Алексей Ракитин - Дети Сатурна. Серия «Ревизор Роскосмоса»

– Направо от меня – начальник Группы движения Капленко Олег Васильевич. – монотонно полился речитатив Королёва. – Он отвечает за энергетику операционной базы, свет, воздух, регенерацию, очистку, на нём плазменные печи наших обогатительных производств и все восемь ядерных реакторов. Его работа напрямую влияет на себестоимость производимого нами продукта. В подчинении Олега Васильевича семь инженеров – это самая большая структурная группа в составе постоянного экипажа базы. Рядом с ним – опять-таки, по правую руку – Капленко Ольга Васильевна. Это не жена Олега – подчеркиваю! – она его родная сестра…

Вадим пытался шутить, дабы разрядить обстановку, и все это поняли – присутствующие заулыбались и зашевелились в креслах. Брата и сестру Капленко я хорошо запомнил ещё при ознакомлении с личными делами экипажа, поэтому сейчас слушал Вадима в пол-уха. Подняв глаза к потолку, я наблюдал за величественным Сатурном, висевшим на экране прямо напротив меня, десятками его колец, хорошо различимыми с этого расстояния, и внушительных размеров оранжевым спутником, неторопливо выплывавшим из тени планеты. По-видимому, это был Титан, если я правильно усвоил справочный материал по спутниковой системе планеты. Титан казался большим, примерно вдвое меньше диска Луны, видимого с Земли, а ведь расстояние до него превышало миллион километров! Несмотря на большое расстояние с борта «Академика Королёва» хорошо просматривались флуктуации мощной атмосферы этого огромного спутника, второго по размеру в Солнечной системе. Можно было без всяких затруднений видеть участки светло-оранжевой высотной дымки и области более тёмной облачности, расположенные ниже. Их хаотическое распределение чем-то напоминало не до конца взбитый в миксере яичный желток. Много ближе к Сатурну был хорошо различим другой большой спутник – то ли Диона, то ли Рея. В отличие от Титана – этого углеводородного царства, имевшего буро-оранжевый цвет – второй спутник казался почти белым, точнее цвета слоновой кости. Он явно был ледяным и, возможно, именно на нём человечество когда-нибудь откроет какую-либо нелепую форму жизни…

Много ближе к Сатурну был хорошо различим другой большой спутник – то ли Диона, то ли Рея. В отличие от Титана – этого углеводородного царства, имевшего буро-оранжевый цвет – второй спутник казался почти белым, точнее цвета слоновой кости. Он явно был ледяным и, возможно, именно на нём когда-нибудь человечество откроет какую-либо нелепую форму жизни…

– Ольга Капленко возглавляет медико-биологическое подразделение операционной базы. – Вадим продолжал свою вводную часть. – По нормам «Роскосмоса» на каждые десять постоянных членов экипажа должен приходиться хотя бы один врач. У нас три врача и ещё три в составе биологической станции. Мы все работаем над основной задачей в области медико-биологической проблематики, поставленной руководством, а именно – зачатие, вынашивание и рождение первого здорового ребёнка в условиях Внеземелья. Обеспечение цикла воспроизводства человека от «а» до «я».

– Над этим работают все экипажи космических кораблей последние лет двадцать, – я не удержался от того, чтобы прокомментировать последний пассаж Вадима. – С некоторых пор полёты в космос стали очень сексуальным мероприятием.

– Да, тем более, что «Роскосмос» объявил весьма немалую премию за успех в этом деле. – поддакнул командир не без иронии. – Десять миллионов – это немалая сумма даже для тех ленивцев, кому неинтересен секс ради секса.

Раздались смешки. Обстановка в ситуационном зале явно теплела.

– Ольга Васильевна отслеживает у нас этот процесс, чутко контролирует, так сказать, но лично не вмешивается… – пытался шутить Вадим, но это уже было неуместно. Я его остановил:

– С этим понятно. Дальше, пожалуйста.

Быть может, это было грубо, но фривольности с подчинёнными недопустимы.

– Афанасьев Олег Владимирович, – командир продолжил перечисление присутствующих. – Он возглавляет аварийно-спасательную группу и группу дежурного обеспечения. Состав групп взаимозаменяем, в подчинении у Олега Владимировича шесть инженеров. Далее за ним – Баштин Александр Сергеевич, руководитель Экспедиции номер один с переменным составом: пока три человека добывают сырьё на мелких ретроградных околополярных спутниках Сатурна, три других занимаются его обогащением на борту операционной базы, раз в неделю эти тройки меняются местами, обеспечивая возможность физического восстановления в условиях искусственного тяготения. Напротив него по другую сторону стола – Завгородний Андрей Николаевич, возглавляющий Экспедицию номер два, Ткачук Ирина Юрьевна и Бутакова Елена Павловна. Дамы руководят Экспедициями номер три и четыре соответственно. Их штат и организация работы во всём аналогичны экспедиции номер один. Экспедиция номер два занята добычей полезных ископаемых из колец Сатурна, благо это рядом и относительно просто. Экспедиция номер три работает на Титане, где занимается не только изучением ресурсной базы, но и отрабатывает технологии строительства заглубленных убежищ для крупного поселения, развёртывание которого планируется в перспективе. Четвёртая экспедиция – это, выражаясь метафорически, наши кормильцы, они добывают водород, рабочее тело наших реактивных двигателей, из атмосферы Сатурна.

– Да-да, я в курсе, очень приятно, – механически кивал я.

– Лось Виталий Николаевич управляет группой материально-технического обеспечения из четырёх человек, а Лариса Ивановна Янышева – группой дальней разведки и мониторинга. Лариса отработала в системе Сатурна два контрактных срока, первый – ещё до ввода в строй нашей операционной базы. Это наш опытнейший пилот, она накрутила здесь такой километраж, что до звезды Барнарда ближе будет… ну, до Альфы Центавра точно ближе! Штатная численность экипажа шестьдесят человек, двенадцать из них сейчас находятся в плановых экспедициях по добыче ресурсов. Списочный состав, находящийся на борту – сорок восемь человек, фактическое наличие на станции сорок семь человек. Один член экипажа отсутствует и пока не замещён – это Баженова Регина Анатольевна, погибшая в результате несчастного случая, она являлась членом экспедиции номер один. Все мы хорошо её знали…

– Предлагаю почтить память погибшего товарища вставанием. – ловко закруглил я фразу командира.

Все безмолвно поднялись, некоторое время постояли в тишине. Я внимательно наблюдал за присутствующими, благо место в торце стола делало это очень удобным. Никто не переглядывался и глазами не стрелял. Неочевидные «горизонтальные связи» в малознакомой группе людей обычно удаётся распознать во время застольных тостов или группового выполнения команд, поскольку симпатизирующие друг другу люди имеют привычку переглядываются, сверяя свою реакцию с реакцией единомышленника. В данном случае никто ни на кого даже не глянул – все молча встали, вперив глаза в стол, и также молча сели обратно после моего предложения продолжить мероприятие.