Владимир Васильев - Пробуждение. Роман-мозаика

Родион же, казалось, и не заметил разверзшихся хлябей небесных. Вошел в свой ритм, отключившись от внешнего мира. Отсутствие Даны заметил минут через десять. Обернулся и испугался.

– Э-ге-гей! – крикнул он.

Даже эхо проигнорировало его зов. Побежал назад по тропе. Через пять минут сквозь хлюпанье и шелест небесных струй послышалось ее пение. Как сказал бы Бах, дождь был плохо темперирован, а пение темперировано профессионально, хотя и не было человеческой песней в привычном понимании. Лесник выбежал на кочкастый лесной кусочек тундры и замер: на площадке диаметром метров в пятьдесят танцевала Дана, подпевая себе. Ее одежда была разбросана по краям тундровой лужайки, и по телу стекали ручьи. Из-под притоптывающих ступней взлетали веселые брызги.

Родион почувствовал, что его сознание медленно отключается, поддаваясь колдовскому звучанию песни и завораживающему ритму танца. Он ощутил свободу от всего того, что гнело его в последние дни. Ему опять стало легко и хотелось подчиниться этому танцу. Он сбросил с себя дождевик, сапоги и все остальное, потому что оно было совершенно неуместно. И, наконец, позволил себе выйти на танцтундр. Хотя, если честно, ноги и не спрашивали его разрешения, а сами пустились в пляс. Ритм овладел его телом, и оно двигалось ничуть не менее гармонично, чем тело Даны.

А Волчара из леса с интересом наблюдал за происходящим.

Она сначала почувствовала присутствие танцора, потом увидела, обрадовалась и стала, танцуя, приближаться. Он двинулся навстречу. Когда кончики их пальцев соприкоснулись, Родиона пронизала молния, которая почему-то его не сожгла, а наполнила радостью и совершенно новым мироощущением, словно он выскочил из кромешной темноты на солнечную поляну: в первые мгновения ослеп, а потом узрел фантастическую красоту. Знакомый до мелочей мир изменился, потому что он теперь иначе его чувствовал.

А Дана вдруг поняла, что душа ее оттаяла и открылась навстречу другой душе. Клеточки, наконец-то, принялись резонировать. Дождь вдруг обрел плоть, и Дана бросилась в его объятия. Ей казалось, что она ждала этого мгновения всю жизнь. Возможно, так и было. Они были молоды, радостны, нежны и полны музыкой жизни, а дождь все лил и лил, временами превращаясь в водопад – так тесно сплетались струи, струны, тела, души. И в момент наивысшего слияния вдруг послышался подземный гул, потом земля содрогнулась, и раздался звук взрыва – выбило вулканическую пробку из кратера неугомонного Карымского вулкана.

Дана улыбнулась и шепнула:

– Извини, не удержалась…

– Ты о чем? – не понял бывший Родион, превратившийся в Ромео.

– О вулкане, если бы не я, он бы еще потерпел.

– Все нормально, – успокоил он ее. – Лучше много маленьких извержений, чем одно большое.

– Для вулкана может быть, – хихикнула она. – Хотя… хочу быть вулканом!

Дождь еще долго тщетно пытался охладить их разгоряченные тела. А потом вышло солнце, позолотив последние капли веселого дождика.

Они встали с тундрового ложа и, взявшись за руки, пошли в реку. Она слегка охладила их своей семиградусной водицей. Впрочем, Дана прохладе только обрадовалась, не испытывая ни малейшего дискомфорта, а Ромео, энергично пофыркав и поныряв, поспешил обратно на берег. Он, конечно, привычен к такому купанию, но длить его желания не возникло.

А Дану вдруг наполнило чувство реки, будто она сама стала ею, и ощутила себя до последнего впадающего ручейка, до ледников на склонах вулканов, до малюсенького малька. Она приняла свое новое тело, которое замечательно чувствовало себя в воде и, оказалось, было способно дышать в ней. Она несколькими движениями набрала скорость и вылетела из-под воды в воздух, огласив окрестности радостным криком-песней. Родион с восторгом смотрел на нее, летящую над водой, и был счастлив оттого, что нашел свою любовь. Пусть она русалка, пусть богиня, но она любит его, и он это чувствует.

Дана, красиво изогнувшись, вернулась под воду, и тут зазвонил телефон – спутниковый везде достанет, если зарядка не кончилась, а у них обоих были телефоны с солнечной подзарядкой. Родион по звуку понял, что это телефон Даны, но найти его было не так-то просто. Он двигался на звук, мысленно призывая звонившего к терпению. Нашел в кустах шиповника.

– Алло! – крикнул он, запыхавшись.

– Представьтесь, пожалуйста! – ответил ему строгий начальственный голос.

– Лесник-инспектор Жупановского участка Кроноцкого заповедника Родион Бойцов! – по-военному четко доложил он.

– Почему телефон у вас? Где Дана?

– Представьтесь и вы! – потребовал Родион.

– Министр чрезвычайных ситуаций, генерал-майор… – перечислил свои регалии звонивший. – Больше никто не может позвонить ей. Где она?

– В реке, купается, увидела – выходит.

– Так, Бойцов, правильная у тебя фамилия – скоро придется оправдывать. К вам летят на вертолете гости незваные и нежеланные, твоя задача спрятать Дану так, чтобы они не нашли. И прикидывайся валенком, пока я не прибуду.

– Так я понятия не имею, где она – сам с ног сбился, уже неделю ищу по всему заповеднику… А как я вас узнаю, товарищ генерал-майор?

– Ты что, телевизора не смотришь?

– Так у меня его нет.

– Ты, похоже, не лесник, а Леший, – хмыкнул в трубку министр.

– И так называют, – не обиделся Родион, глядя, как она выходит из воды. Ничего прекрасней в жизни не видел. – Подошла.

Он протянул ей телефон.

– Здравствуйте, товарищ министр, – радостно откликнулась Дана и посерьезнела, выслушивая информацию.

– Да, – сказала она, – теперь мне это будет нетрудно.

– Что-то изменилось?

– Да, сегодня я почувствовала новые способности. Они мне и помогут. И Родион тоже. Да, ему можно полностью доверять. Как же они меня нашли?

– Во-первых, профи, во-вторых, не надо становиться звездой интернета, если хочешь скрыться.

– Вы о чем?

– О твоей странной песне, которая вскружила головы всему миру.

– Я не записывала и не выкладывала! А-а, это, наверное, наладчики аппаратуры.

– Возможно… С тобой хочет лично встретиться Президент. Генерал, тебе знакомый, сделает все, чтобы этого не произошло, он боится тебя – профессиональная паранойя, не знает, кто ты.

– А вы знаете?

– Я знаю, что ты то ли само Добро во плоти, то ли посланница Добра, возможно, та, чьего Пришествия ждут все христиане мира. Впрочем, я атеист. А сама как думаешь?

– То я чувствую себя просто девушкой, человеком, то рекой, то океаном, то облаком, то… планетой.

– Всем бы нам такое чувство! – воскликнул генерал. – Может, мерзости в человечестве уменьшилось бы… Так, начинайте действовать! Они будут с минуты на минуту. Дай трубку леснику.

Дана передала телефон.

– Так, Леший, диктуй мне свой номер спутникового… Все, время пошло! – дал отмашку министр. – Действуйте!