Дмитрий Колосов - Воин

Эту ночь он не собирался проводить в ее объятиях, полагая, что будет занят переговорами с царскими посланниками. Но теперь, когда мидяне уже скакали к своему кораблю, он решил отправиться в покои возлюбленной. Ссора с гостями завела его, а выпитое вино ударило в голову и беотарх с холодным любопытством прислушивался как в нем вскипает поднимающаяся из глубин души злоба.

Дверь в опочивальню он открыл ударом ноги. Елена, услышав стук, проснулась. Чуть припухлое от сна лицо поднялось над подушкой. Тусклый свет одиноко стоявшей у изголовья свечи положил крохотные шрамы теней под скулы.

— Что с тобой, милый?

Не говоря ни слова, Леонтиад сорвал с нее легкое покрывало и навалился сверху. Сегодня он не был склонен предаваться нежностям. Ему хотелось убивать и насиловать. И он убивал и насиловал. Должно быть она почувствовала его настроение и не сопротивлялась, но когда он оставил ее, в уголках зеленых глаз застыли слезы. Увидев их, Леонтиад мгновенно пожалел о том, что сделал. Но какая-то часть его кричала: мужчине нужно насилие, он время от времени должен ощущать как трепещет жертва.

Должен!

— Не забывай, что ты моя рабыня! — грубо напомнил беотарх.

Он заснул, а Елена до утра не сомкнула глаз, размышляя над тем как отомстить похрапывающему рядом мужчине. Ведь она была родом из племени кельтов, а кельты не прощают обид.

Бойтесь мести оскорбленной женщины!

Соловей устал петь лишь под утро. И лишь под утро устали любить они. Его звали Артодем и он был сын гоплита Гохема. Кэтоника была единственной дочерью соседа, так же гоплита Асанта. Ему — девятнадцать, она — годом моложе. Оба прямоносы, кучерявы, стройны и по-юношески влюбчивы.

Они нашли приют в рощице, где по слухам резвились наяды [103] Нимфы источников, прудов и озер. . Нимфы в эту ночь не появлялись, но зато не переставая пел соловей.

К утру ласки истощились, а плащ Артодема уже не спасал от утренней свежести.

— Я люблю тебя, малышка, — шепнул юноша.

Кэтоника поцеловала возлюбленного.

— И я тоже люблю тебя.

Налетевший ветерок остудил их было вновь вспыхнувшую страсть.

— Свежеет, — заметил Артодем.

— Пора идти?

— Да.

Зябко поеживаясь, они облачились в хитоны. Артодем не удержался и в сотый раз впился поцелуем в мягкие губы девушки.

— Отстань, — ласково велела она, освобождаясь из его объятий. — Ты же сам сказал, что время возвращаться.

Чтобы попасть в город им нужно было пересечь покрытый росой луг, затем пройти через небольшую рощицу и спуститься в овраг. Сразу за оврагом начиналась дорога, связывавшая Фивы с восточным побережьем.

На трупы они наткнулись в овраге. Кэтоника, обходя росший на их пути куст, едва не наступила на один из них. Она завизжала и Артодем тут же поспешил на помощь.

Человек лежал лицом вниз. То, что он мертв, было ясно с самого начала — под его головой расплылась большая лужа крови. Артодем сразу подумал, что убийца перерезал своей жертве горло. Перевернув тело на спину, он смог убедиться в правильности своего предположения — от уха до уха тянулась огромная рана, обнажавшая внутренние ткани шеи. Судя по одежде, убитый был человеком богатым. Это подтверждали и следы от колец, оставшиеся на его пальцах. Сами кольца исчезли.

Неподалеку от первого убитого они сделали еще одну страшную находку. То был труп высокого полного человека с небольшой рыжеватой бородкой. Голова мертвеца была рассечена ударом меча. Вторая жертва, так же как и первая была ограблена. Убийцы забрали все, что представляло какую-либо ценность, однако чуть выше по склону Артодем подобрал глиняную табличку, испещренную строчками слов. Юноша был немного знаком с буквами. Аккуратно складывая слога, он прочитал вслух:

— Гохем-фивянин приветствует мидийского царя Ксеркса…

Гохем-фивянин? Но ведь именно так зовут его отца!

Артодем боялся читать дальше. Ужасные сомнения посетили его душу. Неужели отец, честный и никогда не боявшийся сказать правду в глаза, подло за спиной сограждан ведет переговоры с врагом Эллады мидянином Ксерксом? Это было чудовищно!

Кэтоника понимала, какие чувства испытывает юноша. Положив руку на его плечо, она сказала:

— Чепуха какая-то. Забрось ее подальше или разбей.

Артодем покачал головой.

— Нет, не могу.

— Что же нам тогда с ней делать?

— Мы должны отнести это письмо беотарху.

Девушка фыркнула.

— Да ты понимаешь о чем говоришь?! Ведь он главный враг твоего отца!

— Знаю, но сограждане доверили ему возглавить Городской совет, а я давал присягу на верность отечеству.

— Вот что, давай покажем это письмо твоему отцу.

— А если он и вправду писал его?

— Но ведь он не умеет писать!

Артодем на мгновение задумался, его отец действительно не был обучен грамоте, но затем упрямо покачал головой.

— Это ничего не значит.

— Но не будет же он лгать своему собственному сыну!

Сын Гохема поднял голову и посмотрел в глаза подруги.

— Но он может понять, что я хочу, чтобы он солгал. И тогда он солжет.

Кэтоника замолчала, обескураженная подобным признанием. Юноша решительно сжал табличку в кулаке.

— Пойдем.

Вскоре письмо было у беотарха. Не стесняясь присутствием Артодема, он прочел:

— Гохем-фивянин приветствует мидийского царя Ксеркса и желает ему долгих лет жизни. Я принимаю предложение великого царя и обещаю сделать все, чтобы Фивы признали его власть. Поручительством тому служат пять тысяч гоплитов, которые поддерживают меня. В награду за эту услугу я прошу сделать меня тираном города с прилегающими окрестностями и передать мне имущество пяти знатнейших родов. Выказываю величайшее почтение великому царю и моему повелителю. Подпись — Гохем.

Леонтиад поднял глаза на юношу.

— Ты совершил мужественный поступок, не утаив этого письма. Ты честный гражданин города и я сочту своим долгом отметить это перед Городским советом. А теперь скажи мне, где ты его нашел.

Артодем объяснил, рассказав как он попал в овраг и обнаружил там трупы. Он не упомянул лишь имя Кэтоники. Беотарх немедленно разослал рабов за членами Городского совета. Когда те явились в его дом, он заставил Артодема повторить свой рассказ и прочел письмо. Члены Городского совета или, как их не очень уважительно именовали гоплиты, жирные единогласно решили назначить расследование и поручить его Леонтиаду, наделив того неограниченными полномочиями.

События развивались стремительно. Посланные с Артодемом всадники доставили в город трупы. В Аулиду и Платеи отправились гонцы с приказом узнать не появлялись ли в этих городах два иноземца, предположительно купцы с востока. Сам беотарх с шестью всадниками арестовал оружейника Гохема, подозреваемого в тайных связях с врагом.