Анатолий Мухин - Неоновый рай

– А что такое? Дополнительные занятия в колледже?

– Нет, бабуль. У меня свидание! Представляешь?

Миссис Андерсон поменялась в лице, словно вместо хорошей новости услышала о смерти близкого.

– А с кем, моя дорогая?

– Его зовут Том Уотс. Он отличный парень! Учится в нашем колледже. Немного старше меня.

– Ах, милая. Ты же знаешь, как я отношусь к таким свиданиям.

– Не волнуйся, бабушка, я тебя очень прошу. Всё будет хорошо. Я чувствую. Если что – я на связи и моя геолокация у тебя отображается.

– Куда же пригласил тебя этот юноша?

– На Эопию. Смотреть закат на мосту. Романтично, не правда ли?

– Да, – улыбнулась пожилая секретарша, – очень.

– Мне надо бежать, хорошо? Я люблю тебя, бабуля!

– Будь осторожна, милая… – не успела закончить фразу миссис Андерсон, так как Алфея прервала сеанс связи. – Боже правый… Боже правый…

– Всё в порядке, миссис А? – послышался голос мистера Пибоди-младшего позади.

– Ах! Мистер Пибоди! Да-да, конечно, простите старушку.

Мужчина лет шестидесяти, в голубом атласном костюме-тройке, с густыми усами, из-под которых виднелся окурок сигары, подошёл к секретарше.

– Это ваша внучка? – спросил он и сразу закашлялся.

– Алфея, моя девочка. Совсем уже взрослая. Вы представляете, мистер Пибоди, она идёт на свидание!

– Хм-м-м… Это же здорово, не так ли?

– Конечно, конечно. Просто я так за неё переживаю! Она с таким трудом пережила потерю родителей.

– Это большое горе, миссис Андерсон. Но жизнь продолжается!

– Конечно, вы правы. Спасибо за поддержку, мистер Пибоди.

– Всё будет хорошо! Возвращайтесь к работе.

Мистер Пибоди-младший улыбнулся сотруднице и ушёл в свой кабинет, а миссис Андерсон, хоть и с тяжестью на сердце, вернулась к рутинной работе.

7

Река Эопия на востоке Энджелс-Хоуп тянулась от самого океана и являлась природной границей Нью-Роуз в той местности. Когда-то давно по ней ходили корабли и пароходы, чтобы выйти в океан, но сейчас на ней можно только изредка увидеть гонщиков на гидроциклах и мальчишек на самодельных плотах. Эопию пересекали два моста – железнодорожный, для грузоперевозок, и автомобильный, для тех, кто въезжает в город с востока. Но так как грузовые маршруты не проходят по границам города уже почти сотню лет, а на западе Нью-Роуз был построен скоростной монорельс, мост со временем стал ржаветь. Его облюбовали местные подростки, разрисовали разнообразными граффити, светящимися в темноте, и некогда единственный железнодорожный маршрут через реку превратился в символ молодёжной свободы. Ещё никому не известные банды любили собираться там ночами, чтобы курить опиум и обсуждать новые дела, парочки прятались там от чужих глаз, а художники любили приходить туда на закате, чтобы запечатлеть невероятный вид на город.

Алфея немного волновалась, так как кроме них на мосту мог оказаться ещё кто угодно. И хорошо, если это будет очередной художник, а не банда мародёров из Роккерс-Вэллей. Она старалась отгонять от себя негативные мысли. Ей не хотелось портить впечатление от первого свидания. Ей хотелось верить, что Том Уотс сможет её защитить и пригласил именно туда, чтобы посмотреть закат, а потом проводить до дома, чтобы обязательно встретиться на следующий день.

И на следующий.

И на день через.

На подходе к мосту не было ни мародёров, ни художников, только одинокая фигура стояла на краю одной из свай. Чем ближе она подходила к фигуре, тем чётче видела симпатичное лицо Тома Уотса. Её рыцаря.

– Ты пришла! – обрадовался он, спрыгнул со сваи и побежал Алфее навстречу.

– Конечно! – обрадовалась девушка. – Привет… Том Уотс.

– Потрясающе выглядишь! Просто потрясающе!

– Спасибо, – засмущалась она, – ты тоже.

– До заката ещё полчаса. Я знаю отличное место, сразу вон за той сваей.

– А это не опасно?

– Нет, что ты! Ты мне доверяешь? – Том протянул Алфее руку.

– Да, – ответила она, прикасаясь к его ладони своей.

Они направились к самому краю моста, чтобы увидеть Нью-Роуз на расстоянии вытянутой руки. Сложно поверить, что в одном городе проживает столько не похожих друг на друга людей. Все они заняты своим делом. Кто-то сейчас смотрит «Оук-Хайтс», кто-то убегает от преступника, а кто-то занимается любовью. Но всё это происходит там, далеко.

На улицах города и в небе над ними появились реки из красно-белых огней – офисные работники возвращаются домой после трудового дня. Постепенно зажигаются фонари в Прибережном районе, прожекторы бьют в небо, прорезая его своими разноцветными лучами. В Деловом районе небоскрёбы оделись в ломаный орнамент из включённого света в окнах. В этих районах и других проходит жизнь людей.

А с другой стороны – океан. Могущественный, стучит по берегу своими волнами. Если присмотреться, то можно даже увидеть разноцветные огонёчки – доски сёрферов, покоряющих волны. Где-то на пляже горят костры. Молодые и успешные, те, кто никогда не бывал в Энджелс-Хоуп, сидят возле этих костров и рассказывают друг другу весёлые байки.

– Невероятно, правда? – спросил Том.

– Мне иногда даже не верится, что мы живём здесь.

– Столько всего в этом городе. Интересно, о чём говорят те, на пляже.

– О чём могут говорить в Прибережном районе?

– Наверняка обсуждают всякую лабуду, как в «Оук-Хайтс»!

– Ты тоже его смотришь? – удивилась Алфея.

– Конечно! – улыбнулся Том. – Мне всегда хотелось хоть как-то приблизиться к тому миру. Нет, мы, конечно, можем сейчас поехать туда, посидеть с теми ребятами, но они всегда будут выше нас. С их дорогими машинами и имплантами. С квартирами их родителей и частными школами, университетами.

– Но… мы можем стать одними из них. Что нам мешает?

– Ничего. Ты права! Я тоже так думаю! Просто… Не подумай, что это зависть, но они родились со всем этим, понимаешь? Сразу с золотой погремушкой.

– Не зависть, конечно, – Алфея ехидно улыбнулась и положила голову на плечо Тому.

– Ну хорошо. Зависть. А что в этом плохого? Может, я тоже хотел бы быть из богатенькой семейки, а не сыном сварщика, который только и делает, что чинит андроидов да проводит нелегальные операции у себя в подвале, пропивая всё, что зарабатывает, или спуская на опиум.

– У тебя хотя бы есть сварщик. Мои родители погибли. Меня растила бабушка, которая вынуждена работать в «Малкольм Индастриз», чтобы мы сводили концы с концами.

– Опять этот «Малкольм Индастриз»! Они везде. Я их ненавижу всей душой! Корпоративные сволочи. Я уверен, это их вина, что Нью-Роуз превратился в филиал ада на земле.

Алфея рассмеялась.

– Не знаю, – сказала девушка, – у моей бабушки очень хороший начальник. Он заботится о ней, хотя давно бы мог заменить её на андроида, которому не нужно платить зарплату, который смог бы работать двадцать четыре часа в сутки. А мистер Пибоди за неё держится.