенное мне время я окажусь на улице без денег, и тут же отогнала эту мысль. Обратно в камеру, а затем на тот свет, мне больше не хотелось.

– Я справлюсь, – тут же выпалила я, хоть не совсем представляла каким образом, ведь компьютерными играми я никогда не увлекалась. – Что я должна подписать?

Яков Алексеевич рассмеялся.

– Милочка, на данный момент, по всем официальным документам, вы труп. Поэтому вам придется поверить мне на слово.

У меня не оставалось выбора, кроме как согласиться.

– Отлично, сейчас вас проводят в вашу комнату, а завтра с утра можете приступать, – сказал Яков Алексеевич, отдавая меня на попечение мужчине в белом халате. – До завтра, Ева, – добавил он, направляясь к выходу.

Комната, в которой мне предстояло провести ближайшие несколько месяцев, напомнила мне тюремную камеру, разве что одиночную. По правую руку от входа стояла кровать, застеленная стерильно белым покрывалом, рядом такая же белая тумба, над которой висела лампа, источавшая тусклый свет. Чуть левее небольшой шкаф, в котором я обнаружила чистые махровые полотенца, сменную одежду и несколько комплектов нижнего белья.

Кроме той двери, через которую я вошла в комнату, тут была еще одна. За ней скрывалась небольшая ванная комната. Раковина, душевая кабина и унитаз – вот и все. Больше в моем новом жилище смотреть было нечего.

Я еще раз огляделась по сторонам, с грустью подумав о том, что даже в следственном изоляторе помещения были более живым. Там под потолком было даже маленькое зарешеченное окошко, через которое пробивался солнечный свет. Здесь же возникало ощущение, что находишься либо в больничной палате, либо в психиатрической клинике.

Я взяла одно из полотенец и отправилась в душ. Теплые струи смывали с меня весь тот негатив, что накопился за долгие месяцы заключения. Они смывали боль, обиду, залечивали душевные раны. Забыв о времени, я просто расслабилась. О такой роскоши в следственном изоляторе я могла только мечтать.

Вытерев коротко подстриженные волосы, я бросила беглый взгляд на свое отражение. Там больше не было жизнерадостной молодой красивой девушки, которая любила жизнь. На меня смотрела потухшими голубыми глазами, полными печали, незнакомая мне особа, с тусклыми каштановыми волосами, которые едва доходили до плеч, исхудавшим телом и лицом, которое больше напоминало старушечье, с залегшими под глазами темно-синими кругами.