Ольга Апреликова - Золотой братик

– Светлячок мой родной.

Все вокруг позолотилось и стало светло. Медленно повернулся Артем. Юм втащил сияющего Дая на колени, покрепче прижал и смущенно и виновато сказал Артему:

– С наступающим.

– И тебя, – сухо ответил Артем. Мгновение помолчал и, тихонько и так нежно, что у Дая защемило в груди и в глазах стало горячо, сказал: – Здравствуй, Юмка.

И даже бросил штурвал, взял его руку, поцеловал и на секунду прижал пальцы Юма к своему лбу. Зачем он так сделал? Что ж, Юм ведь волшебник. А может, кто-то больше… На всем лежал золотой отсвет от него самого, руки из черных рукавов сияли звездами – он уж и забыл, что так бывает – быть золотым фонариком.

– Тёмка, – так же тихонько сказал Юм. – Прости. А? Пожалуйста.

– Химера. Ящ-щщерица, – Артем отвернулся к штурвалу, поправил подхваченный автопилотом курс и снова повернулся. – А как дитя-то сияет… Вот он, значит, какой на самом-то деле… А глазки-то какие зеленые… Дайка, да ты сам – как сказка… Юмка! Отлуплю ведь… Наизнанку выверну. Зараза. Бессовестная тварь. Ну… Так что же дальше?

– Не знаю…

– Юм!

– Я прихожу к Даю реже, намного реже, – сказал Юм, стаскивая с Дая черную шапку – сияние стало ярче – и целуя в лоб. – Но чую, что это тоже до добра не доведет… Но не могу вовсе не приходить. Мне нужен твой совет.

Артем опять бросил штурвал и развернулся:

– Старая история… Совет я тебе давал, когда ему было два месяца. Да что сейчас можно сделать: он-то стойкий, но скажешь – «Юмис», и его встряхивает! У него твои ухватки, твоя скрытность, твой образ мыслей – да все от тебя. А танцевать кто его так научил? А эквилибру? А этим твоим жутким навигаторским упражнениям? Да вообще все движения, даже как он зубы чистит, как дышит, как сказки читает, как спит – да вылитый ты… Копия. Думаешь, не видно? Другим, кто тебя человеком не знает, может, и не видно – да я увидел… Он-то ни словом тебя не выдавал, такой же партизан, как ты!

Юм вздохнул. Артем добавил тише:

– Он – твое зеркало… Вы, похоже, родственники, только у Дайчика масть другая… И еще какая-то чужеродность, инакость. След другой крови. Но наполовину-то он точно ваш… Это заметно. Юмка, ты мне правду тогда про Дая сказал? Это – найденыш? Точно он не из вашей семьи?

– …Ты с ума сошел?

– А ты посмотри, как он похож на Ние. Рыжий ведь, когда не золотой.

Юм уставился в лицо Дая. Дай терпел. Юм почесал под косой и пожал плечами:

– Ну-у… Да, похож. Ты мне предлагаешь спросить у брата, не потерял ли он где внебрачного ребенка? Так он мне язык раньше оторвет, чем дослушает.

– Слишком много сходства. Настолько, что я даже не показываю Дая Ангелу. Мне ваши тайны и так поперек горла. Решайте этот вопрос сами. И быстро. Сверь генотип. Вон посмотри на свои руки и на Дайкины… На ладошки, на пальчики, на форму ногтей…

Юм взял ладошки Дая, разглядел, нахмурился; улыбнулся, быстро глянув в глаза – и вдруг поцеловал серединку ладошки и прижал ее к своей щеке:

– Ну и что…

– «Ну и что»?!

– Тём, я давно это вижу… Но не могу объяснить.

– Гены смотрел?

– Боюсь.

– Юмка, а вот близнецы-братцы твои со своими исследованиями… Это не могут быть… Их генетические проделки?

– Исключено. Кто ж им разрешит. И они еще – учатся… Да, я их готовлю, так что их исследования – наши общие …проделки. У них есть идеи, но пока это на уровне расчетов. Им рано на Геккон, а сами – что они без моего ведома и ресурсов могут… Ну, и технологически мы даже на Гекконе еще не готовы к… К такому. Рано нам еще.

– Технологически… А что, готовитесь?

– Чтоб создавать искусственно вот таких вот Дайчиков? Да.

– А не боишься?

– Боюсь. Потому и не спешу. Ведь это очень трудоемкие расчеты даже для меня. Пока мы занимаемся базой и нави первого поколения. Они ненамного сильнее людей. А мне нужны нави, которые будут летать, как надо. То есть очень быстро. Естественным путем на появление таких тысячи лет уйдут. И мы – работаем. Понятное дело, что я давно вмешался, сразу… Геккон есть Геккон. Кое-что получается. Но Дайка не имеет к этому никакого отношения. Он – нормальный ребенок.

– Да ну? Неужели?! Да он так же похож на обыкновенного ребенка, как ты – на мартышку! Ладно, беда не в этом. А в том, что ты, мерзавец, сделал с его жизнью.

– Да. Ему тяжело. Я велел все чудеса скрывать. И про меня никому не говорить. Темка, но что же мне делать? Если б я мог, я б вообще с ним не расставался. Но ему нет места в моей жизни! Куда мне его?

– Поэтому ты превратил его в неврастеника, который скрывает в себе вот просто все и боится смотреть людям в глаза? Ты вынуждаешь тага притворяться недоразвитым первоклассником и думаешь, что все норм? Ребенок боится вот просто всех на свете! Ты не понимаешь, что причиняешь ему вред? А каково ему тут после всех твоих чудес? Без тебя? Юм, Юм! Ну как же так? Зачем?

– Не знаю, как с ним быть, – тихо ответил Юм. – Ты прав, пора что-то менять. Хорошо, что ты забрал Дайку себе. Спасибо.

– «Забрал себе»? Ты что? Он не игрушка. Да его так измучила устроенная тобой неразбериха, что он рад спрятаться в любое тихое место, где можно побыть самим собой! Но он и во мне нашел что-то… Что позволяет ему быть искренним. При этом не выдавая тебя, заразу!! Юмка! Да я готов его усыновить хоть сегодня, но сперва надо понять, что его вообще ждет в будущем! А вдруг навязанное мной отцовство ему помешает? Я же понимаю, что это не просто ребенок, что это детеныш какого-то прекрасного чудовища, что вырасти из него может кто-то такой, что… Ох. Ну, Юм. Кто – Дай?

– Не знаю. Просто… Родной мальчик. Я… не могу без него – и все. И он… Прекрасное чудовище? Возможно… Он таг, это правда.

Дай сильнее притиснулся и спрятал лицо ему под подбородок. Юм обнял его крепче. Не в чудесах ведь дело! Все долго молчали, а люггер планировал без управления. Артем спросил странным голосом:

– Таг… Или кто – появились какие-то небесные резоны? Ты видишь в нем Нехебхау?

– Не понял еще…

– Этакая глупость на тебя не похожа. А кто тогда у тебя там Дома? Девочка-то?

– Нехебхау. Наверное.

– Но тогда кто это? Он ведь тоже… Чудесный.

– Я не знаю. Да, это дико звучит, но я действительно не знаю, – Он наклонился и еще раз поцеловал Дая в лоб: – Артем, я его просто так люблю. Он мне с тех пор еще родной.

– Это-то я могу понять. Ты ему тоже – вон он светит, как фонарик. Но в нем… Есть что-то еще сродни тебе. Раз сумел научиться играть в твои игрушки… Может, все-таки это он – Нехебхау?

– Может быть. Похоже.

– Юми, – взмолился Артем. – Я не понимаю. Ты – и не знаешь? Ты что, с ума сошел? Если ты решил его здесь прятать, то почему мне ничего не сказал?

– Да я не прячу, – виновато сказал Юм. – Тёмка, ну ты сам подумай – кому я его могу еще доверить? Да куда мне его деть вообще? Я – это я, а он такой маленький. Я не хочу, чтоб все знали, что он у меня есть.