Эжен энд Урд - На просторах судьбы

Молодой человек почувствовал, как внутри него опять поднимается неодолимое желание уничтожить всех этих не имеющих право называться людьми созданий, всё равно они почти сразу воплотятся вновь. Но, помня, что ещё не время, он сдерживал себя. Единственное, в чём жрец не смог себе отказать, так это чтобы колдун словно обжёгшись, быстро отдёрнул от него руку и от неожиданности сел на землю. Стоявшие вокруг дикари засмеялись, а колдун, вскочив на ноги, испустил пронзительный крик и пригрозил жрецу ножом. Затем, оставив двух человек для охраны, он приказал остальным удалиться.

Теперь жреца оставили в покое на целых полсуток. И только когда солнце, приобретавшее с каждым мгновением всё более и более кроваво-красный цвет, начало быстро клонится к западу, вокруг жертвенного места стала собираться толпа. Жрец был удивлён, он и не предполагал, что племя столь многочисленно. Правда, мужчин было сравнительно мало, в основном женщины и дети.

Наконец, примерно за час до наступления полных сумерек, в сопровождении двух своих помощников и вооружённого эскорта в десять воинов появился сам колдун. Он приказал своей охране поставить пленника на ноги и привязать его к столбу. Пока дикари распутывали жрецу руки и ноги, колдун приблизился вплотную и, явно стараясь напугать, впился в него пронзительным взглядом своих тёмных глаз. Но жрец в ответ только презрительно усмехнулся – всё происходило именно так, как он предполагал, и вскоре для дикарей наступит момент истины.

В тот же миг сжатая в единую точку неумолимая и страшная сила, которая в поисках выхода была уже готова разорвать самого жреца, стремительно понеслась в разные стороны, сжигая на своём пути всё живое. Самой первой её жертвой стал колдун, в долю мига лишившийся обоих глаз, вместо которых теперь зияли чёрные дыры, откуда даже не шла кровь. Оба помощника колдуна и охранники были следующими, причём на телах некоторых из них появились голубоватые языки пламени. Всё это произошло настолько быстро, что стоявшие вокруг дикари сначала ничего не поняли и пришли в себя только, когда погибли ещё несколько десятков их соплеменников.

Началась паника, которой в первую очередь поддались женщины, ибо мужчины вначале не испугались и бросились на свою не состоявшуюся жертв. Однако этим они приблизили собственный конец. Жрецу стоило лишь развернуться на триста шестьдесят градусов вокруг своей оси – и в радиусе нескольких десятков шагов от него не осталось ничего живого. После этого он начал вести уже целенаправленное уничтожение, хотя особой надобности в этом не было, ибо изначально подвластная ему сила, вырвавшись на свободу, уже сама по себе убивала всех, кто не имел достаточно прочного тела. В эти мгновения жрец забыл не только всё доброе, чему его учили в храме, но и последние наставления богочеловека. Сейчас, в этом самом месте, он сам был богом! Страшным сеющим смерть богом, мстя грубым телам неразвитых душ за совершённое над собой насилие. И если бы только в этот миг Анкур каким-то чудом смогла увидеть жреца, она бы, наверное, ужаснулась, до такой степени его лицо искажала ненависть.

Солнце ещё не опустилось и на один градус, а почти всё мужское население племени, лишившись тел, переместилось в другой мир. Но жрец не останавливался, уходя от пылающего жертвенного столба, он приказал подчинённым ему энергиям уничтожить всех мужчин, которых они смогут найти. В эту ночь, удалось спастись лишь нескольким дикарям, и только потому, что они успели убежать на достаточное расстояние от неистовой ярости жреца.

Оставив за спиной пылающие хижины, жрец быстро уходил из этого, ставшего проклятым местом. А внутри у него, словно адское варево, продолжала клокотать неуёмная ненависть, призывавшая вернуться и расправится с теми, кто ещё оставался в телах – с женщинами и детьми. Но дух, который хоть и был на время побеждён, уже начал восстанавливать своё главенство и в конце концов всё-таки надел на тело крепкую узду.

Жрец спешил уйти. Для уничтожения дикарей он затратил колоссальное количество энергии, был полностью опустошён, и сейчас направлялся в находившуюся неподалёку местность, где мог бы в кратчайшее время восстановить силы. Ему необходимо было успеть туда до рассвета, иначе он мог погибнуть. Поэтому, передвигаясь чуть ли не бегом, жрец по пути втягивал в себя всё, что только мог, хотя пользы от этого было мало, слишком уж сильно он выложился.

Уже в предрассветных сумерках, жрец нашёл необходимое ему углубление в горе, над которым козырьком нависали камни, и, забравшись туда, лёг на спину. В этом месте из-под земли шёл мощный положительный энергетический поток и любой человек, находившийся в зоне его действия, сам по себе ощущал чувство полного успокоения. Поток обладал и целебными свойствами, излечивая почти все болезни и способствуя заживлению ран. Благодаря чему сама гора, или вернее большой холм, считалась у окрестных племён священной.

Почти мгновенно жрец почувствовал себя лучше, а ещё через некоторое время он заснул спокойным мягким сном, от которого очнулся только через трое суток. Теперь он чувствовал себя так, словно родился заново. Его тело вновь налилось приятной свежей силой, которую так сладостно было ощущать, особенно после недавнего хорошо ему запомнившегося состояния беспомощной слабости.

Жрец выбрался из под каменного навеса, сделал дыхательные упражнения и вошёл в транс. Его сознание мгновенно переместилось туда, на берег моря, в то прошедшее время, когда он, пытаясь противостоять эмоциям своего тела, ещё рассчитывал на бескровный исход встречи с дикарями. Жрец во всех подробностях увидел эту так и не материализовавшуюся картину и понял, что ему не хватило совсем немного. Дикари уже отставали, и продержись он ещё несколько мгновений, всё закончилось бы совсем по-иному.

Выйдя из транса, молодой человек решил, что, пожалуй, наступило время как следует обдумать всё произошедшее. Сейчас собственные действия были жрецу неприятны, ибо он вновь позволил тёмному началу, которое жило в нём, как и в любом другом человеке, одержать над собой новую победу. Итог этого был неутешителен – уничтожив более полусотни дикарей, он сам себе создал на будущее точно такое же количество врагов которые, рано или поздно обязательно встретятся на его пути. Они будут испытывать к нему либо страх, либо ненависть, а возможно то и другое одновременно, ответом с его стороны будут недоверие и неприязнь.

Конечно, во всём что произошло, есть и свои положительные стороны. Теперь новые тела этих душ никогда не позволят себе напасть на одинокого человека столь необдуманно, они получили хороший урок. Да и по-прежнему пребывающие в телах остатки племени, женщины и дети, обязательно обдумают то, чему были свидетелями, и хоть на чуть-чуть изменят свой прежний образ жизни. Во вселенной ничто не происходит напрасно, а всё в конечном итоге направлено к ещё более высокому развитию индивидуальности.