Николай Грицай - Хронос

– Судя по времени, если предположить, что ты что-либо видел, – начал своим обычным языком Шерлок, – мог видеть лишь Кастора. Поллукс вообще будет над нами не скоро!

Удовлетворенный доказательствами, но не потерявший цвет видения, Хисп замер и опустил взгляд. Вместо далеких и зовущих звезд показался мрак и грязь окружающего мира.

– Ну и грязь на этой «великой» улице! – разразился хохотом Хисп, очищая о ближайший камень все что прилипло к его ботинкам. – Достойна величия!

– Пока достигали величия, забыли о чистоте. Ведь величие требует много усилий и, наверно, жертв. Потом выгребем все… Словно еще один последний подвиг!

Хисп не понял, шутит ли друг или говорит всерьез. В темноте искать ответа на его лице было бесполезно.

– Да уж. Чем дальше от центра тем больше «величия»! – опять рассмеялся Хисп. Затем задумавшись, сказал очень серьезно:

– Ты достигнешь мечты до совершеннолетия, я и того раньше. Мог ли кто-то из нас мечтать о чем-то большем? Что будешь делать когда раскроешь тайну? Станешь Прометеем?

– Вот надо! – отозвался хмуро Шерлок. – Я еще не решил…

– Я понял, ты не решил – стать ли Прометеем, или же Гигом!

Шерлок с упреком посмотрел на друга, но ничего не сказал.

– Сколько ты заработал, преподавая физику? – осведомился вдруг Хисп. Шерлок подумал и сказал:

– Чуть более трех тысяч новых фунтов. А ты?

– Да что я продажей безделушек и сбором рождественских и карманных денег мог собрать? Двести с хвостиком…

– Вот, – надменно проговорил Шерлок, – знай же благодаря кому мы осуществляем наше путешествие к славе.

– Значит все-таки к славе? – огрызнулся Хисп, хотя тон выдал его шутку и фальшивую злобу…

– Ты – точно… Я еще не решил.

– Тогда могу предложить, по-хозяйски, присоединится ко мне. Милости прошу!

– Несешь свой рюкзак? Вот и неси! Это тебе искупление за малый вклад в наше предприятие!

– Ну конечно, куда же нам, простым смертным до вас, физиков! О, цвет нашей цивилизации, правда, бедный, но все равно цвет! – издевался Хисп без злобы. А вот Шерлок нахмурился всерьез и думал о своем, тяжелом как законы физики.

– Хотя, – как бы смягчился Хисп, наиздевавшись вдоволь, – у тебя благодаря физике хотя бы шанс есть вылезти наверх, у меня и такого нет. В крайнем случае, пилотом баржи на Диаболо.

– Судьба дает тебе шанс, – пользуйся им, а не зубоскаль! – нравоучительно заметил Шерлок. Хисп не стал возражать и согласился кивком.

Спали по очереди, чтобы не попасться чудовищу из Моря, или еще гораздо худшим чудищам – охранникам Метрополиса, изредка патрулировавшим пляжи Моря. Так было всегда, что пусть бы даже и существовали некие чудища в реальности, борьба с ними могла стать украшением жизни любого человека, но бороться с себе подобными было по меньшей мере не отрадно, а по большому счету – губительно как примером, так и последствиями. Разуверованность, ограниченность мира, его краткие границы, – вот одна из нитей ведущих к безумию детей и холоду взрослых. Не к чему стремиться, нечего покорять, все забыто и подвиги не в моде. Устраиваясь на ночлег, Хисп передал Шерлоку «полномочия» вахты, заснул.

Настала очередь бодрствовать Шерлока, который, впрочем, и так не спал…

Вот если бы мечты осуществлялись много быстрее, пусть даже ценой усилий, но быстро. Чтобы не тратить драгоценное желание на сам путь достижения, на время, растрачивая его на тщету. Тогда бы все было иначе – лучше и мягче. А так получается, что достигнув с огромным усилием желаемого, оказывается, что мы хотим в этот миг нечто другое, а достигнутым, еще вчера бывшим выше горы, заслонявшим свет жизни, манящим вдаль, мешающим спокойному сну, недовольны и пренебрегаем, томимы новой целью. И опять дорога, опять скитания! Только теперь надо еще сползти с той горы на которую завела мечта прошлая, потом начать новый путь, а тут уже и сомнения в помеху. А вдруг мечта опять окажется лишь обманом, зовом лживых маяков? Как распознать настоящее, вычленить его из сонма привидевшегося и напрасного? Что для этого надо делать, кому следовать? Бесконечные вопросы, что оставили нам и более мудрые предки, не могли быть решены в одночасье. И все же Шерлок готов был, как признавался сам себе в эти мгновения приятного одиночества, потратить некоторое драгоценное время собственной жизни на их решение.

Как бы было легко, если бы некоторые важные вопросы уже были решены, и их готовое решение выложено для всеобщего доступа! Тогда, изучив раз и навсегда подтвержденные опытом бдения прошлых веков, можно было сосредоточиться на нынешних не менее важных проблемах. Но, увы, – каждый век ставил все новые препятствия, не снимая предыдущих. Впрочем, кто хотел – искал проблемы, они же, благодарные за внимание к себе, с радостью шли навстречу ищущему их. Все остальные, нормальные люди эти дорожки обминали. Хм, кажется, если переусердствовать, то вся братия проблем и нерешенных вопросов осядет всего лишь в одном мозгу. А это, знаете ли, чревато. Шерлок взглянул на часы, – мерило и распорядитель жизни, хронометр событий и отделитель старого от нового.

До зависимого утра еще оставалось кроха времени, пока электронная таблица ползла по оранжевому экрану часов, увлекаемая внутренней закономерностью развития событий атомного мира, преследуя последствие причиной. Странно, но здесь на берегу, в тумане, сковавшем зрение, притупившимся о близкое расстоянием до объектов, дышалось легче. Видимо сам туман таял по удалении от джунглей города. Ведь даже рукотворные звезды были здесь видны, хотя и расплывчато. Черт, друг не ошибся, – там, в высоте подмигивала цель пути. Это придало силы.

Когда настало утро, – а это стало заметно лишь по волшебным часам Шерлока, на кои с завистью посмотрел такой же молодой и жаждущий жизни Хисп, ибо по-другому определиться со временем по зависимому и независимому отсчету, да и по виду нельзя было, – они поднялись и стали собираться в путь. Туман все также стелился низко к земле, однако теперь, будто подогреваемый слабо брезжащим серым светом. Люди вдыхали его и выдыхали струей пара. Детали окрестностей скрылись за ним, Море исчезло, лишь то, что вблизи, кусок волнующейся черной поверхности, был доступен взгляду. И вообще показалось, что именно воды Моря испарялись, сотворив столько тумана. Даже звуки глохли в нем. Галька под ногами звучала глухо и отрывисто, ноги подворачивались на огромных валунах, застревали между ними.