Павел Николаев - Руна

– Ну отчего же. Хотя психология конечно и является наукой, или по крайней мере так было раньше, но разницы между ней и, скажем, ядерной физикой даже больше чем между тобой и логикой.

Фраза, заставившая всех исподтишка хохотнуть, натянула на Марию маску полнейшего недоумения. – С чего это такой негатив в отношении моей логики?

– Это же очевидно, дорогуша. Человек, вынужденный просить прощения за сказанное ранее явно имеет какие-то проблемы с логическим восприятием.

Последующая за этим пауза недвусмысленно намекала о незамедлительном и точном действии одного единственного аргумента. Не придумав хоть немножечко каверзного ответа, Мария нашла обходной путь. – А почему ты постоянно называешь меня «дорогуша»? Мне казалось так обращаются только к детям.

Широкая беззвучная улыбка, с которой отреагировал на это Роб, была более чем многозначительна. – Вы все для меня – словно маленькие детишки. – Сказав это, он даже не повернулся, продолжая наблюдать за извилистой дорогой.

Первым же делом, вслед за таким полным странностей заявлении, что, Мария, что следящая за их разговором Варя, сиюминутно захотели задать Робу немного более дипломатичный и юморной вариант вопроса «какого черта?», но, буквально за мгновение до того, как синхронно открыть рты, они вспомнили, что его возраст вообще то неизвестен. Прошлой ночью он поведал, что провел в своем отшельничьем бункере двадцать четыре года, а до этого был процветающим бизнесменом. Даже если представить себе, что он стал выдающимся дельцом уже в возрасте двадцати – двадцати пяти лет, получается, что ему должно быть сейчас как минимум около пятидесяти, что делает его ровесником их родителей, хотя, если взглянуть на его лицо, невозможно себе представить, что можно так сохраниться даже к четвертому десятку.

– Минуточку, а сколько же тебе всё-таки лет? – Спросила Варя, на секунду опередив Марию с тем же самым вопросом.

– А вот этот секрет уже из тех, которым для раскрытия нужны особые условия.

– Это какие, например? – Последовал вопрос от Марии.

– Сам не знаю, можно попробовать напоить меня. – Роб, улыбнувшись, окинул всех взглядом. – А если серьезно, давайте просто оставим эту тему на потом, не очень хочу это обсуждать.

Гость в очередной раз стал нагнетать на свою персону атмосферу таинственности, тем не менее, уже давно и всем из его окружения было очевидно, что человек он в меру свой, так что наверняка у всей этой мистерии есть вполне разумное объяснение, которое, попросту, мало касается всех остальных. Как бы то ни было, благие намерения и дружелюбность Роба, после сегодняшних событий, никто не ставил под сомнение, в этот раз просто приняв его слова как должное.

– А что там насчёт парочки уроков психологии? – Неожиданно встрепенулась Варя, когда уже казалось, что все решили немного помолчать.

– Ах да, чуть не забыл, значит тебе интересно каким образом можно ни на кого не обижаться?

– Почему только мне? Полагаю, такая информация будет интересна для всех, кроме разве что тех, кто её уже и так знает.

Роб слегка призадумался, не забыв при этом сделать искривлённую гримасу и почесать затылок. – Ну если вкратце, концепция примерно следующая: представите себе, что кто-то вас обидел, – Роб выдержал небольшую паузу, – согласитесь, это само по себе неприятно, а, следовательно, вы получаете минус один к своему настроению. – Очередная пауза для осмысления. – Теперь у вас два логичных пути, либо обидеться, либо, как вы понимаете, нет. – Напряженные лица собеседниц говорили Робу, что они пока ещё поспевают за мыслью. – Итак, вы выбрали первый вариант, как это делает большинство, и как следствие, обижаетесь, получая уже минус два к настроению, в то время как ваш обидчик радуется успешно проведённой психологической атаке, что, в свою очередь, угнетает вас ещё больше, таким образом добавляя очередной, тритий по счету минус, к вашей, и без того уже искалеченной, самооценке. – Закончив разъяснение первого варианта, он не стал спешить, дожидаясь, пока девушки её полноценно осознают.

– Продолжай. – Через некоторое время послышалось с заднего сиденья.

– Хорошо. – Улыбнулся Роб. – Идем по аналогичной цепочке рассуждений. Вот, предположим, вас опять кто-то посмел обидеть, что, как помните, дает минус один, но в этот раз вы стали умнее, и решили, что вам на это плевать с высокой колокольни, вы просто исходите из уже сложившейся обстановки, и, если действия обидчика создали некие проблемы – спокойно их решаете, сохраняя в порядке свою психику и, соответственно, ту же минус единичку. Исходя их того, что людей обычно обижают далеко не случайно, получается, что тот, кто совершил подобную попытку, оказывается в пролете, получая заслуженную карму, ту самую, которая, как не удивительно доставляет вам удовольствие, и заслуженный плюсик. И если вы следили за ходом моих мыслей, вы заметили, что в первом случает мы, в итоге, загнали себя в одно очень темное место, а вот альтернативный маршрут ведет нас, как минимум, к уравновешенности.

– Вы хоть что-нибудь поняли? – Поинтересовался Роб, после слишком уж затянувшегося молчания.

– Не отвлекай, мы перевариваем.

– Ну да. Вы только помните, что пример – лишь условность, просто костяк, в жизни способный принимать самые причудливые формы, утаивающие его, порой, даже от самых внимательных глаз.

– Слушай, а ты случайно не психолог по образованию? – С задумчивым лицом спросила Варя.

– Боже упаси, нет. Если ты раньше встречала психологов, то должна знать, что они, в плане психики, и до нормальных-то людей не часто дотягивают, только и способные говорить что-то в духе «все будет хорошо, вы главное не нервничайте», да выписывать всем без разбора антидепрессанты. Нет, но я был всегда уверен, что для человека, живущего в обществе, трудно даже представить более ценный навык, чем умение в гармонии, с этим самым обществом, сосуществовать.

– Ну, знаешь ли, есть такие общества, где никакая психология тебе особо не поможет.

– Ну так, знаешь ли, и не в каждом обществе предусмотрены места для здравомыслящих людей.

– Да, – усмехнулась, видимо что-то вспоминая, Варя, – с этим поспорить не могу.

Дорога домой оказалась совсем не длинной, даже несмотря на то, что копания ехала по объездным дорогам, ведь именно там Роб мог демонстрировать всем не только способность своего самодельного вездехода преодолевать немыслимые для обычных машин препятствия, но и мчаться по грунтовой дороге со скоростью, которой позавидовали бы даже самые известные спортивные внедорожники. В добавок к этому, не имеющая аналогов, система амортизаторов сглаживала все мелкие препятствия, создавая, временами, ощущение, что машина, чуть-ли не парит в воздухе, в то время, как все внутри молчаливо смотрели в окна, любуясь быстро сменяющимися ландшафтами.