Елена Долгова - Геония. Центурион. Мастер Миража. Предсказатели

– Он предал меня. Почему вы этого не понимаете?

– Я понимаю. Он вас предал из малодушия, Джу, но он же вас и спас. Мы убегали на его машине, он вас лечил, как мог, и маячил рядом в виде прикрытия. Что мне теперь делать? Убить этого конформиста? Ну, как скажете, в конце концов я ради вас на все готов. Только, может, все-таки не стоит?

Белочка села, съежилась, охватив колени руками.

– Вы в своем репертуаре, Алекс – «барахла в природе нет, имеются лишь ценные людские ресурсы».

Стриж сокрушенно покачал головой.

– Вы правы, леди Джу, но не сомневайтесь, если Майер снова вильнет в сторону, я его прикончу. Устроит?

Белочка немного расслабилась и угрюмо кивнула, потом с отвращением осмотрела ярко-зеленые просторные бриджи и блузу из совершенно прозрачного пластика..

– Что за вещи? Вы меня переодевали в бессознательном состоянии?

– Да. Нужно было соответствовать образу.

– Кошмар, уродство и разврат.

– Не обращайте внимания. Как только двинем в путь, можно будет сменить имидж на любой – какой захотите.

Майер появился в отдалении, размахивая объемистым пакетом.

– Я принес еду и мир – будете меня убивать или как?

– Ладно, сначала завтрак.

Они надели сосиски на оструганные палочки и пристроили их над костром. Мясо оказалось не совсем суррогатным и аппетитно шипело на огне. Философ закончил еду, вытер руки о тонкий платок и взял свой уником (ногти за дни странствий успели украситься траурной каймой).

– Вы любите славу, Алекс?

– Не очень.

– А жаль, – сказал Майер и не без ехидства зачитал вслух:

На днях в хорошо известном клубе экзотической любви произошел инцидент, который показывает, к чему приводит свободное перемещение иллирианцев по нашей территории. Некий Александер Дезет, иностранный подданный, пьяный и в состоянии агрессии, распылил в заведении баллон газообразного афродизиака. Полтора десятка друзей иллирианца, наркоманы и лица, страдающие пси-мутациями, во главе с «золотым мальчиком», эксгибиционистом Э.Э., вторглись в притон через дыру в стене, прожженную при помощи армейского излучателя, а затем приняли деятельное участие в оргии, перешедшей в повальную драку. Поспешивший на место действия патруль подвергся изощренной пси-атаке. Персонал госпитализирован. Полиция от комментариев отказалась…

Белочка, отчаянно пытаясь подавить смех, скосила уголок глаза – кажется, иллирианец подавился едой. Майер сочувственно покачал головой:

– Стукните его по спине, свободная гражданка Симониан. Теперь вы знаете о нем всю правду… Ничего не поделаешь, Алекс, вы же герой, а слава – она такая штука…

Стриж прокашлялся и сказал, обращаясь не к сияющему от удовольствия Майеру – к Джу:

– Вы знаете, наш иллирианский император любит закручивать гайки, но у него есть одно полезное качества – склонность к цензуре новостей!

Тонкое стекло Пирамиды еле просвечивало, нехотя пропуская сумрачный свет пасмурного дня. Голые, без отделки ребра конструкции чернели как костяк чудовища. Технические службы Департамента открыто пренебрегали красотой интерьера в пользу надежности и простоты – в этой части Пирамиды не было ни стилизованных под старину кабинетов, ни легкого модернизма, ни скульптур, ни витражей – ничего. Вместо коврового покрытия – укатанный металл пола, вместо мягких кресел – стулья операторов, вместо изящных киберов бюрократии – простые терминалы Системы. Место отчасти напоминало склад, шахты грузовых лифтов уходили вниз, в подземные ярусы лабораторий.

Шеф Департамента жестко шагал по стальному листу пола, чувствуя за спиной частое дыхание Аналитика – низкорослый сенс быстро уставал, уступая шефу в выносливости. «Сколько ему лет? – невольно подумал Фантом. – Двадцать пять? Сорок? С виду непонятно». Узнать официальный возраст штатного аналитика не составляло труда – кибер-сеть охотно помогла бы Фантому, но результат все равно окажется призрачным – сенс изнашивает себя сам, не докладывая начальству.

Согнутые, затянутые в коричневые туники спины техников так и оставались согнутыми – никто не оборачивался, чтобы поприветствовать первого наблюдателя Каленусии. Фантом не считал это невежливостью – сопряженная с Системой сеть пси-наблюдения без остатка поглощала внимание дежурной смены. Двое только что освободившихся наблюдателей устроились у вмонтированного в стену буфетного автомата с простеньким пси-управлением – они резко вскинули сжатый кулак в ритуальном приветствии, а потом с откровенным любопытством проводили глазами высокую худощавую фигуру Фантома.

Аналитик почти догнал шефа и прерывисто дышал у самого его плеча.

– Придется спуститься вниз…

– Ваш оптимизм, Ролан, не вызывает у меня отклика.

Аналитик, названный по имени, от неожиданности осекся, но тут же напористо продолжил:

– Это неизбежная мера предосторожности. У моей Штуки только один терминал, она полностью автономна и поставлена в экранированном отсеке. Я не рискнул пока объединять наше детище со старой Системой – слишком многое не определено.

– Хорошо. Спускаемся.

Железная решетчатая клеть лифта нехотя тронулась вниз, сверкнуло напоследок стекло Пирамиды, а потом первый из подземных ярусов принял Фантома и Аналитика, отгородив их от угасающего света пасмурного дня.

– На семнадцатый уровень.

Лифт помедлил и словно рухнул вниз, потом плавно затормозил – с лязгом распахнулась не украшенная ничем сетчатая створка. Фантом шел мимо рядов одинаковых дверей, чуть щуря близорукие глаза, выискивал знакомый номер. Круглые, лампы под решетчатыми плафонами изливали мертвенный свет, угловатые тени легли на лицо Аналитика, сделали его жестким, зачернили глазницы, выделили щель слишком широкого, будто лягушачьего рта. В отдалении, в гулком пространстве коридора, преступал с ноги на ногу скучающий охранник.

– Почти пришли, оно налево, за поворотом.

Аналитик повозился с дверью, набрав на крошечной механической клавиатурке известный ему одному секретный код.

– Мы не поставили пси-замка, шеф. Никаких ментальных технологий, минимум электроники, только надежный примитив. Мне кажется, история с Дезетом должна была послужить для Департамента неплохим уроком – очень жаль, что выводы не сделали вовремя.

Фантом холодно отметил про себя дерзость подчиненного… и промолчал. Бронированная дверь отошла в сторону. Комната, сплошь обшитая металлом, оставалась почти пустой – ряды кибер-модулей вдоль стен, стационарный терминал, одинокое жесткое кресло.