Роман Корнеев - Время истекло

Кабинсьют тут же деловито захлопнул визор, изолируя Новака до выяснения его иммунного статуса. Новак уже и забыл, как тут так строго. Интересно, а запачкай его сосед свой костюмчик так сказать снаружи, что они с ним будут делать? Наверное, так вместе с боксом и повезут, родимого.

На выходе к трапу как всегда толкотня и давка, обороты идут, ничего не меняется. Новак хмыкнул себе под нос, от греха поднял гермоконтейнер повыше над головой – ещё помнут, чего доброго – и принялся, ловко орудуя локтями, пробираться вперёд.

Разбирательств тут на входе и правда предстояло немало. Матушка опять чудила в смысле эпидемиологии, почти все прибывающие были прямиком оттуда, так что администраторы «Лунар текникс» снова спешили перестраховаться.

Только когда Новаку удалось разглядеть при помощи аугментации мерцающие под потолком виртуальные указатели «прибывшие с внешних трасс», дело пошло быстрее. Гаркнув пару раз своё фирменное «па-астаранись», он благополучно оказался на относительно свободном пятачке, где маялись такие же, как он, дылды. Вообще завсегдатая внешних трасс легко узнать со стороны по вытянутой организации тушки с тонким и как бы в целом удлинённым телом и конечностями. Не то, чтобы за пару лет мотаний по Сол-системе туда-сюда так уж были заметны изменения в скелете и мышцах, но опытный глаз своих сразу помечал.

– Здарова.

– Дороу.

Даже внешники чего-то сегодня не разговорчивы, уткнулись в свои виртпанели и по сторонам даже не смотрят. Ну и ладно. К Новаку подбежала собака, станцевала свой обычный приветственный танец. Мило. Гермоконтейнер намертво прирос к её спине и тут же унёсся куда-то в недра таможенного комплекса. Пустой не пустой, а проверить необходимо. Чёртовы бюрократы.

Очередь Новака подошла не сразу, он уже начал привычно изнывать. Каждодневная скука на долгих внешних трассах была привычной проблемой, но вот чтобы ещё и по прилёте так бездарно тратить время…

– Следующий, прошу вас.

Разумеется, за стеклом никого не было, только стоковый призрак механически изображал приветливость. Разговаривать с машиной Новак не стал, просто молча позволил просканировать свой напульсник.

– Лео Новак, 3-16-145-6-2, бессрочный контракт с «Групо Карсо» на внешних трассах без права полётов на Марс, всё верно?

– Угу.

– Я вижу, ваша иммунная карта успешно обновлена на «Шлюзе-2», но мы не рекомендуем вам прямых контактов с посторонними ещё 72 часа. Кроме того, администрация ввела режим чрезвычайного положения до особых указаний. Вы должны следовать любым рекомендациям и запретам, которые вам будут транслированы в личный канал. Вам понятны эти ограничения, Лео Новак, сэр?

Какой я тебе ещё «сэр», возмутился Новак, но вслух лишь холодно отчеканил:

– Да, согласен.

– Счастливого пребывания в кратере Кабеус!

Только этой ерунды ему не хватало. Новак нахмурился, находя взглядом собаку со своим гермоконтейнером и делай ей рукой жест следования. Пофигу что собака таможенная, ничего, сама потом и вернётся. Что они тут за ерунду ещё придумали с чрезвычайным положением. На его памяти такое бывало лишь однажды, когда прохудившийся челнок предыдущего поколения разнёс при старте заправочную ферму, но было то когда, в первый год контракта Новака, тогда ещё не с «Групо Карсо», а с брегзитами, чтоб им пусто было. На этот раз что случилось?

Впрочем, на вид жизнь вокруг кипела как обычно, разве что больше обычного народ в кабинсьютах шастает. Впрочем, для тех, кто только с Матушки, оно и удобнее, гравитация плотнее к полу прижимает. Этих, кто с непривычки изображает чёртовых кенгуру, за сто метров видать по вихляющей неудобной постановке. Новаку же, как и всем дылдам, тяжесть в ногах только мешала. На внешних трассах до сих пор почти всё время проводили при микрограве, да и в остальном шли малой тягой, так что хочешь не хочешь а привыкнешь к некоторой лёгкости во всём теле.

Новак присмотрелся к циферблату бортового времени кратера Кабеус, что мерцал в левом верхнем углу зрения. На самом деле даже быстрее плана с примунением управились. До встречи у него оставалось часа четыре, рекомендации рекомендациями, а ежели засунули его в кабинсьют, так пусть в этом будет хоть какая-то польза.

Добравшись в купол с говорящим название «Хоспиталити», Новак в который раз поморщился от того, каким неказистым его построили. Что поделать, второй по порядку возведения, аддитивные технологии, разработанные для более плотного реголита, здесь дали слабину, вся конструкция так покосилась, что в двадцать девятом едва не рухнула, пришлось срочно её укреплять изнутри монотредной арматурой, в общем, выглядело всё с тех пор, ну как сказать, бетонным бараком. Недаром здесь селили вот таких, как Новак, сезонных понаехалов между рейсами. Мунные резиденты давно облюбовали купол «Эндевор», новенький, с иголочки, аж плюнуть жалко, чтобы чистоту стен не пачкать. Тут же… Новак указал собаке пальцем, куда сгрузить поклажу, после чего отпустил, и уже тогда покинул номер, заварив напульсником люк. Забавно, толпа народу на таможне, а одноместные номера свободные есть. Ну как, «номера», закутки два на два с вибродушем и откидною койкой.

Собственно выбор, как провести оставшееся время, был невелик – в бар или в кабак. Можно, конечно, было поискать по сетям какого-нибудь старого приятеля с внешних трасс, и уже с ним, соответственно – в бар или в кабак, но подобное мероприятие за четыре часа точно не исчерпается, да и трезвость ума всё-таки желательно было до встречи сохранить, потому решение было очевидным. Уже спустя четверть часа травалатор доставил Новака на место.

Место называлось «Свинарник». Ну, то есть формально, в реестрах «Лунар текникс» оно никак не называлось, «пищеблок номер 14», но заправлявший здесь с самого открытия чувак так увлечённо пускал всё на самотёк, что пищеблок быстро превратился в свинарник. Отсюда и название. Наливали тут всё, что горело, а пили всё, что пилось. Еда же была – полное дерьмо. Но еды Новаку сейчас и не требовалось.

– Здарова.

А тут сегодня негусто народу. Бармен (ну или как ещё называть татуированного по брови аутло, тыкавшее за посетителя грязным пальцем в экран раздатчика, голосовое меню тут никогда не работало, в общем, пусть будет бармен) молча поставил перед Новаком неоднократно пользованный бирдекель с затёртым логотипом «Лунар текникс» и выжидательно посмотрел, мол, какое вино мсье предпочитает в эту фазу Муны?

Новак предпочитал два два пальца односолодового он рокс.

Бармен сменил изгиб рта на чуть более приветливый, нечасто здесь кто-то пьёт напитки с Матушки, а не традиционной мунное пойло, дымившееся при попадании на органику, и в виде исключения даже налил сам. А хотя да, наверняка же контрабанда, через раздатчик такое не пропустишь.