Снами Литт - Калейдоскоп судеб: в погоне за счастьем и оохолами. Мир хоганов

– Моя пре-еле-есть, – тоненько протянул Очкарик.

Все тут же расхватали свою добычу со стола.

– И вот как ее продашь теперь? – уныло спросил Киви. – Я свою никому не хочу отдавать. Она теперь только моя!

– В городе разберемся, – ответил Слон. – Давайте собираться, нам еще до автобуса километров десять топать…

Киви управился раньше других и теперь стоял рядом с серой площадкой, разглядывая на ладони две фасолины, блестевшие и переливающиеся на солнце. И вдруг, словно его что-то потянуло. Он присел, занес руку над серым кругом и положил нанего одну из своих фасолин. Та покатилась к центру, нарушая все законы физики. Затем подернулась дымкой, снова искривив окружающее… И исчезла. Киви почувствовал, как его толкнуло внутрь круга, и упал на колени. Вокруг него, в дрожащем воздухе вдруг выросла светлая зеленовато-серая наклонная стена. Он в панике оглянулся – это была не стена. Он словно бы попал внутрь прозрачного конуса.

– Еще один круг! – услышал он удивленный крик Малибу. – А это что за фигня?

Друзья подтянулись к нему, но Киви видел, что они смотрят лишь на конус, не замечая его самого.

– Парни, я тут. В этой чертовой воронке…

Поднявшись на ноги, он обнаружил, что это не сложно – до вершины конуса оставалось еще сантиметров двадцать. Более того, он сразу почувствовал – так же, как раньше чувствовал свои фасолины среди чужих, – где в этом конусе выход. Протянул руку и шагнул наружу.

Ну, конечно же, никто никуда не уехал. Остались еще до завтра в этой деревне.

К вечеру парни поняли несколько вещей. Если бросить фасолину на круг, возникает цветной конус. Войти в него кроме хозяина не может никто другой. А неподалеку возникает еще один круг, на который тоже можно бросить фасолину и создать новый конус.

У Киви оба конуса получились блестяще-зелеными, с матовыми бежевыми пятнами. Два конуса Очкарика были густо синими с разноцветными искрами и тоненькими переплетающимися полосками, которые, отойдя на десять шагов, уже и не разглядеть, просто глухая темная синь. Слон получил конусы болотные, коричневато-зеленые, совершенно матовые – вблизи завораживают, а издали и не разглядеть, сливаются с пейзажем. А Малибу получил конусы попугайские, яркие как погремушки, состоящие словно из одних разноцветных пятен – больше всего желтых, но немало и зеленых, красных, оранжевых…

Все конусы были совсем непрозрачными – снаружи не разглядеть что внутри делается. Даже когда ночью заходили туда со свечкой или фонариком, света никто не видел. А вот изнутри конус был почти прозрачным, все видно и слышно. Звуки, кстати, совершенно без проблем проходили и туда, и обратно.

Поутру встали рано и отправились умываться.

– Не смывается, слушай, погляди, Очкарик, что у меня на руке выскочило?

Киви, сидя на траве у воды, тер запястье, на котором было два грязных пятнышка. Круглых и совершенно серых, словно засохшая грязь. Очкарик поковырял пятна пальцем – не соскабливаются. Пожал плечами и, с уханьем, окунулся в озеро. Вода была ледяной!

Выбравшись на берег, начался растираться. И тут обнаружил, что и у него на правой руке, на запястье появились два серых кружочка, таких же, как у Киви. И у Слона с Малибу такие же.

И тут, наконец, нам стало страшно. Всем сразу. Во что это мы вляпались?

…Ну конечно, успокоились. Вернулись к вечеру по домам. Шар никому не стали показывать. Да и со своим следопытством все внезапно завязали. Пропал интерес.

Малибу следующим летом поехал на Грушинский фестиваль. Один, без нас, у всех оказались дела. И взял с собой шар. Зачем, потом и сам не мог объяснить. Не доезжая двух остановок до места фестиваля, вышел из электрички и ломанулся в лес, подальше. Километра три отшагал, а потом достал из рюкзака шар и положил его в траву. Ничего не произошло. Хотел забрать, но шар катнулся, соскользнул с травы и коснулся земли. Тут Малибу во второй раз увидел, как вокруг разливается мерцание, словно воздух за самолетом после взлета на мгновенье искажает мир. Но теперь он смотрел внимательно, а потому увидел, как от шара разбегаются в разные стороны сразу три дорожки. Вдоль них появились уже знакомые свинцовые круги, только теперь их было пятнадцать штук. Странно. Будочка тоже появилась, точно такая же, в человеческий рост, составленная из булыжников. И пластинка на ней. Но сколько бы ни тер ее Малибу пальцем, фасолин не появилось. В конце концов, побродил вокруг, да и отправился на фестиваль.

Заинтересовавшиеся его рассказом, остальные тоже решили поэкспериментировать, главное, договорились, что подальше от дома, мало ли что.

И вот, пару недель спустя Очкарик отправился в командировку во Львов, прихватив с собой шар. Побродил по окрестностям перед возвращением, да тоже приложил шар к земле. Дорожек оказалось больше, да и кругов на земле – тоже, больше сорока. Удивился, нашел будочку, но и здесь она ему не выдала фасолин.

Отец Киви собрался поехать по делам в Канаду на пару месяцев. И тот уговорил взять его с собой – чтобы заодно слетать в Новый Орлеан. Туда должна прибыть известная писательница, а Киви – большому ее фанату – через друзей удалось взять билет на ее выступление. И, конечно же, он забрал шар с собой. Проносить его с собой в самолет было опасно, так что он упаковал и сдал его в багаж. Путешествие шара прошло прекрасно, хоть и потрепало нам всем нервы. Несмотря на зверские проверки, никто не обратил на него внимание ни в одном аэропорту. В Канаде шар своих свойств не потерял. А вот в США забрать его с собой Киви не сумел – так он и пролежал в гостинице Ванкувера.

Последним проверил шар Слон. Отправившись с компанией футбольных болельщиков в Минск на своих машинах, на обратном пути они проехались по лесам и даже заночевали в лесу. Отойдя подальше от компании, Слон опустил шар на землю, но ничего не произошло. «Это Киви испортил шар своими самолетами», – подумал разочарованный Слон. Но на следующий день, снова сбежав от друзей, оставив их обедать в ресторане – якобы чтобы поменять масло – он отъехал подальше от трассы, и тут шар сработал!

Дальнейшие эксперименты показали, что круги возникают только когда шар падаетна землю вблизи поселений, не дальше, чем в двух с половиной километрах, но не ближе, чем в километре. В городе же никаких дорожек не появляется, видимо шару не нравится отравленный выхлопами городской воздух.

Зимой на руке Слона одна из серых отметин вдруг исчезла, словно ее и не было. А через месяц то же самое произошло с Малибу.

Что все это означает, до сих пор не понятно. Но этими экспериментами вдруг заинтересовались некие структуры. Так что на время парни решили свернуть свою исследовательскую деятельность. Что им там из космоса видно, непонятно, но если новых объектов появляться не будет, есть надежда, что они успокоятся, тогда можно будет продолжить эксперименты.