Михаил Лекс - Волшебники. Начало. Книга 1. Роман-сказка о будущем и прошлом нашей планеты

– Михаил Израилевич, получается, что Волшебник не способен наносить вред людям?

– Вы правы. И Волшебники и Философы не могут наносить вред людям.

– В отличие, если я правильно понял, от Чиновников и Финансистов? – спросил Беломор.

– В отличие от них, – вздохнул старый Философ. – Чиновники и Финансисты, в отличие от Волшебников и Философов, очень уж ограничены в идеях и не подымаются в своих состояниях выше состояния скуки. Чаще всего они прибывают в ненависти к себе и к друг другу, в дополнение к лени и зависти. Идеи Чиновников не идут далее идеи абсолютного порядка, а Финансисты не способны мыслить далее, чем об абсолютном материальном удовлетворении. Чиновники застряли на середине первого уровня, тогда как Финансисты поднялись до самого второго. И у тех, и у других отсутствует идея гуманизма.

– Уровни? – спросил Беломор.

– Уровни развития человека. Их три. Уровни Тела, Души и Духа. Чиновник – это стремление к власти. Это высшая идея первого уровня, уровня Тела. Финансисты над властью ставят независимость, а это уже уровень Души. Философы достигли Духовной зрелости бытия.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Но, Михаил Израилевич, как же тогда воспринимать всё остальное? – спросил Беломор.

– Всё остальное, Лев Николаевич, иначе как несерьёзно воспринимать нельзя, – ответил Добельман. – Ну посмотрите вокруг. Неужели всё это, всё то, что Вы видите, иначе, кроме как абсурдом, можно назвать? Всё это абсурд, Лёвочка. Но человек, человек мыслящий, человек, ставящий перед собой значительные цели, не может, не в состоянии находиться в мире, где правит абсурд. В мире абсурда могут жить только больные: больные физически, больные душевно и духовно нездоровые люди. Понимаете? Больные люди создали больную систему, которая позволяет им существовать. Ленивые, тупые, бесцельные, ни к чему не стремящиеся люди, не могут жить вне этой системы, которая, по их твёрдому убеждению, только одна и может способствовать их жизни.

– Вы говорите о государственной системе?

– О ней. О ней, дорогой Вы мой Лев Николаевич. Вы только вдумайтесь, что порождается нездоровым умом человека. Какова машина, созданная им. Но самое страшное, что человек постоянно не удовлетворён своим детищем и совершенствует этого монстра. А религии ему в этом помогают. Это хорошо ещё, что астрофизики подсчитали дату конца Света и коллективный Бог вступил в непосредственный контакт с человеком. По крайней мере, в религиозном сознании хоть какой-то смысл появился.

– Но разве философы не принимают в этом участия?

– Философы? Кого Вы называете философами? Разработчиков политических программ? Ну какие же это философы… Это скорее недоучившиеся писатели-фантасты, а не философы. Не мысли, а набор специфических слов, выражений, словосочетаний, определений, терминов. И те все не свои, а чужие. Это не философия, а терминология. Запомните, Лёва, Философ – не специалист по терминам и определениям, не создатель новых словосочетаний и понятий. Философ – это генератор идей. И чем гениальней идея, тем и гениальней Философ.

– Почему правительство не привлечёт к работе гениальных Философов? – спросил Беломор. – Почему до сих пор не сформулирована идея абсолюта государственного устройства, к которому можно было бы стремиться человеку? Или человек пока не способен на это? Не способен породить соответствующую идею?

– Лев Николаевич, голубчик! – воскликнул Добельман. – Милый мой, Лев Николаевич, Вы только задумайтесь над тем, что Вы сейчас предложили! Вы предложили сформулировать идею абсолютного порабощения. Ведь, что такое государственная система, в основе которой стремление к славе, богатству и славе, как не система порабощения, система, призванная ограничить человека. Ни один здравомыслящий Философ современности не станет создавать систему порабощения. Тем более что это противоречит первому закону развития человека.

– Первый закон?

– Первый закон развития человека гласит: развиваясь, человек прежде всего развивает свою свободу. Чем человек более развит, тем менее всего он нуждается в разного рода системах, в основе которых власть, богатство и слава, и которые призваны так или иначе упорядочивать его существование исключительно в пределах стремления к славе, к власти и к богатству.

– И высший уровень развития человека подразумевает полное отсутствие какой-либо системы, которая бы навязывала хоть что-то, – задумчиво произнёс Беломор. – А именно… власти, навязывающей какие-то идеи.

– Но до этого очень и очень далеко. Нет, конечно, если бы все люди на Земле стали бы Волшебниками, то… – Добельман задумался. – Понимаешь, Лёва, это Вам нужна власть и всё, что с ней связано. Вам нужен президент, нужна Государственная Дума. Вам нужна тюрьма, милиция, адвокаты и прокуроры. Волшебникам всего этого не нужно. Их не надо заставлять жить, учитывая интересы других, они и так их учитывают. В этом их сущность. Волшебник никогда, ни при каких обстоятельствах не соврёт, не украдёт, не убьёт, даже случайно, даже во сне. Волшебник не способен нанести вред человеку не потому, что он постоянно сдерживает себя или в силу своей высокой моральной устойчивости, нет, это просто ему не свойственно. Вот скажи, Лёва, Вам свойственно врать? – хитро спросил Добельман.

– Конечно.

– Но Вы же не врёте постоянно? Вы врёте в какие-то определённые моменты своей жизни, так?

– Ну, в общем, примерно так.

– Поэтому Вы и нуждаетесь в том, чтобы над Вами была власть, которая бы вселяла в Вас страх. Способный соврать, даже в малом, способен украсть. Способный украсть, даже малое, способен ненавидеть, а значит, может убить. Всё просто. Всё очень и очень просто. Человечество порочно. Человечество прекрасно осознаёт свою порочность. Дабы хоть как-то существовать, оно, человечество, создаёт систему своего существования в страхе, какую испытывает перед любой властью, кладя в его основу именно свою порочность. Вот почему я говорю, что всё, что нас окружает – абсурд. Только страх может заставить человека порочного отказаться от того, чтобы творить зло. А перед кем человек может испытывать самый большой страх? Конечно же перед коллективным Богом, но перед таким коллективным Богом, который являет собой самую настоящую власть. А власть у Бога откуда? Властью Бога наделяют религии. Люди не боятся богов, у которых нет власти. Люди не боятся богов, за которыми не стоит мощная религия. Вот почему идёт такая борьба за первое место в конкурсе религий, Лёва. Бог внимательно следит за соревнованием и встаёт на сторону победителя. Только так Бог получает власть.

– Михаил Израилевич, давайте поговорим о Чиновниках. Кто они?

– Чиновники… – Добельман задумался. – Чиновниками их назвали мы, Философы.