Никита Чирков - Декорации

– Здравствуйте, Виктор.

– Доктор, – он спокойным взглядом смотрел на нее, понимая, что от него ждут, – если вы хотите знать о моем самочувствии, то мои слова скажут меньше, чем данные с этих костюмов, которые считывают все, начиная от работы сердца, заканчивая импульсами от спинного мозга. Я прекрасно знаю, как работает психология, и не подумайте, что я вас не уважаю, это ваша работа, не мне ее судить. Но мы здесь, далеко, одни, а вы – там. Ваша помощь работает тогда, когда ее хотят, иначе вы сидели бы по ту сторону экрана, а были бы с нами. Но я понимаю, делалось все на скорую руку, все учесть не успели, – доктор с интересом смотрела на него, – корабль в порядке, на каждую возможную поломку есть инструкция, которую я знаю наизусть. Команда делает свою работу, никаких проблем не наблюдается.

Виктор Макаров был человеком простых взглядов, способный на постоянное аналитическое мышление, касающееся инженерной системы корабля и орбитальной станции, которая будет контролироваться им и работать под его началом. Лишенный какой-либо гордыни, он никогда не стремился завоевывать честь и славу, бегая за трофеями. Есть работа, которую он любит, а мир он видит лишь через контроль и порядок. Он не хотел менять мир под себя, скорее, пытался адаптироваться. Виктор был прямым человеком, а его исполнительность и пунктуальность были примером для подражания.

Разговор с Алисой Сафоновой был простым и легким: женщина хрупкого телосложения была одной из первых в группе Марии по созданию проекта «саркофагов» и обладала очень добрым, покладистым характером, ей не составляло труда подружиться с абсолютно любым человеком. В некотором смысле, она была воспитанницей консервативных родителей, которые привили ей приличие и добросовестность во всем. Она видела все лучшее, что было в людях и мире.

– Поначалу было несколько тяжело. Во время подготовки мы всегда знали, что в безопасности и не одиноки. Сейчас – мы одни. Но ради этого мы и тренировались, верно? И поэтому – все хорошо. Для меня большая честь быть здесь, я и не мечтала о таком шансе, но Мария убедила меня взять эту должность, за что я ей безмерно благодарна.

– Ваши слова способны вдохновлять. Как вы считаете, изменилось ли отношение к перелету и факту пребывания на орбитальной станции долгие месяцы с момента подготовки до нынешнего дня?

– Вы спрашиваете лично про меня или про мои наблюдения за командой?

– Начнем с вас.

– Разумеется, нас готовили к этому, мы ведь проходили изоляционные тесты, проверяя работу в команде и стрессоустойчивость, да и работу с непредвиденными случаями так же отрабатывали, но, если откровенно, то, конечно, это несколько не то. Все-таки там я знала, – она задумалась, – все мы знали, я думаю, как легко нам будет созвониться с родными, с семьями. Даже если что-то пойдет не так, мы все равно будем в безопасности, а тут выбор не большой, приходится полагаться лишь на себя и свои силы, хотя, смею заметить, если не понравится моя компания, то у меня тут еще десять человек.

Она попыталась сострить, но вышло неловко.

Агата не сразу хотела принимать ее в команду из-за несколько, как ей показалось, ранимого характера, что было бы ошибкой. Алиса была крайне интеллектуально одаренной девушкой, способной принимать ответственные решения, вопреки ее сомнениям и спокойному, отчасти меланхоличному, характеру. Вместе с Морганом Уэбсом они создали отличный тандем, где она выступала в качестве поборника порядка, а он – как легкий на подъем импровизатор.

– Морган, я вижу ты в отличном настроении.

– Да, более чем, причин для грусти или печали, к счастью, нет. Конечно, долго привыкаешь к невесомости, благо есть тренажеры, но каждый день – это настоящий праздник, словно в первый раз.

– Впереди еще много времени для полета, не боишься, что наскучит?

– Это я предусмотрел – взял с собой много классической литературы, а если планшет вдруг сломается, то Виктор его починит, он у нас мозговитый. Как ни посмотри, это лучше, чем быть в «саркофаге».

– Почему?

– Для них полет займет мгновение, они не смогут ощутить весь процесс, пропитываясь всем этим, – он раскинул руки, как бы охватывая корабль, – бац! – и уже там. Это, наверное, не очень правильно так говорить, особенно человеку, приложившему руку к созданию этой технологии, но я практичен. Если бы знания загружались в мой мозг нажатию клавиши, я скорее терял бы себя, превращаясь в обычную базу данных, не оставаясь живым, способным к мысли индивидуумом – вот я к чему. Но, как ни крути, система «саркофагов» необходима для освоения космоса.

– Считаешь это неестественным?

– Считай я так, то меня бы здесь не было. На самом деле – все наоборот. Природа не дала нам возможности путешествовать в космосе, но она дала ум, который позволил этого достичь. Значит, все же матушка земля подкинула нам такой шанс. Преступлением будет не пользоваться этим.

– А сам ты, в случае возможности, не использовал бы «саркофаг», чтобы сэкономить годы жизни?

– Я думал об этом, очень часто, но так и не пришел к окончательному решению. Пожалуй, все зависит от ситуации.

После просмотра всех записей, Агата некоторое время согласовывала для себя общую картину, после чего сразу позвонила капитану корабля, не заметив, как начала нервничать.

– Привет, Филипп, – она была словно чуть мягче, чем обычно.

– Привет, – сказал он, улыбнувшись и оглядываясь, нет ли кого по близости, – рад тебя видеть. Что-то случилось или это просто звонок?

– И то и другое. Я не должна освещать такое каждый раз, но можешь сообщить команде, что психотерапевт вами доволен, по ее мнению, вы справляетесь отлично, – Агата старалась сухо говорить факты, но что-то ей мешало, заставляя даже корить себя за это, что было крайне необычно для нее, – как у вас сейчас дела?

– Отлично, все работает и под контролем. Не беспокойся, у вас есть все средства, чтобы держать руку на пульсе. И хватит о работе, лучше расскажи, как твое самочувствие?

– У меня все хорошо, – для нее было бы странно обсуждать личное, будь на его место кто-то другой, – немного завидую тому, что вы там, а я здесь.

– Уверен, когда ты прилетишь сюда, к нам, сможешь полноценно почувствовать этот огромный шаг, и я, надеюсь, застану тот момент.

– И я надеюсь.

Особенность этих отношений заключалась в непредвзятом взаимопонимании на каком-то фундаментальном уровне, что было большой редкостью для нее – человека чуждого к эмпатии, для которого эмоциональная привязка к кому-либо была практически невозможна. Они не забывают правила, введенные не просто так, как раз для таких случаев. Работа всегда на первом месте вопреки тем эмоциям, что по праву можно было считать настолько же естественными и прекрасными, насколько и редкими для Агаты и Филиппа. Агата, конечно, замечала, что мужчины обращают на нее внимание, но поддавалась она особому вниманию лишь ради удовлетворения изредка всплывающих личных потребностей, остальное её не интересовало, а чувства молодых людей не заботили ее совсем. У него было почти так же. И вот, совершенно неожиданно, впервые в жизни, он увидел в представительнице прекрасного пола не просто «девушку на вечер», а нечто куда большее, чем он мог понять.