Снами Литт - Калейдоскоп судеб: в погоне за счастьем и оохолами. Мир хоганов

На этом тетрадка закончилась. Дед, ухмылявшийся во время чтения перескокам текста с «мы» на «они», к концу ухмыляться уже перестал, посерьезнел. «Неужели это настоящий рассказ о тех событиях? – с волнением думал он. – Ведь это совершенно никому не известная история находки Шара!»

Он попытался припомнить дальнейшие события.

В самом деле, в один прекрасный день в Москве вдруг объявился полный двойник Константина Ивашевича. Полный, да не совсем. Шрама от аппендицита у него не оказалось. Да и вообще он был абсолютно здоров. Ну просто абсолютно. Знакомый врач Кости только руками разводил: таких людей не бывает!

Двойник настаивал, что это именно он и есть Константин Ивашевич, при этом рассказывал удивительную историю о своем путешествии на другую планету. Никто ему не поверил. Что с ним делать, было непонятно, отличить от настоящего Кости его было невозможно, разве что вот здоровье, да полное незнание того, что происходило в жизни и мире в последние три года. А потом он вдруг бесследно исчез…

Но через год двойники самых разных людей стали появляться то тут, то там, не только в Европе, но даже в Канаде. Они рассказывали похожие истории о своих похождениях на чужих планетах. И указывали на то, что случайно набрели на странные площадки с будочкой, которая выдавала по два зернышка. Бросив зернышко на площадку, человек вдруг оказывался на другой планете.

Понятно, что рассказывать они могли в основном представителям властей – все обнаруженные визитницы были окружены плотными кордонами. Вырваться из плена пришельцам не удалось, так что обыватели об этом ничего не знали. Полтора десятка лет спустя двойники живых людей стали появляться все чаще и не только в охраняемых визитницах – как выяснилось, далеко не все площадки оказались под контролем властей. Информация просочилась в интернет – вначале как шутка, потом как недоумение, а затем как бомба. Весь мир кинулся искать такие площадки.

Наконец во многих странах было объявлено, что площадки – их назвали визитницами – доступны для любого человека. Что было понятно, ведь существовали они уже на всех континентах, по нескольку десятков, а то и сотен, на каждом.

Кто и почему их создавал? Понять невозможно, но они возникали одна за другой…

А вскоре был найден Шар – в маленькой китайской деревушке его выкопал из песка ребенок. И тогда создание визитниц встало на поток. Да, сегодня они есть вблизи почти любого населенного пункта и значительно улучшили здоровье многих землян.

Но вот о том, откуда взялся этот Шар, становится понятным лишь из этой тетрадки. Неужели она настоящая?

Егор смотрел на два зерна в своей ладони. Длинные, немного заостренные на концах, но самым поразительным в них был цвет: похожий то ли на перламутр, то ли на лунный камень – радужный и туманный. Егору подумалось, что именно такими словами можно описать, что такое надежда: радужно, но туманно.

Продираясь через тайгу, в которую он забрался, доказывая самому себе, что он способен на что-то большее, чем просто ходить каждый день в офис и делать вид, что это и есть жизнь, Егор наткнулся на это странное место.

Ровная площадка посреди тайги. Не то чтобы в самой глуши, конечно. До пары деревень в округе было рукой подать, ведь Егор и не собирался уходить в совсем уж безлюдную тайгу и бездумно рисковать. Но такая вот площадка со странными кругами, похожими то ли на гладкие крышки люков, то ли на гигантские лунки, и странной горки из крупных камней с расходящимися от нее дорожками походила одновременно и на экспериментальное поле какого-нибудь засекреченного НИИ, и на тайное священное место.

Егор подошел к странной каменной будке, в центре которой было небольшое окошко, и неожиданно оттуда появились эти два зерна. Егор едва успел подставить ладони, и в надвигающихся сумерках ему казалось, что перламутровое сияние зерен отгоняет тьму.

Он и сам потом не мог объяснить, почему взял оба зерна и, пройдя по дорожке, бросил их на темные круги, в центры двух соседних «лунок». Тогда это показалось естественным: есть зерна, есть созданная для них грядка…

И застыл, не в силах ни пошевелиться, ни бежать, когда из брошенных зерен мгновенно начали разворачиваться два ярких купола.

Он очнулся и медленно открыл глаза.

Небо над ним казалось каким-то игрушечным. На странном небе были нарисованы облака в виде спиралей – желтые, фиолетовые, оранжевые. Он попытался поднять голову и понял, что это не облака: разноцветные спирали украшали прозрачный колпак, внутри которого он оказался. Словно его кто-то накрыл гигантской рюмкой.

Он сел и огляделся. Рядом лежал какой-то мешок с карманами, вдали проглядывались другие разноцветные конусы.

И никого вокруг.

Он выбрался на свежий воздух, сделал вдох и вдруг почувствовал, как сознание уплывает.

Когда снова открыл глаза, то обнаружил, что сидит, прислонившись к стенке своего купола, а над ним стоят двое.

Один из этих двоих был человеком – он точно знал, что он и этот парень так называются. А второй был не совсем человеком: как если бы человеческую фигуру вытянули вверх, из-за чего тот был выше раза в полтора, и с гладкой, на вид резиновой кожей светло-фиолетового цвета.

Двое молча смотрели на него, но ничего не делали, будто чего-то ждали.

– Где я? – спросил он.

– В Алькатрасе, – хмыкнул парень. – Я Виктор. А как твое имя?

Вопрос застал его врасплох. Он попытался зацепить хоть что-то в памяти, но чувствовал только пустоту. И еще странную ясность, как будто все, что его окружало, было новым, только что созданным. Слово «алькатрас» тоже не говорило ни о чем.

– Не помню, – честно признался он.

– Понятно, обычное дело, – не удивился Виктор и кивнул своему фиолетовому спутнику. – Ничего, парень, я сам только через три дня начал вспоминать. А Майк, – он опять кивнул в сторону гуманоида, – вообще об этом не говорит. Может, просто не понимает вопрос.

– Вы с ним разговариваете?

– Ну, это что-то вроде телепатии, но не совсем, – пожал плечами Виктор. – Он меня понимает и передает каким-то образом то, что хочет сказать. Но не словами, а… так. Я просто знаю.

– Его зовут Майк?

– Ну, надо же мне его как-то звать, – заметил Виктор. – На Земле, – он вдруг запнулся, нахмурился, но продолжил, – там, дома, был у нас в компании один парень, тоже долговязый и такой вот молчаливый. Мы его звали Майком. Вот и тут к нам пришел здешний Майк.

Из слов Виктора он понял, что здесь – не Земля. Значит, это называется, как его там…