Артём Яковлев - Конструктор времени 3. Битва двойников

Впрочем, у меня тут же возникло и несколько более мягкое объяснение: если сейчас светлое и прогрессивное будущее, то это мог быть андроид с не до конца оформленными оптическими приборами на лице. Что лично для меня показалось нисколько не лучше!

И я поспешил уйти по-хорошему. То есть, сбежать. Торопливо, в последний раз глубоко вдохнул, резко повернулся в направлении, в каком стоял на момент, как мне просигналили сверху, и отправился в дальнейшее странствие. Вперёд и только вперёд! Но потихоньку. Мне по-прежнему нужно было выискивать жёлтую футболку.

Я, вначале рванувшись очень бодро, тут же постарался ещё более снизить скорость убегания. Перстня в кармане я теперь касался только одной подушечкой указательного пальца. И сейчас тусклое освещение менялось неторопливо. За этот один вдох я с трудом сумел пройти около двух суток, зато на этой скорости мне удавалось различать отдельные тени людей, но разыскиваемого рядом не было видно.

Днём, когда яркость была максимальной настолько, что можно было различить мерцавшие фигуры, это было довольно оживлённое место, где при выходе меня могли снова заметить или раздавить «тарелкой», поэтому, чтобы спокойно отдышаться, я вынужден был дотягивать до ночи.

Ночью здесь была всё та же стоянка, плотно заставленная летавшими днём антигравитационными «бортами», ночующими на открытом воздухе. С утра эти антигравы начинали постепенно разлетаться и, как правило, к самой светлой части суток, большинство уже где-то были в другом месте или продолжали летать и площадь большей частью оставалась пустой.

И днём хозяевами здесь были уже люди. Взрослые без детей, взрослые с детьми и дети без взрослых. Всё это торопливо растекалось по площади.

На следующей передышке мне под ногу попала непокрытая снегом металлическая плита с красивой сверкающей гравировкой. Я заметил это новшество сразу, когда хотел повернуться, но внезапно нога перестала скользить по поверхности дорожки. Я на шаг отступил и прочёл на плите: «Место последнего визита Демона Времени 13.09.2073». Дату я на всякий случай запомнил, так как нуждался в оценке своего позиционирования во времени. Итак: я залетел уже дальше тринадцатого сентября 2073 года. Это дата, естественно, не сегодняшняя, но всё равно указывает на какое-то событие, произошедшее в недалёком прошлом от этого холодного будущего.

Вдруг мне пришла мысль, от которой я замер. Та мысль, что пришла в голову, показалась настолько неожиданной и безумной, что выбила меня из привычной колеи. Я даже забыл, что должен интенсивно дышать, восстанавливая баланс кислорода и неподвижно стоять, оберегая точку своего постоянного позиционирования. Надпись и расположение плиты…

Конечно я ни под каким предлогом не мог согласиться, что этот текст о визите Демона Времени имел отношение ко мне. Здесь меня вообще никто не должен был знать. Ни под каким именем или кличкой! В будущем, для визита в которое я, как путешественник, исчезаю из прошлого, мои следы не сохраняются. И я, исчезнув в парке в две тысячи двадцатом, не мог оставить о себе практически никакой информации.

Но тут же, вспомнив безумного «шотландца», я согласился, что успел немного наследить в предыдущем. Стоял, не там, где положено, и после исчез в никуда. И уж это очень даже могло быть в 2073 году. Прошло лишь два дня.

От размышлений меня отвлёк лёгкий щелчок у меня за спиной. Я обернулся. Прямо за мной, между тонированными куполами «тарелок» паркинга, возвышалась радостно улыбающаяся старушка в совершенно непрозрачных белых очках с сиреневыми искорками. Её глаз мне видно не было совсем. Слепая она, что ли? И что там она может видеть в своих непрозрачных очках? И чему, интересно, радуется?

На эти вопросы были у меня интересные предположения, которые бы могли объяснить всё. Типа: это очки виртуальной реальности и старушка просто стоит здесь, существуя в своём виртуальном мире, смотрит кино, не обращая внимания на окружающую обстановку. И радуется каким-то своим внутренним переживаниям, недоступным для окружающих. И я уже хотел проверить видит ли она что-нибудь в своих очках, помахав рукой перед лицом, как услышал её голос:

– Вы ведь Демон Времени? – радостно спросила у меня «слепая».

Я наконец-то выдохнул. Сомнений не было, она меня видела и явно свой вопрос адресовала мне. Демон времени? Хотя такое понятие я уже примерял на себя, соглашаться со столь отрицательной оценкой своего места в мире не хотелось. Я обычный, и никакой не демон! Хотя, в действительности, и у меня со временем собственные, для остальных немного странные отношения.

Но я, испытывая ещё трудности с кислородом, возражать не стал. Поэтому, проигнорировав вопрос, выдавил из себя:

– Не скажете… какой сейчас… год? – у меня были сомнения в оценке значения надписи на плите.

– Точно! Какой год спрашивает. – воскликнула старушка. – Демон Времени! – и залилась весёлым смехом.

Смех у неё был звонким и лёгким, контрастируя с возрастом автора. Я, продолжая накачивать лёгкими воздух, вынужден был закатить глаза. Как видно, они все тут, в будущем, с большущим приветом, хранят дома огнемёты, носят какие-то рентгеновские очки, а во мне хотят видеть какого-то демона. И беспричинно веселятся и злятся.

Я отвернулся от «слепой», собираясь исчезнуть из этой реальности, чтобы до конца отдышаться в какой-нибудь следующей. Но старушка неожиданно спросила:

– Вы ведь свободный путешественник и прибыли из прошлого? Не обижайтесь на меня, я не над вами смеялась…

Это меняло ситуацию, я снова повернулся к ней. Старушка руками в толстых оранжевых перчатках неловко сняла свои очки, посмотрела на меня и сказала:

– Я тоже не люблю, когда со мной разговаривают в смарт очках и не видно глаз.

Я кивнул. У нас получалась уже какая-то целая беседа, когда один спрашивает, а другой может согласиться, кивнув в ответ.

– Я – Жанин Ускова, художественный кустарь по металлу. – представилась старушка. И добавила. – Та бронзовая плитка, на которой вы неожиданно возникли, ещё не совсем остыла, и я боюсь, ваша обувь скоро станет дымить.

И я тут же почувствовал тепло проникающее из-под левой подошвы. Сразу передвинул ногу подальше от горячей бронзовой плиты и ответил:

– Спасибо!.. Валерий Евгеньевич Евграфов, автослесарь из две тысячи двадцатого года. Я путешествую, разыскиваю типа, который из будущего хотел меня отравить.

– Свободных путешественников во времени уже почти лет сорок никто не помнит. – ответила старушка Ускова. – Так что, вы вероятно промахнулись. Здесь их просто не бывает. Когда я была маленькой девочкой мой папа рассказывал мне о вас, о свободных путешественниках. И я, помнится, мечтала, что тоже буду свободной путешественницей, когда меня научат. А потом, когда училась в лицее, сказали что великий мастер погиб, а больше никто не знает как это делается. И это всё стало под запретом… А вы, Валерий, случайно не были знакомы с великим мастером Владом Аверкиевым?