Надин Баго - Меняющая миры. Спутанные нити

Его мысли перебил тангорл:

– Я не собираюсь больше просить тебя. Шансов было слишком много. Хватит. Пришло время попрощаться… с жизнью. Ты будешь умирать медленно, я всё успею взять, ты не хотел никого предавать, но предашь против воли, никуда не денешься, – он захохотал, – да, молить бессмысленно… И… хватит разговоров, начнём.

Он дёрнул рычаг, и ниузы посыпались из своих ячеек как горох из стручка. Их милые мордочки перекосило, развернуло и раскрыло кроваво-красными пастями с сотней зубов в каждой, игольчатые когти заблестели металлом. А потом они накинулись на узника…

Ули так и висел в коконе ийкэ посреди комнаты, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.

Они напрыгивали на него со всех сторон и тут же вцеплялись зубами в плоть, вырывая куски, протыкая его когтями. Через несколько секунд экраны показывали огромный меховой шар, плавающий в воздухе. На серый пол из нутра шара ручьями лилась кровь.

Тангорл вонзился в его разум в тот же момент, как ниузы вонзили клыки в тело. Пленник бился в ужасающей агонии, захлебываясь криком. Но даже сейчас часть его воспоминаний была словно за стеной. Грейл крушил её яростно, в такт с визгом обжирающихся ниузов, и всё же не успел. Почти не успел. Сознание пленника разорвалось от непереносимой боли, освободив душу. Бесполезное тело упало на пол; ниузы, шумно толкаясь и огрызаясь друг на друга, принялись обгладывать то, что от него осталось. Лишь в самый последний момент тангорлу удалось ухватить связный кусочек, и разум Ули перестал существовать.

Но даже этого хватило с лихвой.

«Эрму… Старая жрица… Повстанцы… Передать кристаллы…» – вот и всё, что он смог разглядеть.

«Измена! Измена! Измена!» – билось теперь у него внутри. Эрму? Восстание? Зачем? Надо успокоиться, успокоиться и подумать. И тогда…

Он не успел подумать, что тогда – на его руке засветился преобразователь связи. Грейл неохотно снял его, покрутил в ладонях… Остановив мысли, он включил связь и ответил как можно спокойнее:

– Да. Кто беспокоит меня в такой час?

Раздался голос Мирриэнаэла:

– Прости, пресветлый, что нарушаю твой сон, но это не терпит отлагательств, – его волнение слышалось вполне отчётливо.

– Что опять стряслось?

– О, дело в том, что… хм… она… Она здесь…

Преобразователь выпал из рук тангорла и со звоном покатился по гладким плитам пола. Глава Совета, дрожа, взглянул на экран, где округлившиеся ниузы забирались в свои ячейки. На сером камне белели переломанные кости. Грейл опустил рубильник. Ладони его были мокры от пота.

«Здесь… Здесь…» – набатом звучало в мозгу…

***

Земля, несколько часов назад

Она неспешно летела сквозь облака. Мелкие капельки оседали на теле, превращаясь в ледяную пудру, и тут же осыпались от движения воздуха вокруг. Здесь было уже по-настоящему холодно, гораздо холоднее, чем в океане, и всё же теплее привычного ей. Она любила холод, в конце концов, именно в нём она родилась, и он помогал ей видеть лучше, чувствовать больше, острее ощущать нити Бездны.

Потому осмотреть планету Аррилия решила отсюда, с высоты, чтобы охватить взором всё до края. И ей нужно было подумать, а где, как ни здесь? Кокон ийкэ прятал её от случайных взглядов, но сама она видела каждую травинку на лугах, каждую мышку в поле, людей, зверей, птиц. Энергия укутывала Землю, превращая её для глаз эризингии в клубок сверкающих нитей. Здесь было всё… и ничего…

Ничего не держало её на этом маленьком зелёном шаре. Пора уходить, возвращаться в родные ей миры… да, пора. Но куда? Куда именно? Выбор огромен, однако она уже видела тысячи планет, и ни одна из них не казалась сейчас эризингии сколько-нибудь интересной, разве что та… Нет… Аррилия отмахнулась от вспыхнувшего искоркой воспоминания. Это случилось не так уж давно, но почему-то казалось, что не происходило вовсе. Она не была тогда собой, но только не для него… нет… не стоит… не сейчас…

Далеко внизу медленно проплывал океан, позади остались открытые равнины, густые леса, касающиеся неба горы. Солнце ярким янтарным глазом смотрело на неё с высоты.

Она могла пойти к нему… найти его… она бы смогла, но разве это путь для эризингии?

Её триада – вот что затмевало всё остальное. Почувствовать их, увидеть вновь, стать, наконец, целой. Где же вы, где, братья мои? Бездна молчит. Вас будто нет. Но я знаю… знаю… вы где-то спрятаны, сокрыты, заперты. Ждите, ждите… теперь я знаю выход. Я найду вас, отыщу. Пусть это займет века… отыщу. И когда мы будем вместе, мы всё изменим. Всё!

А начну оттуда, где когда-то всё прервалось.

Перед внутренним взором встала картина: голубой пламенеющий Иррилл, восемь триад и Совет Семи, две далёкие звезды, до которых оставался лишь шаг – Равновесие… Вспышка! Пустота! Разрыв и нескончаемая тоска…

Равновесие, да. В этот раз она до него доберётся.

Кажется, пришло время принять приглашение…

Каменное Сердце

Грейл практически бежал по коридору, торопясь как можно скорее попасть в Малый зал Совета. Из комнат, углов и закутков появлялись сонные, не ко времени разбуженные слуги, спеша сегодня начать дела раньше обычного. Тангорл, не видя никого вокруг, столкнулся с кем-то из них, отшвырнул его в сторону, не останавливая шага. Раздался звон разбитого стекла и вскрик, но он даже не оглянулся. Пухленькая женщина тяжело сползла по стене на пол, прямо на россыпь осколков бывшего арочного зеркала: правая рука её свисала плетью, из порезов на лице сочилась кровь, пачкая белый воротничок платья. Она застонала. Несколько человек бросились к ней и быстро увели из коридора. Битое стекло тут же убрали вместе с остатками зеркала со стены – за новым уже послали в Хранилища. Несколько минут – и ничего более не напомнит о маленьком ночном происшествии.

Тангорл немного замешкался перед ступенями к Малому залу, оправил сбившуюся накидку, покрутил перстни, сосредоточился и уже спокойно подошёл к высоким узким дверям. Гвардейцы распахнули лёгкие резные створки, открывая ярко расписанное помещение, напоминающее круглую музыкальную шкатулочку. Комната была заставлена разномастными стульями и столиками, украшена многочисленными картинами, рядами заполнявшими стены. Единственное окно скрывали тяжёлые бархатные синие драпировки. В большом камине, странно несоразмерном самому залу, пылал огонь, освещая лица собравшихся и одновременно вызывая к жизни десятки теней.

Собрались почти все. Заспанные и несколько растрёпанные, за исключением вечно собранной и прямой, как железный прут, Гилии, они вопрошающе смотрели на вошедшего главу Совета. Он поприветствовал их отрывистым кивком и подошёл к пламени, покрутил пальцами, сжимая ладони и глядя на рыжие сполохи, и уселся на высокое жёсткое кресло у каминного зева. Снова открылась дверь, обратив на себя взоры собравшихся, впуская Мирриэнаэла и Коспарха. Тангорл сжал подлокотники.