Людвиг Герхард - Роботсмэн. Сто лет спустя

– Корэф, ты принял меня в родах, ты вырастил меня как мой второй отец и нянька, ты сделал меня взрослым и образованным. И я люблю тебя, как своего отца. Но как бы я тобой ни дорожил и как бы ни любил своего отца родного, мне всё равно моё дитя всего, что в мире есть, дороже. Оставим эту тему. Дай пережить мне своё горе. Дай выплакать в себе мне это обрушение.

Строн медленно привстал и неуверенной походкой подошёл к дивану, где в испуге, крепко обнявшись, сидели молча мать и дочь. Они следили за отцом.

Корэф спокойно вышел, дверь за собой закрыл. Остались в тишине родители со своим ребёнком.

– Если что не так, ты прямо с Марса возвращайся.

– Па, я не ребёнок, он мой муж. Я буду там, где он. Я буду делать так, как он мне скажет. И мне никто другой не нужен. Корэф – мой настоящий друг, меня он никогда в беде не бросит. Да и вообще… не бросит. Ма, ну что отец заладил! Надёжнее человека… – Этна прервалась, она оговорилась. – Понятно, дорогие мои предки, Корэф – не человек, он супер-робот с богатой человеческой душой. Но что с того, когда среди людей подобного не сыщешь! Никто с ним не пойдёт в сравнение. Он – свет для меня, и я, как мотылёк, хочу при нём согреться. Вы любите меня, но я уже не ваша. Принадлежу ему, и он за меня теперь в ответе, а я – за него. Перед прабабкой Анжи. Я сберегу его, он вырастит моих детей, как всех нас.

– Ну ладно, детка, успокойся. Мы всё понимаем. Лети. Ну что мы так от страха, как сдурели. Прости нас с отцом. Знай, мы тебя благословили. Будь счастлива. Мы будем ждать вашего возвращения с детьми, – мать сквозь слёзы улыбнулась.

– Дочь, если возникнет выбор между жизнью и смертью, нам, людям, свойственно природой выбрать жизнь.

– Па, но вы ведь за меня на смерть пойдёте!

– Ну да… – почувствовал отец подвох в вопросе.

– Так, значит, существуют вещи жизни подороже!

– Но только не твоей! – Строн обнял дочь, прижал отцовской осторожной силой, слеза на волосы её скатилась.

Прошли часы.

В салоне звездолёта Корэф рядом с Этной, готовые к полёту, сидят молча. Каждый думает о чём-то о своём. Во всех салонах возникла голограмма стюардессы. Она представилась:

– Здравствуйте, господа пассажиры, я старшая стюардесса Орна. Сейчас перед вами выступит с сообщением командир корабля Дебьерн.

– Дорогие пассажиры. Мы всей командой рады вас приветствовать на нашем, теперь общем корабле. Начавшаяся перегрузка постепенно станет вам привычной. Всем нам придётся пару месяцев это затруднение при передвижении по кораблю потерпеть. Обычно привыкают. Зато потом на два года такое облегчение! Достигнем скорости света! Вам понравится! Лететь как свет и не светиться! Это будет что-то! Но что приятно нам отметить, что наш корабль летит быстрее раза в два, чем те, что в первый раз сюда летели. За десять лет! А мы должны успеть за пять! Так что приготовьтесь увидеть чудеса межзвёздного пространства на скорости, рассудком непостижимой. Всё будет по-другому. Увидим собственными глазами то, что доступно видеть свету. Глядящий вдаль с кормы увидит позади лишь чёрное пространство, вместо созвездия родного. Вперёд смотрящий не увидит даль. Вперёд смотреть вам не дадим. Нам встречный световой поток удвоит частоту и увеличит свою энергию. Хотя невидимым нам станет встречный свет, но за секунду можно спалить сетчатку глаза в глубину до самого затылка. Зато как завораживает лететь над бездной, скорость света нагоняя, но оставаясь без движения в пространстве тьмы! Ну где ещё такое посчастливится вам ощутить?! Представить только, и дыхание перехватит. На этой скорости связь с нами невозможна ни с Тэрглобос, ни с Земли. На скорости световой сигналы так уплотнены, что не читаемы любой аппаратурой. Нам Доплер подсказал, что это невозможно. Поэтому мы даже не пытались. А сигналом с Тэрглобос нас просто не догнать. Нам не удастся что-то сообщить или воспринять для себя. Мы в изоляции, в капкане нашего движения. Крепче обнимите, прижмитесь друг к другу! Вы будете друг к другу намного ближе, чем на любой планете. И вы потом, когда с корабля сойдёте, всё это снова решитесь повторить. А пока попробуйте, потренируйтесь в передвижении при нагрузках. Вначале в своём кресле. Делайте упражнения, повторяйте за инструктором в голограмме. Это совсем не сложно. Пока.

Командир умолк. Изображение исчезло. Снова возникла голограмма стюардессы Орны:

– Господа пассажиры, вас приветствовал командир Дебьерн. Благодарю за терпение. Наш командир любит поговорить. Поэтому при встрече с ним не торопитесь убежать. Он может вам задать пару вопросов для бортового журнала. Заранее благодарны за вашу любезность. А теперь мы улетаем. Счастливого нам всем пути! – Орна исчезла.

Едва уловимо что-то вдалеке как будто зашумело. Шум был всё же слышен в полной тишине. Но полной тишины при Этне быть не могло. Сказать, что Этна суетлива, нельзя. Скорее, возникает ощущение, что с нею всё вокруг как будто оживает.

Почувствовали пассажиры перегрузку. Разгон корабля до световой скорости пришлось растянуть на месяцы. Но потом устанавливалась на годы невесомость. Устройство корабля предполагало вращение для создания центробежной силы во время невесомости. Поэтому пассажиры в полёте её не ощущали. Потянулись часы, за ними побежали дни, обрушились чередой недели и замелькали месяцы по кругу, повторяясь. Корабль двигался совсем бесшумно с ускорением, что никому особо не мешало.

Однажды, вскоре после взлёта, за обедом в ресторане, где людям подавалась пища, а роботсмэнам чашка жидкости суставов, к их столику подошли по форме и по выправке пилот и с ним та самая стюардесса, что представляет его перед сообщением. Командир представился:

– Позволите?.. Я командир корабля Дебьерн, это – наша старшая стюардесса Орна.

– О! Прекрасно! Мы вас узнали. Присаживайтесь, командир Дебьерн, Орна, – встал Корэф и руку протянул. – Я Корэф, моя супруга Этна.

Этна улыбнулась закрытым ртом, она жевала. Руку подать не смогла.

Командир с проводницей устроились в креслах у стола, он глянул в планшет, ткнул пальцем пару раз во что-то на планшете и обернулся к Корэфу:

– Извините, всё постоянно держим под контролем. Как ваши впечатления от полёта? Вы впервые на звездолёте? Какие ощущения?

– Впечатление – восторг!

– Несёмся, что быстрее только свет. Хотя не замечаю, как он нас обгоняет. Вокруг нас бездна. Из системы созвездия Альфа мы улетели. Такое впечатление, что мы зависли в пространстве, как в холодце.

– Профессор Корэф, я ознакомлен с вашей миссией на Землю. У меня есть свои инструкции. Ненужные вопросы упускаю. Если ваши расчёты верны, нам всем придётся много поработать. Много и долго.

– Командир, поскольку нам придётся вместе поработать, давайте упростим обращение друг к другу. Без официоза. О’кей?