Эрин Либреро - Частотный сбой

– Алекс, подойди сюда, – сказал он весело.

В один миг девушка ощутила такое знакомое чувство, такую нежность, что не могла не улыбаться. Она сразу стала маленьким ребенком, который ждет долгожданного подарка на день рождения. Да, в этот день она не с родителями, но зато она с теми, кто действительно старается сделать для нее все. Алекс подошла к Томасу, и парень, крепко обняв девчушку, вручил ей маленького милого плюшевого медвежонка. Вроде такая незначительная мелочь, всего лишь игрушка, но Алекс прижала ее к груди так, будто это была самая дорогая вещь на планете. Она без слов еще раз обняла парня, затем Терезу, которая все это время умиротворенно улыбалась со слезами на глазах.

– Что ты понабрал? – спросила Тереза, пытаясь прочесть в темноте этикетку от вина.

– Зато бесплатно, – улыбнулся он и сел за стол.

Алекс порылась в коробках.

– Из еды есть пельмени и курица. Что приготовим?

– Пельмени, – ответила Тереза. – Они варятся быстро, а долго пользоваться огнем нельзя.

Томас кивнул и полез на верхнюю полку за бокалами. Во мраке он пошарил ладонью по полке и нечаянно смахнул стакан, который тут же разбился вдребезги. Кое-как он схватил три бокала и поставил на стол.

– Налью-ка я винца, – сказал он и пошарил в ящиках в поисках штопора.

– Ну, попробуй, – усмехнулась Алекс. – В темноте не так-то просто это сделать.

– Тащи спички и посвети немного, – сказал брюнет, и Алекс тут же чиркнула спичкой.

Слабый огонек осветил их лица. Томас секунду поглядел на девчонок и только сейчас осознал, что они выглядят чуть по-другому. В вечном мраке разглядеть их было сложно, а свет от аварийных ламп, наоборот, все исказил, придавая их лицам лишний красный оттенок. Сейчас они выглядели более правдоподобно. По выражению их лиц можно было догадаться, что они думают о том же.

– Чувствую себя кротом, – усмехнулся он и наполнил вином бокалы.

– Смотри не промахнись, – издевалась Алекс, но уже как-то по-другому.

Тереза достала с полок тарелки, взяла спички, пару дров и пачку пельменей. Через минуту из гостиной полился мерцающий оранжевый свет. Пока Алекс возилась с пакетами, Томас прошел в гостиную. Там, перед постепенно угасающим огнем, стояла Тереза. Ее худенькое тело освещалось слабым оранжевым светом, отбрасывая небольшую тень. Она стояла, скрестив руки на груди, и о чем-то думала.

– Ты в порядке? – спросил Томас, подходя к девушке.

Она молча кивнула и взглянула в обеспокоенное лицо брюнета. Огонь постепенно начал угасать, комната снова погружалась во мрак, черные угольки начали искриться, и Тереза, наконец, сдвинулась с места. Она осторожно ухватила кастрюльку двумя полотенцами и понесла на кухню. Алекс тем временем занималась просроченным тортом.

– А посвежее не было, Томми? – крикнула она ему с кухни.

Блондинка воткнула туда свечки, которые принес им парень и, посветив себе спичкой, зажгла их.

– Торт и не нужен, – улыбнулся парень. – Свечи задуешь, загадаешь желание, а поешь пельмени.

Ребята уселись за стол и, пока была возможность пользоваться светом, исходящим от свечей, принялись обедать.

– В конце задуешь, – сказала Тереза. – Хотя бы немного со светом посидеть. Только сейчас смогла вас получше разглядеть.

– Завтра начнем разбирать дом, а вечером я схожу за продуктами. Пока есть что-то свежее, нужно брать, – сказал Томас.

– Ты один не пойдешь, – отрезала Алекс. – Сдурел, что ли?

– Она права, – Тереза вытерла губы салфеткой. – Ты сам сказал, что мы не знаем, чего ждать от этого места. Пока все подозрительно спокойно.

Томас отпил немного вина.

– Если ты боишься за убежище, – продолжила она. – Я могу остаться, а Алекс пойдет с тобой.

– Вот уж нетушки, – возмутился брюнет. – Одну я тебя не оставлю.

Тереза кивнула и отпила вино. Ребята еще какое-то время сидели молча, наслаждаясь уютной обстановкой, ярким светом, тишиной, только изредка прерываемой звоном бокалов и тихим смехом.

Свечи почти догорели. Еще немного – и Алекс их задует. Задует их последний источник света. Вдруг послышался странный звук. Он был таким тихим, что сливался с тишиной. Был ли он до этого, они не знали. Звук был похож на легкое стрекотание, которое со временем становилось громче. Ребята не придали этому особого значения, пока не уловили еще один звук. Это был не стрекот, а слабый гул, переходящий в вой. Ребята замерли и прислушались, пытаясь найти источник звука, но он исходил отовсюду, будто что-то выло не в помещении, а в голове. С каждой минутой вой становился громче, как и стрекот. Затем Томас уловил еле-еле заметные нотки далекого рева.

– Что это? – испугалась Тереза.

Томас пошарил глазами по кухне, пока это еще можно было сделать при свете, забежал в комнату, но там было пусто. Странные звуки перерывами становились то монотонными, то скачкообразными.

– Откуда этот звук? Томас! – испуганно говорила Алекс.

Томас не знал, кто или что издавало этот звук, но знал, что причина в огне. Он поглядел на обезумевшие лица девчонок, затем на свечи.

– Задувай, – строго сказал он. – Живо!

Алекс кое-как задула все свечи. Кухня тут же погрузилась в кромешную тьму. Ребята прислушались – гул ослабевал, остался только стрекот, который вскоре также исчез.

– Что это за херня, мать вашу?! – выругался он впервые за все это время.

Девчонки молчали. Они стояли как статуи и все еще прислушивались, но звуков больше не было. Повисла звенящая тишина.

– Что-то очень не любит свет, – прошептала Алекс.

– И крики, – добавила брюнетка.

Она обратилась к Томасу, который с застывшим от страха лицом глядел на нее. Тереза чувствовала исходящий от ребят страх.

– Не кричите, – прошептала брюнетка.

Томас решил проверить это. Он узнал, что что-то здесь нетерпимо к свету, но к крику? До всего этого теория, что после крика будет стрекот, была всего лишь гипотезой. Томас хотел ее проверить, чтобы точно не было сомнений.

– Почему?! – крикнул он, и девушки вздрогнули.

– Тсс… – шикнула на него Алекс. – Ты что творишь?

– Эй! Здесь есть кто-нибудь? А?! – кричал он. – Сволочи!

Томас ходил по кухне и что-то несвязное выкрикивал в пустоту. Боясь, что парень навлечет на них беду, Алекс подскочила к нему сзади и закрыла рот рукой.

– Угомонись! – шикнула она, зажимая ему рот.

Томас протестующе промычал и вырвался из хватки.

– Это ты успокойся, – тихо проговорил он, уставившись на светловолосую девчонку в темноте. – И слушай.

Томас прислушался и уловил слабый стрекот. Он не становился громче, как в прошлый раз, но явно возник тогда, когда Томас начал громко кричать. Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться на звуке, как вдруг осознал, что он перемещается. Слабо, но перемещается. Томас еще раз сосредоточился и вновь уловил это слабое перемещение. Он еще секунду послушал, а потом звук бесследно пропал.