Григорий Морозов - Нарисованная армия

Иллюстратор Григорий Морозов

Дизайнер обложки Роман Веденисов

© Григорий Морозов, 2019

© Григорий Морозов, иллюстрации, 2019

© Роман Веденисов, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-4496-9463-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Город, где учатся герои нашего рассказа, слишком известен, чтобы его называть. Каждый поймёт, что это за место, когда найдёт там что-то уже знакомое.

Шёл март 1999 года. Ещё только начало весны, почти что зима, но весной уже пахло в воздухе. Хотелось чего-то нового, хотелось изменений в мире. Дома и на работе люди вовсю спорили, будет ли на новый, 2000 год коллапс всей электроники, заточенной под цифру 1 в начале. Спорили об этом и здесь – на юридическом факультете, хотя для юрфака это была не первостепенная проблема.

Весна и перемены уже заглядывали сюда, старая советская юриспруденция постепенно уступала место новой. Новый Уголовный кодекс, новый Гражданский кодекс, состоящий из многих частей. Спешно печатались новые учебники. А в недрах парламента уже были готовы родиться новые Трудовой и Уголовно-процессуальный кодексы. При этом в повседневной жизни новая волна совсем не была такой заметной. Факультетская столовая была всё такой же старой, с причудливыми композициями из засушенных веток на стенах. За окном с грохотом шли те же самые старые трамваи, что заезжали сюда, на остров, и двадцать лет назад. Правда, бумажные читательские билеты уже заменили на пластиковые карточки со штрихкодом. Вместо привычных советским студентам полусладкого грузинского и прочих плодово-ягодных вин, разливного пива из желтых цистерн-бочек и горьких прибалтийских бальзамов после лекций здесь пили полусладкие красные «Монастырскую избу» и «Медвежью кровь» из Болгарии, тёмные и светлые «Балтику» и «Степана Разина», миндальный ликёр «Амаретто» с красивой квадратной пробкой.

Была пятница, между четырьмя и пятью часами дня. На улице уже стемнело; перестал идти мокрый снег, шедший до этого весь день.

Пара, последняя на сегодня, опять началась не вовремя – когда очередь на столовской раздаче уже подошла. В опустевшей юрфаковской столовой третьекурсник Владимир оплатил кассирше мясные тефтели, тарелку варёной гречки, салат из рубленой капусты с солью и маслом, стакан компота из сухофруктов и двинулся к столику у дальней стены, напротив входа. Небольшой зал на двенадцать столов был занят наполовину, но с Володиного потока никого – все на паре.

Володя поглощал свой обед в быстром темпе. Нож в железном ящике с приборами он взял, но так и не использовал его – жирные тефтели для скорости он поделил пополам ребром вилки. Из круглой белой пиалы он стремительно доел салат, называемый здесь «сечка». Владимир учился не первый год, и ему уже случалось прогуливать пары. Но именно на эту пару он хотел попасть – почти так же, как хотел поесть. Преподаватель же был строгий и не пускал в зал уже через пятнадцать минут после начала лекции.

Покончив с тефтелями, – Владимир решил, что они сегодня определённо удались, – он залпом выпил компот из стакана, оставив на донышке сморщенный остаток груши и горстку жёлтых ягод. Поднос с грязной посудой в стойку для этих подносов он вбил шумновато – один из обедающих обернулся и посмотрел Володе вслед, но увидел только убегающую спину – ему нужно было ещё успеть подняться на четыре этажа вверх.

Лифта для людей у них на юридическом факультете не было – только грузовой библиотечный, для книг. Но даже будь там пассажирский лифт, Володя бы его обогнал. Опоздав всего на восемь минут, он через заднюю дверь вошёл в зал и, слегка пригибаясь, боком прошёл к столу, за которым сидел его лучший друг Женя.

Профессор Горелов, не прерывая чтения лекции, неодобрительно посмотрел на Володю из-под седеющих бровей. Про профессора говорили, что он был учредителем одной из первых в городе частных юридических консультаций «Горелов и партнёры» (как шутил Володин одногруппник Роман – «фирма „Горелов и половые партнеры“»), что он по-прежнему практикующий юрист, а также что он учился на одном курсе с полпредом президента по городу и оттого все время пропадает где-то вне факультета и приезжает за пять минут до лекции, и не на трамвае, а на зелёном седане «Пежо». У них на потоке профессор Горелов читал гражданское право.

Володя добрался до своего места, извлёк из рюкзака большую тетрадь в ледериновом переплёте и коротко пожал Евгению руку: друзья уже здоровались с утра, на первой паре. Женя был одет как обычно: светло-серый бадлон, поверх него – чуть вылинявшая рубашка бежевого цвета из плотной ткани, с блестящими металлическими пуговицами, чёрные джинсы, ремень с тяжёлой пряжкой. Кожаная зимняя куртка с барашковым воротником висела тут же, на спинке стула. Его коротко стриженные тёмные волосы были причёсаны ровно, только чёлка на лбу предательски топорщилась вверх. «Наверное, вчера сходил подстричься», – решил Володя, глядя на Женину причёску в профиль.

Выражение лица Жени было сосредоточенным, даже сумрачным. Поздоровавшись с Володей, он снова взялся за авторучку и погрузился в чирикание своего конспекта – раскрытой тетради на 48 листов.

Володя чуть тронул Женю за плечо:

– Чего сегодня?

– Вот. – Видимым усилием Женя отвлёкся от своих зарисовок и подвинул к Володе свою тетрадь. Среди спиралей, стрелочек и контура самолёта-истребителя «Стелс» наискосок страницы проходила надпись: «Защита права собственности и других вещных прав». Женя считал, что он всё хорошо запоминает, и не заморачивался насчёт ведения конспекта. Почти на все занятия, кроме английского языка, он ходил с этой же тетрадью.

– Понятно, – улыбнулся Володя и тут же икнул, еле успев закрыть рот.

– Есть пришлось быстро? – Женя не смог сдержать улыбки.

– Да, – тоже со смехом выдавил Володя.

Женя придвинул конспект обратно к себе. Половину правой страницы у него занимала сложная многоклеточная таблица, похожая на судоку или пирамиду индейцев майя. Ячейки таблицы были заполнены значками двух видов. Женя, думая о чём-то своём, заштриховывал те или другие клетки по одному ему ведомой системе, и только такие важные объявления, как название новой темы, могли заставить его записать в конспект что-то относящееся к предмету.

Володя хотел ещё спросить Женю про то, чем тот так озабочен, но заметил, что профессор Горелов снова посмотрел на них. Потом, в перерыве выясним.

С использованием сокращений и придуманных им самим аббревиатур Володя начал записывать лекцию, с того места, на котором пришёл, – про защиту прав не-собственника. А ведь всё это наверняка можно прочитать и в учебнике.