Р. Артемьев - Вторжение

Второй стражник, похожий на гибрид гигантского ската и росомахи чужак одиннадцатого уровня, сумел пробить Копьем Воды оба щита, но на этом его успехи и закончились. Дед ловко метнул Ледяную Стрелу, и добить обмороженного противника не составило труда.

— Ну что — Злобный высморкался — ломаем или гранату внутрь кинем?

— Гранату. Убьем тварей сейчас, меньше проблем в будущем.

— Я тоже так думаю.

Мы заняли позиции, а Вася подошел к порталу с гранатой. Он еще не успел отбежать в сторону, как показался первый чужак. Помнится, я еще успел подумать, что с порталами сегодня нам не везет. Мало того, что это был «живчик», мало того, что на нем висело «Зеркало», так он еще и создавал какой-то знак, по виду третьего уровня! А потом времени на рассуждения не осталось, организм провалился в транс ускоренного восприятия. Злобный и Сэм бросились в стороны, уходя от сверкающего потока молний, в то время как я лихорадочно создавал «Коровий Язык» третьего уровня. Успел, знак хоть и сожрал четверть запаса моей оболочки, зато снял Зеркало, а заодно и часть шкуры с твари. Добил его Дед заранее подготовленным Хрустальным Когтем.

Второй чужак, неуклюжая туша которого еле проползла через портал, отравил своим ядом даже туннели вокруг площадки, на которой происходила драка, но особого вреда не причинил. Мы успели сбежать до того, как резина масок стала разлагаться, к тому же на каждом из нас висело по амулету-ядолову. Можно сказать, мы легко отделались, всего-то надорванные связки у меня и Сэма и вывихнутая кисть у Васи. Завтра будем как новенькие. Если сегодня не произошло ничего экстраординарного, мы сможем взять два яруса, не меньше.

Четвертый ярус стоил нам двух бойцов из отряда Бородина, парни не смогли вовремя заметить затаившегося хамележора, его неожиданное нападение едва не уничтожило все отделение. Спасся один человек, шедший первым, эти твари предпочитают нападать сзади. И так небольшой отряд Бородина стал таким маленьким, что учитывать его как самостоятельную единицу было бессмысленно.

За ночь отоспались, день нам дали на подготовку, а вечером пошли на штурм. На сей раз псионы второго уровня служили в качестве поддержки более сильным магам третьего уровня, эта тактика прекрасно оправдывала себя раньше. Пятый ярус прошли как горячий нож сквозь масло, на шестом пришлось повозиться со стражниками. В этот день потеряли одного бойца из отряда Плетки, насколько я слышал из разговоров, по собственной дурости. Два мага третьего уровня были ранены, остальные просто устали. Было решено, что после взятия седьмого яруса возьмем передышку, отдохнем три дня.

Седьмой ярус штурмовали в прежних составах, и это сыграло дурную службу. В тех случаях, когда в команде было два или более псионов третьеуровневиков, потерь не было. А вот в тех отделениях, в которых такой маг был один, остальные «двушки», произошло несколько фатальных случаев. В общем, погибло трое бойцов и пол десятка отделались ранениями разной степени тяжести. Переходы заминировали, установили часовых и несколько Глиняных Охранников и пошли спать. Все страшно устали за прошедшие пять дней.

Лично я целый день отсыпался. Кажется, что такого — спуститься вниз, пройти по маршруту, убивая всех на своем пути, а потом вернуться в уютный фургончик или в теплую большую палатку (финансировали СБР неплохо, комфорт обеспечивался очень высокий. По крайней мере, по моим стандартам). Дескать, единственное, когда приходится напрягаться, это схватки с чужаками, но группой завалить можно кого угодно.

Нужно быть совершенно незнакомым с военным ремеслом человеком, чтобы так рассуждать. Уже при входе в подземелье боец испытывает страх, неважно, в скольких операциях он участвовал. Привыкнуть к обиталищу чужаков невозможно, говорю из личного опыта. Мне требуется определенное усилие, чтобы сделать шаг и прикоснуться к тонкой, еле заметной пленке прохода. До сих пор, несмотря на десятки удачных штурмов за спиной.

Здорово изматывает напряжение. Расслабленность на любом ярусе ведет в могилу, от постоянной концентрации пот заливает глаза, люди перестают дышать. Очень остро воспринимается каждый звук, возникают галлюцинации — начинает казаться, что со всех сторон слышится еле заметный шепот, край глаза замечает легкую тень. Даже неподготовленные псионы не выдерживают и сходят с ума, Учебный Центр отсеивает минимум одного из семидесяти. Мне рассказывали, что в начале Вторжения, когда на штурм ходили обычные люди, половина потерь была вызвана огнем своих.

Стоял конец июля, тундра цвела. Несмотря на довольно холодный ветер, некоторые разделись и ходили в штанах и сапогах. Посреди лагеря натянули сетку и играли в волейбол, возле походной кухни как всегда толпились несколько голодных человек. Нигде не было видно ученых, все сидели возле портала или бродили по нижним из занятых нами ярусов в поисках артефактов. Половина бойцов помогала ученым или караулила переходы, остальные отдыхали.

На пригорке, выбрав местечко посуше, лежал Плетка. Я подошел к нему.

— Я слышал, у тебя потери. Соболезную.

— Угу. А твои как?

— Держаться. Восемь раненых, но убитых нет.

Мы помолчали. Плетка бездумно пялился в небо, я не знал, что еще сказать.

— Скажи, Аскет — он заговорил совершенно внезапно, по-прежнему не поворачивая головы — тебя не пугает происходящее?

— Ты говоришь об этом Гнезде или о чем-то еще?

— Да что Гнездо? — он поморщился — Гнездо мы возьмем, не беспокойся. Я говорю том, что псионов становится все больше, они погружаются в свое искусство все глубже. Чем все это может кончится?

— Что тебя пугает? Ты веришь в некий всемирный заговор, как Союз Светлых Сил?

— Нет. Я думаю, что Он с помощью Вторжения хочет нам что-то сказать, а мы, как всегда, видим в его послании только свою выгоду. Ты ведь не будешь спорить, многие используют полученные способности совсем не в благих целях.

На прошлой неделе в Казани псион застал свою жену с любовником. Он откуда-то знал, как создается Огненный Шар. Любовник мертв, женщина изуродована, двое омоновцев погибло. А представь себе, что будет, если сорвешься ты, или Злобный, да любой боец выше второго уровня?

— И что ты предлагаешь? Отказаться от псионики?

— Хотя бы ограничить использование.

— Нереально. Люди слишком любопытны и ленивы. Если не одно, то другое качество будет заставлять их применять псионику на практике — для облегчения своей жизни, или из простого интереса.

— Значит, нужно их заставить.

— Силой? И к чему приведет запрет?

Плетка помолчал, затем с неохотой сказал.

— Сила нужна, чтобы потенциальные преступники знали: они будут наказаны. Угроза наказания не позволит им творить зло.