Владимир Васильев - Пробуждение. Роман-мозаика

– Никого? – кричал генерал и сам себе отвечал: – Никого. Успели, теперь не подпустим.

Вертолеты приземлились поодаль от правительственных машин в небольшой низинке на том же мысу.

Генерал выскочил и побежал в горку.

– Товарищ Верховный главнокомандующий! Разрешите доложить?

– Докладывайте, – поморщился Президент. Генеральский рык не вязался с умиротворяющим пейзажем.

– Совершали поиск пропавшей служащей метеостанции. Безуспешно. Есть предположение, что погибла. Вон лесник докладывает, что неделю назад пропала.

– Благодарю, генерал, – кивнул Президент и погладил белую собаку, смирно сидевшую рядом. – Можете возвращаться в Петропавловск и затем в Санкт-Петербург. У вашего начальника есть распоряжение на ваш счет. Мы тут сами продолжим поиски. Будем надеяться на лучшее.

– Но я должен обеспечить вашу безопасность! – возразил генерал.

– Вы должны исполнять мои приказы, – строго сказал Президент. – О своей безопасности я позаботился.

– Разрешите исполнять? – взял под козырек генерал. Было видно, как он раздосадован. Его взгляд испепелял министра, но… Генерал был военным человеком.

– По машинам! – скомандовал он, спустившись к вертолетам. Его не оставляло чувство, что его обвели вокруг пальца.

Когда вертолеты взлетели, он посмотрел вниз: две собаки весело носились друг за другом, а лесник стоял перед министром и Президентом, что-то докладывая.

– Может, и правда сгинула? – приготовился он согласиться с неизбежным. – Что ж, земля ей пухом. Жаль, провести исследования с дознанием не удалось…

Президент подозвал к себе начальника службы безопасности и распорядился:

– Наверняка пограничники стоят в оцеплении, проследите за тем, чтобы их отправили на заставу. И своих ребят – туда же, пусть отдыхают.

– Но…

– Никаких «но»! У нас тут совершенно секретные мероприятия. Никто не должен знать! Кроме вас… Выполнять срочно!

Безопасник провел переговоры по телефону, погрузил своих ребят в вертолеты и приказал отправляться на заставу.

Когда вертолеты улетели, собака подбежала к высоким гостям, весело гавкнула и предстала перед ними в виде прекрасной девы, слегка окутанной туманом.

– Ну, здравствуйте, Дана! – поклонился Президент. – Вы же Дана?

– Да, я Дана.

– Как вам все это удалось? – показал президент на Волчару, а потом остановив взгляд на нынешнем ее облике.

– Я просто выгляжу так, как хочу выглядеть, – улыбнулась она. – Идеальный вариант для женщины, не так ли?

«И для разведчика», – подумал президент, а вслух спросил:

– А все же, кто вы?

– Мне кажется, что я – будущее человечества, – ответила она, подумав. – Но в будущем никто не может быть уверен наверняка.

– А мне нравится такое будущее, – засмеялся президент.

Дана в ответ улыбнулась, но… вдруг отключилась от общения.

Министр сразу понял, что она прислушивается к тому, что им слышать не дано, и ему стало тревожно. «Вот и отдохнули…», – подумал он, но Дане не докучал.

Президент тоже насторожился, хотя впервые видел «чудо природы» в работе.

Вдруг, будто бы ниоткуда, ливанул дождь. Дана пошевелила губами, беззвучно прошептав: – Спасибо.

Никто не шевелился, опасаясь сбить настройку. Только Волчара тихо заскулил. Всем казалось, что и они участвуют в процессе. Так оно и было, потому что они увидели вместе с Даной, как напирают друг на друга Тихоокеанская, Евроазиатская и Северо-Американская тектонические плиты, ощутили неимоверные напряжения, возникающие на их стыках и распространяющиеся к центру. Увидели рождение новой гряды вулканических островов, параллельной Сахалину, Курилам и Японии, и следом – рост громадной волны цунами, готовой накрыть и Курильские, и Командорские острова, и Сахалин, и Японию.

И каждому было дано ощущение: мало времени!

Дана открыла глаза:

– Объявляйте эвакуацию, товарищ Президент! – сказала она.

– Уже выхожу на связь, – ответил он. – Успеем?

– Постараемся, – пообещала Дана.

– Я вызвал гидросамолет с центром управления, – сообщил министр. – Будем работать здесь.

– Соедините меня с премьер-министром Японии, – приказал Президент по защищенной линии.

«А мы с Волчарой будем медведей отгонять, – решил Родион. – И кормить спасителей и спасателей»…

« Самой лучшей из сельдей справедливо

считается жупановская, которую ловят в

Кроноцком заливе вблизи Камчатки..»

Древняя кулинарная энциклопедия

Вода завораживала. Казалось, что нескончаемый поток жидкого изумруда течет и переливается в лучах солнца мгновенными бриллиантовыми гранями. Алевтина всякий раз впадала в состояние медитации, когда созерцала водяной поток. Неважно, побольше была река, типа Нового или Старого Семячика, или оказывалась одной из бесчисленного множества речушек, стекавших с сопок и вулканов в Тихий океан на побережье Кроноцкого заповедника – знаменитой в мире Камчатской жемчужины зимой и изумрудины летом. От малых рек даже глубже впадала в транс, потому что они ближе и интимней, не давили своей мощью. Вода была столь прозрачна, что Алевтина видела рыб, элегантно изгибающихся торсом, камушки на дне, тоже с удовольствием изображающие драгоценности, по-женски распущенные волосы не то водорослей, не то русалок, влекуще и заразительно развевающиеся вдоль течения. Алевтину подмывало нырнуть в эту сказочную глубину, чтобы и ее волосы так же вплетались в водные струи. Только вот незадача – была Алевтина коротко стрижена, ибо так удобней в экспедиции – и мусор лесной не так цепляется, и содержать их в аккуратности не составляет труда.

Вывел ее из созерцательного состояния громкий «плюх» выше по течению. Она посмотрела в ту сторону и увидела медведя, вынырнувшего на поверхность с лососем в лапах и весьма довольной мокрой мордой. Тем временем течение поднесло его прямо к Алевтине. Медведь укоризненно глянул на нее и отвернулся, утвердившись на дне, мол, не смотри в рот, не смущай интеллигентного зверя. Она решила, что не стоит портить аппетит мишке, и пошла к биостанции. Время прогулки действительно закончилось. Хотя прогулкой это можно было считать лишь условно, потому что просто прогуливаться, не наблюдая водную и земную фауну, никто из работников биостанции не мог по профессиональному определению: глаз все замечал, а мозг фиксировал и запоминал. Рыбой в речке Алевтина не только любовалась, но и фиксировала все ее биологические параметры. То же касалось и медведя – он был ее старым знакомцем и почти другом, насколько такое возможно. Когда он был медвежонком, она ему несколько раз ставила лукошко с малиной и другими ягодами, которых здесь было полно: морошка, голубика, жимолость, брусника, клюква и прочие вкусности, и наблюдала издалека, как он лакомится. Можно было не сомневаться, что он запомнил ее запах и от лукошка, и от почвы, и легчайший – от воздуха.