Новел Мор - Канцелярия Времени. Архивы Корпорации «Счастье»

В тот день я в очередной раз в этом убедилась.

Чайник кипел в унисон духовым инструментам, дождь барабанил в такт с ударными, голос Элмо подстраивался под клавишные.

– Итак, что случилось на этот раз? – спросил он, принеся в комнату две чашки черного чая. Я лежала на ковре с закрытыми глазами, растворяясь в музыке, которая уже давно сковала мое тело своими невидимыми цепями. Казалось, что я превращаюсь в корни какого-то дерева, которое стремительно растет, желая своими ветвями достать до солнца. Я слышала вопрос Элмо, но мне не хватило сил ответить. Усталость от вечных скандалов дала о себе знать. Ничего больше не говоря, он поставил кружку с чаем возле моей правой руки и сел рядом на пол. Через несколько минут его пальцы начали бегать по шумной клавиатуре старого ноутбука. Стук клавиш был словно современный бит, который делал из осеннего вальса Шопена какую-то репродукцию нашего времени.

Я открыла глаза, когда чай уже остыл.

***

Этой ночью я осталась у Элмо. Мы могли спать в одной постели, деля на двоих одеяло, но мы никогда не занимались сексом. Он в нем не нуждался. Окруженный со всех сторон глупенькими школьницами и студентками, он привлекал их своей странной мрачной отчужденностью, а потом разбивал им сердца и грезы о настоящей любви. Мне кажется, что Элмо никого так сильно не любил и не полюбит, кроме себя самого. Я не испытывала к нему физического влечения. Да, он был хорош собой, и не могу сказать, что этот парень «не в моем вкусе», просто дальше поцелуя с ним я никогда не заходила, и не зашла бы. Я люблю его, но не хочу. Думая об этом, мне казалось, что я упускаю свой единственный шанс на обретение семейного счастья, но стоило в голове соединить слова «семья» и «Элмо» и я вздрагивала от страха.

***

Из учебных материалов по истории можно сделать вывод, что только окружающая среда человека меняется под воздействием времени и технологического прогресса. Сами люди любыми способами избегают каких-либо перемен и совершают все те же ошибки, что и предыдущие поколения. Мы давно отказались от профессоров, теперь нас учат исключительно объективные машины. Специальные программы, которые подстраиваются под индивидуальные показатели обучающегося. Есть определенная база, которую должны пройти все без исключения, а дальше уже все зависит от тебя и твоего выбора. Мы решаем уравнения и познаем искусство Возрождения, а сами толком не умеем разговаривать друг с другом.

– Ты уже выбрала, какие экзамены будешь сдавать? – спросила меня мама. В последнее время это стал её любимый вопрос. Дело в том, что я до сих пор не могла определиться с тем, что я хочу от жизни и что делать дальше. Я хорошо разбиралась в математике. Алгебра с её уравнениями и интегралами, геометрия с теоремами и чертежами, это все было для меня понятно и просто. Прибавить ко всему этому физику, и можно рассчитывать на престижную высокооплачиваемую работу. Мои знания пригодились бы многим компаниям, которые ищут молодых и амбициозных инженеров. Именно такого будущего для меня хотела моя семья. Сейчас, находясь в самом эпицентре этого технологического бума, со знаниями технических дисциплин не пропадешь. Проблема была в другом. Решая задачи, я чувствовала себя как рыба в воде, но связывать свое будущее с ними у меня желания не возникало. Психология, вот что действительно мне было интересно. Понимать людей, вникать в их проблемы, читать, словно книги, помочь найти ответы на их вопросы. Среди нас стало так много машин, что людям все сложнее общаться и воспринимать друг друга. А что будет дальше?

Как бы там ни было психология человека – это очень увлекательно, но уже совсем не актуально. Из учебных материалов мне известно, что людям плевать на себе подобных чуть ли не с каменного века, просто в те времена не было всех этих механизмов и приходилось выкручиваться. Теперь все изменилось. Мы предпочитаем общество бездушных роботов, чем своих соседей или коллег. Социальные и психологические проблемы уже давно никого не волнуют. Возможно, только религия все еще пытается открыть людям глаза, но я бы выбрала эту дорогу только в том случае, если со всех сторон меня окружала бездна.

Так или иначе, теперь я нахожусь в списке тех нерешительных, кто до сих пор не выбрал ни одного предмета. Администрация нависает над нами в школе, семья нависает над нами дома. Проблемы копятся, как снежный ком, который рано или поздно меня раздавит.

***

– Почему бы тебе не брать пример с твоей родной сестры? – взяв в руки клеймо, Администрация нагрела металл добела и приложила к серому веществу в моей голове. Коронная фраза «бери пример с сестры». Я настолько часто это слышу, что смысл слов, подобно шраму, который никогда не заживет, останется со мной до конца жизни. Я не удивлюсь, если лежа на смертном одре, опять сделаю что-то не так, и мне скажут: «Бери пример с сестры». Блаженная Кэтрин. Ее безупречность, словно взрывчатка, разрушает мою жизнь.

Дома невозможно находиться из-за очередной ссоры родителей, поэтому я, дав волю ногам, шла по переполненным людьми осенним улицам и думала о чем угодно, лишь бы отогнать навязчивую идею о том, что надо брать пример с Кэтрин.

– Если я когда-нибудь свяжусь со Штерн и ее крошками, пожалуйста, ударь меня. – в голове всплыла эта фраза. Я сказала ее Элмо, когда Кэтрин уже основательно запуталась в сетях своей новой «подруги».

– Можешь в этом не сомневаться. – ответил он. Элмо был один из немногих, кто стоял по ту сторону баррикады и заклинал никогда не становиться такой же, как Кэтрин. Такой точки зрения придерживалось еще несколько человек, но их голоса едва ли были слышны в невероятно громком вопле других, желающих видеть меня такой же, как сестра.

Внезапно мыслительный поток резко сменил направление, и я увидела лица родителей. Звон отцовского стакана и шелест страниц маминой Библии. Скандалы, одни и те же слова. Как хорошо, что ветвей у религии столько же, сколько у векового дуба. Их брак – сплетение христианства и греческой мифологии. Иисус и Дионис, в теории едва ли смогли поладить. Они бы разорвали друг друга в клочья, но ведь на практике все иначе. Да, им тяжело, но они хватаются за любую возможность исправить положение и избежать конфликта. И общество их не осуждает. Почему же у нас с Кэтрин все иначе? Почему люди перемывают мне кости, а её скелетов никто не замечает? Почему переплетение наших религий считают неправильным и всячески побуждают именно меня отступить?

Я подняла голову и увидела огромный небоскреб. Изумрудный газон нисколько не утратил свежести, а цветы на пышных клумбах пылали яркими красками. Я в центре Мегаполиса. Корпорация «Счастье» притягивала к себе взгляды абсолютно всех окружающих, и я не стала исключением. Она манила, восхищала, завораживала. Она направляла запутанный поток мыслей в одно русло, и все мои думы теперь были только о ней. Стекло, бетон и металл, все это переливалось всеми цветами радуги. Как бы мне хотелось получить продукт, изготовленный Корпорацией. Как же я завидую всем тем, кто попробовал настоящее Счастье на вкус. Я могла бы купить себе новую внешность, таланты, и тогда никто бы не осмелился сказать «Бери пример с сестры», тогда бы Кэтрин заняла мое место, и на себе почувствовала какого это – играть роль «плохой» сестры. Вот только для меня Корпорация «Счастье» так же недосягаема, как и для большинства жителей Мегаполиса. Огромный логотип в виде человека в строгом черном костюме, при галстуке и цилиндре будто бы насмехался надо мной.