Элла Чак - Единичка. Мир, где каждое прикосновение отнимает год жизни

На пороге норы Сильвия скинула уличные латы и переоделась в широкие мягкие штаны и кофту с длинными рукавами. Сменила уличные перчатки на домашние – мягкие матерчатые. Стоял сухой сезон. Квартира плавилась в плюс тридцать, и лоб Сильвии быстро покрыла испарина. Она поправила черные перчатки, чувствуя, что тётя Ли вот-вот появится. Сильвия всегда ощущала физически ее приближение.

За семнадцать лет Сильвии повезло не потерять ни одного минуса. Если все люди, кто принял бету-один, живут теперь до сорока, а ей семнадцать, значит в запасе у нее целых двадцать три года. Или двадцать три прикосновения.

У Ли тоже не было потерь из-за прикосновений. В углу норы тетя вела календарь, где отмечала прожитые годы. Три года шесть месяцев и сорок восемь дней. Таков остаток Ли до сорокалетия. Сильвия оберегала ее календарь дожития. Часами, иногда сутками лежала на полу, рассматривая примитивную копию календаря Майя, адаптированную тетей для себя. Такие использовали люди задолго до минусовых. Четыре или пять тысяч лет назад. Книги про Майя были самыми любимыми у Сильвии. Их цивилизация выстроила тысячу городов. (Это примерно в тысячу раз больше, чем сейчас у плюсовых). Они владели хирургией, используя в качестве шейной нити человеческие волосы. Так же, как Ли и Сильвия разбирались в лекарствах и ядах из трав, ягод, грибов и корений. Вместо орудий из камней пользовались вулканическим стеклом. Они разбирались в звездах и планетарных циклах, но колесо так и не изобрели.

– Прям как мы, – разлеглась Сильвия на полу. Она крутила найденный в желтом доме циферблат с нацарапанным словом «Ракиура». В прочитанных за всю жизнь книгах, такого понятия ей ни разу не попадалось. Она думала о себе и людях цивилизации Майя. – Кто-то летает по небу и стреляет кипятящими кровь лучами света, – представила она комиссарские триглы на антигравитации и их спектральное оружие, – а кто-то капусту растит, вскапывая землю заточенной палкой, – оглянулась на свои грядки.

С календаря на Сильвию смотрел распахнутый рот древней маски Майя, показывающий язык. Она показала ему в ответ свой:

– У Ли целый три года в запасе. Когда мы найдем Штаб, мы вместе разгадаем – что такое Серебряный дождь и как уничтожить Единичку.

Сильвия обернулась к двери и побежала навстречу тёти. Та еще не вышла из-за кромки леса, когда племянница кубарем слетела со ступенек подъезда и рванула к ней, огибая поляну «чудес» на случай появления комиссаров.

– Ли! Наконец-то! Тётя Ли! Я знаю, где Штаб! Мы его нашли! Мы с Либери нашли огромное солнце и координаты! Там еще были медведи, и часы, и кинжал, – тараторила она, – идем скорее, я тебе столько расскажу!

– Медведи? – уточнила Ли, – прислоняясь спиной к стволу дерева, чтобы перевести дух после длительного похода. – Сильвия, ты же знаешь, они нападут. Хищники охотятся на нас.

– Только в медвежьих пустошах! Туда идти пять часов от нас.

– Ты засекала?

– Теоретически, – пожала плечами Сильвия, отводя глаза. – Не важно! Главное, мы попадем в Штаб! Ли, что с тобой? Ты устала, да? Ты не ранена?

Сильвия не видела лица тети. На ней был защитный шлем и вторая кожа, защищающая от радиации. Когда Ли подняла экран, она посмотрела на племянницу уставшими, даже изможденными глазами. Синяки под веками были не голубыми, а черными с вкраплениями бурых пятен.

– Ли… что? Это яд? Ты отравилась в лаборатории?

– Нет, родная. В лаборатории я успела нарушить формулы Ласа и Доу. Отодвинула их от создания беты-два. Не разберутся, что там к чему еще лет пять.

– Это же хорошо… Идем, я заварю тебе лечебных трав. Ты просто устала. Отдай мне это, – протянула Сильвия руки к ее тяжеленному шлему, – солнце уже село.

Оказавшись в норе, подъем на двадцать этажей до которой занял сегодня час, Ли подошла к своему календарю с маской Майя. Пока Сильвия нагревала воду на плитке, работающей от генератора, Ли сняла с себя вторую кожу и аккуратно сложила на диване с плюшевыми медведями. Она подняла с полки фотографию родителей – Нестора и Нины. Рыжий ген достался им от него. Шевелюра Сильвии такая же рыжая, как у Нестора.

– Скоро увидимся…

– Ты про что? – возникла за ее плечом племянница с фарфоровым чайником.

Он считался коллекционным в минусовой эре, но сегодня Сильвии не хотелось пить из медных кружек. Она приготовила чай в красивом сервизе. Вскрыла банку земляничного варенья, персикового меда и редкую шоколадку из минусовой эры. За тридцать лет она покрылась седым налетом, но все равно – это был шоколад и найти его на островах – огромная удача.

– Ли, попей чая. Ты поправишься. Завтра мы отправимся в Штаб. Возьмем только самое необходимое, – намазывала Сильвия домашнюю лепешку вареньем и медом, водружая сверху квадрат шоколадки. – Штаб не очень далеко. Я знаю, где эта геометка. Уже сверилась с картой.

Она протянула бутерброд, заметив, как Ли уставилась на свой календарь.

– Тетя Ли? – отложила она праздничный ужин, – что с тобой? Какая-то болезнь?

– Нет родная, – улыбнулась она бледными бескровными губами, – это старость.

– Старость?.. Какая еще старость?! У тебя же три года в запасе! – ринулась к календарю Сильвия, – смотри! Ты еще не вычеркнула больше тысячи дней! Ты что… – уставилась она на Ли, набираясь смелости озвучить возникшую в голове догадку, – ты специально, да… Ты вычёркивала их неправильно, да?!

– Я все сделала правильно, Сильвия. Ты найдешь Штаб сама. Возьми с собой компьютер Нестора… запомни свое имя…

– Нет! Остановись! – зажала она ладонями уши, – не хочу слышать про Нестора! Я его ненавижу! Ненавижу, что он сделал с людьми! Он всех убил!

– Мы его потомки.

– Значит, мы тоже убийцы!

– Нет, родная. Неважно, кто наши отцы. Поступки определяют, кто мы. Кем хотим быть.

– Я хочу быть с тобой! В Штабе!

– Я всегда буду рядом, родная. Ты даже не представляешь, насколько сильно я люблю тебя. И никогда не брошу.

Ли хотела подойти к ней, вот только ноги не слушались. Она чувствовала Единичку. Запрограммированное геномное обнуление приближалось.

– Пожалуйста, не бросай меня… Ли, пожалуйста… я не справлюсь.

– Ты в три раза сильнее меня. Возьми вторую кожу. Уходи из норы. Здесь небезопасно. Меня будут искать. Забери компьютер Нестора.

– Нет! Я ничего не пойму в его записях! Ты ведущий химик, но не разобралась в загадке Серебряного дождя!

– Нестор лишился рассудка, когда писал о дожде. Он не был ученым в тот момент. Мой разум мешает понять простое. А ты справишься. Все имеет начало и все имеет конец… так говорил Нестор.

– Ненавижу эту фразу! И Нестора ненавижу! Это все из-за него! Он придумал Сектор, Единичку и искусственный интеллект! Он убил девять миллиардов! И тебя…