Ван Лугаль - Граду и миру

– Кто там? – спрашивает Ванесса.

– Я, – папин голос. Ванесса бросает дела и, вытирая руки на ходу полотенцем, бежит к нему и бросается обнимать. Папа – высокий, худой, в строгом костюме, старается выглядеть официально и серьёзно, но складки у рта и морщинки у глаз выдают в нём человека добродушного. Он подхватывает Ванессу и кружит.

– А что ты так рано? – спрашивает Ванесса, когда радость отступает на второй план, а папа вновь ставит её на землю.

– У меня потрясающие новости, которыми я просто не могу не поделиться со своей любимой семьёй, – говорит он. – Каролина! Иди сюда! Прервите всё!

Но мама не слышит, и папа, не разуваясь, проходит и стучит в дверь. Растерянная Ванесса бежит следом, а последним, жужжа, несётся робот-уборщик и втягивает пыль, нападавшую на пол с ботинок.

– Каролина! – кричит он. – Потрясающее известие! Я хотел бы рассказать это всем!

Дверь открывается. Мама выглядит немного сердитой.

– Здравствуй, – говорит она, – но если это не значимая новость…

– Найдена Душа Нашей Земли!

Мама тут же замолкает. Её брови взлетают и теряются под чёлкой.

– Здорово! – кричит маленькая ученица из комнаты. – А что это такое?

– Душа Земли – это такой человек, который когда-то вытянул нашу страну из первобытного состояния войн и зла, – говорит Ванесса. – Учёные не могут этого объяснить, но он был связан с душой нашей страны и его волей… нет, – поправляется она под взглядом папы, – он и есть душа страны и её воля. Как «государство – это я», только по-настоящему. И именно она установила и направляет наш порядок, при котором мы развиваемся и процветаем.

– Да, – подтверждает папа. – Всё правильно, Ванесса. Но вам в школе не говорят, – он заговорщицки понижает голос, – что Душа Земли когда-то была создана людьми. Человечество всегда любило покопаться в себе, и нашлась такая таинственная вещь, как коллективное бессознательное, понимаете, да? А ещё человечество было задавлено страшными войнами и хотело выжить, либо хотя бы что-то оставить после себя, хотелось бы заметить. Учёные проводили эксперименты – и сделали так, что часть коллективного бессознательного, собрав знания и мораль, стала человеком. Впрочем, это точно не известно: обращу ваше внимание, что древние войны уничтожили всё, что могло бы относиться к поискам или разработке того, что называют Душой. Но человек смертен, а бессознательное – нет; и оно стало перерождаться в людей. Душа рождается, стареет, умирает и перерождается; так и существует, скажу я вам, и направляет наше государство.

– Давид, ты наговорил лишнего. Им ещё не стоило знать… – протестует мама, но отец взмахом руки останавливает её.

– Стоит! Это – тот случай, когда жизнь делает исключения!

– Смотри, ответственность на тебе, как на философе, – мама вздёргивает курносый нос.

– У меня все полномочия, не беспокойся. Так вот, девчонки. Душа Земли перерождается, и так всегда остаётся с нами, помогая Главе руководить Землёй. Но вот уже несколько десятков лет её было не найти. Не рождалось человека, который стал бы ею, представьте себе. И вот – Душа наконец найдена.

– И даже известно, кто это? – мама старается говорить иронично, нарочито зевает, опирается на косяк с выражением крайней скуки на лице, но маленькие хитрые приёмы не могут скрыть волнения в её голосе. Она плотнее запахивается в шаль.

– Да! – говорит отец с жаром. – Но хочу отметить: ещё рано говорить о том, кто Душа – она не перестала быть куколкой…

– Скажи, – вдруг говорит мама, склонив голову к плечу. И отец, который только что клубил мрак тайны вокруг загадки, мгновенно сдаётся – так ему хочется поделиться дозволенной новостью:

– Хорошо! Но только вам.

Мама переступает порог комнаты и плотно закрывает за собой дверь, чтобы ученица ничего не услышала. Ванесса слышит обиженный писк и чуточку злорадствует. Самую чуточку.

– Итак, – говорит отец тихо и торжественно, – Душа Земли – это…

И звучит громкий, противный сигнал, заставляя отца замолчать. В метре над полом возникает голографическая надпись: «Внимание! Срочное сообщение!».

Тири притащил письмо, где упоминались эксперименты по перемещению материи в другой мир. Сказал, что это обсуждали покойный док и тот, который сейчас в пленении, усатый. Эндрю. Он прочёл и внутренне содрогнулся.

Спросил:

– Что, эксперименты продолжаются?

– Да, сэр, – голос Нарика звучал неуверенно, но ему этого хватило. Достаточно предположения: о таких разработках на каждом углу не кричат.

Сэр М, например, даже звуком лишним не упоминал. Хоть как-то и обнаружили невнятно одетого лопуха-красавчика в его владениях… он, лично, и обнаружил однажды… но не думал, никак не думал, что это может быть…

Стоп. Но раз между мирами установилась связь и мы отправляем друг к другу послов – гостей может стать больше. Сначала рядовые – затем много рядовых – а затем и власть держащие.

Не так ли?

Люди, которые контролируют все стороны вашей жизни и имеют доступ в ваши дома, не могут не воспользоваться этим. Он это знал.

Поэтому лучше он, чем кто-либо дурной.

Так посчитал он и с интересом подглядел сны всех по очереди – правда, больше раза не позволил мерзкий внутренний голос. Но вышло забавно и наводило на интересные мысли: оказалось, что аппарат вполне себе считывает и состояние между сном и явью. Смутные мечты, фантазии… применения этому пока не было, но он не сомневался – пригодится. И всё бы хорошо, но тётка, которая, кажется, когда-то защищала его перед доком (или другая?), теперь воспротивилась – чуть не до драки. Она так часто порывалась куда-то звонить, хваталась за различные предметы и кричала, что стала опасной, пришлось пристрелить. А жаль – хорошая была тётка.

Он по-прежнему рассказывал больным свои истории. Странно, но это его успокаивало – а заодно, кажется, и их. Тирик притащил ещё семерых добровольцев – и вот они вместе пригоняли людей (барашков по пятьдесят), чтобы слушали.

Через несколько дней, кажется, пациенты и захваченные доктора решили, что это было какое-то представление. Успокоились – стали приветливыми и ожидающими, что его, привыкшего находить везде подвох, настораживало. Каких ещё технологий придумала эта цивилизация, чтобы следить за бедными людьми?

Или они настолько отвыкли думать своей головой, что это нормально?!

Ещё и Нарик, вдобавок ко всему, входил во вкус – быстрее, чем остальные, и как-то ожесточённее. Он повздорил с одним из пришедших семи добровольцев, и прежде, чем кто-либо понял, что замышляет внешне безобидный докторишка, Мари пристрелил обидчика. Первым из всех – убил, и кого, и как? Он долго ругал парнишку за расход и так крошечного личного состава, да таким подлым образом. «Так можно обращаться с врагами, с предателями. Со своими нельзя» – втолковывал он, сдабривая наставления бранью. И Рарик соглашался со всем – что туп, несдержан, сволочь, собака и в директора, то есть Главы больницы, совершенно не годится. В конце концов он отослал парня прочь, мысленно решив приглядеть за ним.