Сергей Орст - Иллэя

У меня был совершенно глупый вид, по пояс обнажённый, потный, в руках куртка и футболка. Мой рот сам по себе растянулся до ушей в широкой улыбке. Они тоже улыбнулись, молча переглядываясь между собой. У меня напрочь вылетело из головы всё то, что я читал о предполагаемых контактах с разумными цивилизациями. Я молча поднял правую руку к груди и поклонился им почти в пояс. В ответ они сделали такой же поклон, также положив правую руку на грудь.

– Здравствуйте! – мой голос отразился эхом на полянке. – Меня зовут Федя.

Я прекрасно понимал, что меня не понимают, но старался как-то жестикулировать для пущей убедительности. Выглядело это точно очень глупо.

Старец что-то сказал. Его голос был обычным, ничуть меня не удивившим. Сказанная им фраза была на очень мягком и певучем языке, чем-то напоминающем мне китайский, такое же изобилие гласных звуков. Наверное, это было приветствие. По крайней мере, интонация была похожая. Я повторил ещё раз свою фразу, как мог с большей выразительностью и заметил, что бородач повернул голову налево в сторону маршевого двигателя моего корабля. Я посмотрел в направлении его взгляда и увидел ЕЁ.

Она вышла, точнее, выплыла из-за корабля вся в лазурном одеянии, также напоминавшее мне кимоно. Её золотистые волосы, собранные на затылке, струились по груди с левого плеча до самого пояса. Походка её была лёгкой, словно она скользила по траве, не дотрагиваясь ногами до земли. Она поглядывала на меня, но сразу опускала взгляд себе под ноги. Шла она достаточно быстро, но мне казалось, что она плывёт в замедленном кино. На вид ей было всего лет шестнадцать-семнадцать по земным меркам. Сказать, что я ослеп от её красоты, значит не сказать ничего вообще. Я застыл в изумлении и даже забыл про других троих, стоящих передо мной метрах в шести. Подойдя к бородачу, она глянула на него, словно что-то ему сказала, не раскрывая рта. Ни звука я не услышал. Я, не отрываясь, смотрел на эту фею, нимфу, ангела… Подобрать точный эпитет к этому волшебному существу я не мог. Она посмотрела мне в глаза, снова опустила их и вновь посмотрела на меня очень умными красивейшими глазами. Улыбнувшись столь искренне, эта богиня меня полностью обезоружила, что я потерял голову. Да, это была именно богиня! Настоящая, истинная богиня!

– Если и есть на свете боги, то эта богиня лучшая из них, а я готов пропасть с ней навсегда, – мелькнуло у меня в голове, глядя в эти большие голубые бездонные глаза, обрамлённые длинными ресницами.

Зачем и почему я именно так подумал, я не знаю до сих пор. Это было как наваждение, как помешательство на грани безумия. Но как только в моей голове мелькнула эта мысль, меня словно ожгло внутри, как от разряда электрического тока. Я дёрнулся от неожиданности и перехваченного дыхания. Богиня также вздрогнула, у неё приоткрылся рот, она судорожно глотнула воздух, ухватившись рукой за бородача, чтобы не упасть, а в глазах отразились испуг и удивление. Почти сразу её взгляд преобразился, он стал таким тёплым, будто родным. Лицо у неё просияло, а я осознал, что пропал, что без памяти влюбился в эту неземную богиню с первого взгляда и ничего уже поделать с собой не смогу. Я влюбился словно мальчишка, хотя я тогда им и был. Это было нелепо, неразумно, безрассудно, но прекрасно!

Тут я заметил остальных троих. Они испуганно переглядывались между собой и вопросительно смотрели на неё. У них на лицах был один немой вопрос: «Как так?!» Она отвела взгляд от меня, и я наблюдал удивительную сцену оживлённой беседы четырёх людей без звука. Если бы они что-то говорили на этом своём певучем языке, я, наверное, по интонации понял бы, о чём они говорят. Но была абсолютная тишина. Парнишка как-то сразу погрустнел, старик задумчиво поглядывал на меня, а бородач вообще опечалился. Меня поразило моё понимание происходившего. Я из другого мира, но мы все одинаковые по строению, по поведению и даже по чувствам. Я будто попал не на другую планету, а просто в другую страну на Земле, которую в силу небывалых причин мы раньше не замечали.

Эта богиня вновь посмотрела на меня, и я опять увидел её открытое, умное, приветливое лицо, слегка улыбающееся и немного лукавое. Она была самым настоящим воплощением неземной красоты, как говорят на Земле. Не обращая внимания на переглядывания и даже жестикуляцию этой троицы, она сделала шаг ко мне, и я понял, что должен сделать то же самое. Бородач усиленно заморгал глазами и, как мне показалось, отчаянно замахал руками. Юнец стоял понурый, лишь старец был спокоен и как-то философски меня оглядывал, склонив голову немного влево.

– Эх-х, пропадай, моя головушка. Привет, милая, – сказал я очень тихо подходящей ко мне красавице, глядя ей прямо в её бездонные озёра глаз, озарённые солнечным светом, – меня зовут Федя.

Богиня протянула ко мне левую руку, укрытую лазурным рукавом её одеяния, и что-то сказала голосом ангела. Я замер, звук её голоса заворожил меня, ничего подобного я в своей жизни не слышал. Со стороны могло показаться, что говорит обычная симпатичная девушка, но для меня её мягкий певучий голос был и остаётся по сей день самым совершенным во всей Вселенной. Фраза была похожая по звучанию на то, что говорил прежде старец, но чуть по-иному. Потом она дотронулась до моего правого плеча. Я с трепетом ощутил её тёплую девичью ладонь.

– Меня зовут Федя, а ты кто? – я уронил на травку куртку и футболку, нежно взял её бархатную руку в обе свои напротив груди. – Что же это произошло?

Моё сердце просто рвалось из груди, а голос предательски прерывался и дрожал от напора крови в жилах. Нет, я более совершенно не опасался их, это чувство было иное, сродни безмерному удивлению и одновременно беспредельному восхищению. Передо мной стояла божественная неземная красота, но в то же время самый обыкновенный человек, почти ничем не отличающийся от моих сородичей. Только её глаза. Словно под действием чар я, не отрываясь, купался в этом взгляде неземной богини и уходил в глубину этих голубых глаз.

Она высвободила руку, положила обе ладони мне на то место, где трепыхалось моё бедное сердечко, и закрыла глаза, погасив свой ангельский взор. Я почувствовал, как тепло от её рук словно влилось внутрь меня, и удивился, как быстро успокоилось моё сердцебиение, немного приводя меня в порядок.

Вновь окунув меня в свой светящийся на солнце взгляд, она ещё что-то сказала, причём я услышал отчетливо одно и то же слово «ЭЕ́Я». При этом она указывала себе на грудь. Я понял, что это её имя.

– Эе́я, – чуть растянув это слово, повторил я, не отрываясь от переливчатой радужницы её глаз и указывая на неё.

Она утвердительно кивнула.

– Федя, – выговорил я своё имя и указал рукой на свою грудь.