Михаил Матвиенко - Ноктюрн: Симфония Ночи

– Эй вы, пейте! – обратился он к детям.

Все подбежали к кастрюле с водой и по очереди начали пить воду. Я подбежал в числе первых, поэтому и напился раньше остальных. И вот утолив жажду я немного отошел от общей куче, сделав несколько шагов в сторону обочины и стал смотреть на травяное поле, с иссохшей травой, пролегающее вдоль трасы по которой мы ехали, и на небольшую рощу редких деревьев, располагающуюся сразу же за полем. И тут вдруг не смотря на то что было уже довольно темно, и роща деревьев, была на довольно далеком расстоянии от трассы, я увидел как из лесной рощи вышло несколько человеческих фигур, около семи, и они направились в нашу сторону. И шли он как то странно, немного прихрамывая и качаясь из стороны в сторону. Я молча смотрел на них в изумленном оцепенении. Я не мог понять откуда в этом глухом лесу люди. А группа людей, все неуклонно направлялась к нам. Чем ближе они подходили, тем отчетливее я видел их запачканные и истлевшие одежды и лохматые волосы, это меня очень сильно насторожило, и более всего было странно то, что они шли молча, шли одинаково, все как один. И вот подойдя к нам на расстояние около двухсот метров, они побежали. И при беге их нескоординированные движения стали еще более явными, когда они бежали их как буд-то бы раскачивало из стороны в сторону, но при этом они бежали довольно быстро. Я быстро подбежал к машине и дернул рукой за комбинезон одного из полицейских, который уже заносил канистру с водой в кабину машины. Полицейский резко оттолкнул меня рукой. Так сильно , что я упал на асфальт. Он даже не обратил на меня внимания, и посмотрел на меня охваченного ужасом, и лежащего на асфальте, только когда положил в кабину машины канистру и захлопнул дверь.

– Чего тебе?! – раздраженно спросил он смотря на меня.

Я ничего не ответил, но только показал пальцем в сторону бегущих на нас людей.

Полицейский повернул свою голову и тут же в его глазах я увидел ужас.

– Шатуны… – вначале еле слышно прошептал он, а потом закричал громче, обращаясь к своему напарнику: «Шатуныыыы!»

Его напарник стоял, впереди кабины машины, затем развернул голову и, увидев бегущих людей, мгновенно среагировал, взяв в руки дробовик, который висел у него за спиной, он прицелился в толпу подбегающих к нам людей и сделал два выстрела. Но как ни странно эффекта выстрелы не произвели, казалось, что бегущие даже никак не отреагировали на заряд дроби, выпущенной в них.

– Быстро в машину! – закричал на нас другой полицейский, затем взял дробовик в две руки, и словно палкой начал теснить ничего не понимающих, остолбеневших детей в кузов фургона.

– Поторапливайтесь! – кричал он.

Я тут же поднялся и побежал в кузов машины, забежав я сел на свое место и стал смотреть в вентиляционную щель. Слышались выстрелы дробовика, но люди подбегали к нам все ближе и ближе. Когда последний ребенок залез в машину и за нами закрылась дверь, бегущие были уже около автомобильной трассы. Я уже мог их отчетливо видеть. А зрелище это было не из приятных, скорее даже ужасных. И вот когда полицейский, загоняющий нас в кузов, фургона, забежал в кабину и закрыл за собой дверь, и уже кажется даже нажал на педаль газа, один из этих людей все таки успел добежать до фургона и с разбега врезаться прямо в ту часть, где располагались щели через которые я смотрел. И можно сказать, что на секунду мы оказались с ним лицом к лицу. Я непроизвольно вскрикнул и отдернул голову от смотровых щелей. Машина тронулась. И уже кажется мы несколько минут были в пути, но я никак не мог придти в себя. Это лицо … оно казалось не живым: под глазами были синие отеки, кожа была желтоватого оттенка, местами разлагалась и некоторых местах отслаивалась от черепа, а глаза были пустыми, но в то же время зловещими, и мне показалось что он смотрел прямо на меня, и как буд-то бы проник взглядом в мою душу. С одной стороны он был как бы мертвый, но с другой стороны разумен, и мне показалось, что смотрел он именно на меня, бежал ко мне, и когда наши глаза встретились через вентиляционное отверстие, я почувствовал, что он хочет меня съесть. Просто он так смотрел на меня, так хладнокровно, так равнодушно, но в то же время, как на что-то принадлежащее ему. Мне стало очень жутко. Я потерял не то чтобы дар речи, я потерял дар мыслить, все поплыло перед моими глазами, затем начало мутнеть, и я сам не помню как это произошло, но я отключился. Очнулся я только утром, оказалось, я спал прямо под своим местом для сидения. Я оглянулся и попытался собраться с мыслями, припоминая, что же было вчера. «Что это было? Сон, наваждение» – спрашивал я себя. Я помнил жутких людей выбежавших из леса, но тут же поймал себя на мысли что это был сон. «Да, конечно разумеется сон, что же еще это могло быть», – утешил я себя. Я поднялся на ноги, и огляделся. В фургоне, кто-то из детей спал, кто-то сидел на своих сиденьях и смотрел в вентиляционные щели. Я тоже повернул голову, чтобы прислониться к щели для обзора, но тут дикий, кричащих холодный ужас пробрался в мое сердце и уже готов был разорвать его на части – на месте моей обзорной щели была большая вмятина, от удара головой. И тут то я в мельчайших подробностях вспомнил это обезображенное лицо, которое я вчера увидел, этого полуживого шатающегося человека, набросившегося на меня. Вот тут то мне стало совсем не по себе. Я не знал что думать, не знал чего ждать – фургон просто ехал в неведомую даль, унося нас всех в пугающую неизвестность.

День выдался холодным, хмурым таким и пасмурным. Примерно в полдень, полицейские сделали остановку, всех детей вывели погулять, напоили водой, и каждому дали по булке хлеба. Я стоял возле фургона, как раз напротив вмятины, которую проделало своей головой неведомое мне существо, и смотрел на полицейских, которые стояли около кабины фургона и вели разговор. До меня доносились обрывки их фраз:

– Не думаю что это хорошая идея, ночью ты за рулем, поэтому сэкономь таблетки, у нас их и так мало.

– Слушай, не по себе мне чего-то, и так сегодня всю ночь не сомкнул глаз!

– Таблетки на что? Амфетамин, мертвому силы даст!

– Слушай я не об этом, они не заходили в эту местность, вернее давно их тут не видели – лет десять уже, ведь ездили спокойно всегда.

– Да, вроде предупреждали что новая волна хлынула, опустошили поселок, что был около Стены. Да их вина, совсем бдительность потеряли, изгородь почти никто не охранял, многие посты сняли, а тут ночью налетела волна, шатунов больше, чем жителей, у центра патронов столько то не было. В общем ужас. Все руководство эвакуировали на вертолете, как только получили сигнал, а вот из черни никто не выжил.

– Да, у Стены опасно жить, ох опасно, бывает тихо, тихо, а бывает что всякая гадость как попрет, и все, словно саранча пожирая все на своем пути. Но в эти края не припоминаю чтобы заходили, странно это, ох странно …