Евгений Щедрин - Племя с левого берега реки

Вслед за ним вышли ещё трое. Рослый армянин, худощавый босниец и светловолосая девушка с порванной губой.

Больше из капсулы выходить никто не спешил.

Мужчина с шумом втянул воздух ноздрями, а затем так же шумно выдохнул.

Перед ними лежала широкая равнина с зелёным ковром травы и кучей белых цветов. Ближе к горизонту равнина переходила в холмы. А за ними виднелись уже и белые шапки гор. То тут, то там были рассыпаны небольшие пролески из невысоких, метра два в высоту, ветвистых деревьев с ровными треугольными кронами.

– Дорогая, я дома, – произнёс босниец, упёр обожжённые руки в бока и сплюнул на землю.

Они прошли чуть дальше.

Слева и справа равнина убегала в леса из треугольных деревьев. До ближайшего пролеска было не больше двадцати шагов.

– Могло быть и хуже, – прокомментировал босниец. – Температура за бортом – примерно градусов двадцать. Ветер слабый, юго-восточный или северо-западный, хер его знает, где здесь что. Небо безоблачное. Авиакомпания «Безнадёга» благодарит вас за то, что вы воспользовались нашими авиалиниями, и желает вам приятного отдыха.

– Выходите, – не то предложил, не то приказал горец. Однако никто больше из кастрюли не вышел.

– Так, стоп, а почему у меня руки в крови? И роба тоже, – нажиматель рубильников оглядел себя. Затем посмотрел на боснийца и девушку: – У вас тоже.

Заключённые огляделись. По железной поверхности откидного моста текла тонкая красная полоска. Ещё несколько кровавых разводов виднелись на стенах и на полу.

– Так, похоже, долетели не все.

Пассажиры кастрюли огляделись и бросились прочь с невиданным энтузиазмом.

Как оказалось, одно из кресел отпустило свои крепления, и сила гравитации размазала сидевшую в нём женщину по железным стенкам кирпича. И ещё две женщины были найдены на своих местах мёртвыми.

– У одной перелом шеи. У другой просто нет пульса. Наверное, не выдержала перегрузок, – заключил мужчина с прямым носом.

– Ты доктор? – спросил босниец, стоявший за его плечом.

– Что?

– Ты врач?

– А, нет. Я… я бухгалтер.

Босниец недоверчиво посмотрел на его бицепсы, а затем сделал выражение лица из разряда «ладно, чёрт с тобой» и протянул руку.

– Самир.

– Милан, – мужчины пожали друг другу руки.

– Босниец?

– Серб.

– А с этими что? – Самир кивнул в сторону нескольких человек, всё ещё сидевших в креслах или копошившихся вокруг них.

Милан встал и направился к выходу из кирпича.

– С ними всё нормально. По крайней мере, пульс есть, – они вновь вышли на свежий воздух. Полсотни человек расползлись на пятачке вокруг капсулы, расселись кучками по пять – десять человек и принялись живо обсуждать события последних нескольких часов и осматривать свои ссадины и ушибы. Кто-то даже ногу сломал.

– Ни хрена мы на брюхе прокатились! – раздался откуда-то женский возглас. Милан и Самир оглянулись. Позади капсулы стояли несколько женщин. Все они таращились на борозду длиною в добрых шестьдесят метров. А также на огромный белый парашют, лежавший, словно одеяло, позади кирпича.

– Это мы ещё под углом падали. И последние пару тысяч метров с парашютом. А то бы вообще в землю ушли, – произнёс Милан.

Самир провёл рукой по своему острому подбородку.

– Слушай, а ты этого тоже осмотрел? Который чёрный?

– С мешком на голове? – уточнил сербский бухгалтер. – Нет, его не трогал.

– Ну, так это, может, надо посмотреть, как он?

Но претворить свой замысел в жизнь они не успели.

Мужчина в чёрной робе вылетел из кирпича, прокатился брюхом по помосту и растянулся на земле. Неуклюже встал, но тут же получил пинок под дых от человека, вытолкавшего его наружу. Пинавшим был молодой человек. Низкий, но жилистый, весь в веснушках и чрезвычайно ушастый.

– Бей его! Он один из них, – прокричал молодой человек и ещё раз пнул ничего не видящего противника в рёбра. Все повскакивали со своих мест.

– Знаете, что такое чёрная роба с индексом двух нулей? Это одежда смертников! Он смертник. А раз буква А, значит, государственный изменник.

Милан посмотрел на номер избиваемого – А-00, затем на свой – АВ-10-80. Да, индекс А у заключённого означает деятельность, направленную против государства.

– А кому могут заменить смертную казнь на ссылку за государственное преступление? – продолжал молодой обвинитель. Если кто и не знал, то уж точно догадывался. – Правильно, высшему государственному чиновнику или офицеру. Это тварь из правительства. Он один из них, бей его!

Он снова попытался нанести смертнику пинок, но тот извернулся и поставил блок связанными руками. А затем оттолкнул противника корпусом. Смертник был настоящим атлетом – рост за метр девяносто, вес, наверное, около сотни килограммов, – так что его толчок достаточно существенно отразился на не самом крупном противнике. Носитель чёрной робы поднялся и заметался, как загнанный зверь. Юноша тем временем занял выжидательную позицию, поняв, что связался с достаточно крепким парнем. По-прежнему никто не решался вмешаться.

Смертник пару раз дёрнул мешок на голове, но тот не хотел сниматься.

– У него застёжки на затылке, – вполголоса проговорила девушка, стоявшая рядом с Миланом. Серб присмотрелся. Действительно, сзади мешок держали две заклёпки. Снять их на ощупь самому, да ещё и со связанными руками, – задача не из лёгких. Тем временем юноша вновь накинулся на своего противника и с ожесточением принялся бить его по спине, определив тыл как самое слабое место.

Примерно две секунды потребовалось Милану, чтобы сделать свой выбор. Он решительно шагнул вперёд. Схватил юношу за плечи и оттолкнул в сторону.

– Успокойся, – приказал он здоровяку. – Я помогу.

В ответ из мешка донеслось нечто не членораздельное, однако смертник действительно успокоился. Резким рывком бухгалтер сдёрнул обе заклёпки и стащил мешок. На него в упор уставилась пара внимательных небесно-голубых глаз на аккуратном смуглом лице. На вид ему было где-то между тридцатью и тридцатью пятью годами, и, в отличие от остальных, просто стриженых под ноль, его череп был гладко выбрит, аж блестел. Так они и смотрели друг на друга целых полторы секунды.

– Ах ты тварь, – юноша вновь поднялся на ноги и опять бросился на смертника. Будучи зрячим, тот спокойно врезал нападавшему ногой в живот, а затем, как кувалдой, снизу вверх с разворота проехался сложенными вместе кулаками по молодому лицу. Ушастый нападавший растянулся на траве, заливая зелень багрянцем.

Смертник сначала непонимающе уставился на свои руки, а затем жалостливо на Милана.

– У кого ключи? – спросил Милан у толпы. Никто ничего не ответил. Тогда серб обратился к нескольким мужчинам, пытавшимся оторвать ящик с крестом от пола капсулы. – Эй, у вас там нет ключей?