Алексей Кудрин - Среда: Омега-день

Массажист, держа рыдавшую Тамби за шею, выполнил медленный оборот по часовой стрелке и встал лицом к Пирсону.

– Юджин, если вам необходим заложник, отпустите девушку и возьмите меня, – предложил я.

С поднятыми руками я направился к массажисту, но тот сразу же зарычал:

– Стой на месте, Нобби. С тебя шаг, с меня – пуля.

Юджин злобно улыбнулся Пирсону:

– Старик, роняй свой пистолетик, пока не поздно.

– Давайте упростим ситуацию, – вступила в переговоры Мамфо. – На счет «три» вы разом опустите стволы. Идет?

– Закрой пасть, – огрызнулся на управляющую отелем Юджин.

На лице женщины не появилось и следа обиды, что-то позади Пирсона ненадолго привлекло ее внимание.

– Надо как-то выходить из тупика, ребята, – спокойно проговорила Мамфо. – Вы хотите так до вечера стоять?

Женщина пошла к Пирсону, словно опасаясь, что он ее плохо слышит.

– Оливье, – сказала она, – будьте умнее. Остановите этот водевиль.

Пирсон игнорировал Мамфо, морщась в попытках прицелиться как можно точнее.

– Зрение уже не то, да? – подначивал хозяина отеля Юджин. – Не попадешь в меня. А я в нее попаду! Да, крошка?

Массажист тряхнул Тамби, и та громко взвизгнула.

Пирсон нервно поджал губы. Револьвер (тот самый Smith & Wesson Model 638 с гравировкой «O.P») подрагивал в его усталой руке. Палец Пирсона легонько касался спускового крючка, и я боялся, как бы руку Оливье внезапно не свело судорогой.

– Всем бросить оружие! – приказал чей-то сиплый голос. – Полиция Алакосо!

За спиной Оливье стоял невысокий худощавый человек в форме песочного цвета. Кожа его была почти такой же темной, как длинные волосы, заплетенные в афрокосички. К моему удивлению, он оказался безоружен. Снова повторив требование, полицейский закашлялся.

– Оружие… на… землю! – еще раз скомандовал он.

Пирсон заметно воодушевился и с улыбкой узнавания обернулся на голос полицейского. Мамфо среагировала молниеносно: она подпрыгнула к Оливье и пнула по его руке, сжимавшей револьвер. Сверкая в воздухе шлифованным металлом, S & W подлетел над землей на добрый десяток метров и упал где-то в зарослях, откуда тут же вспорхнули перепуганные птички. Полицейский хладнокровно проследил за полетом револьвера, уперев в бока тощие руки.

– Футболистка, – усмехнулся Юджин.

– Это для вашего же блага, – заверила Мамфо Оливье, который со стонами растирал ушибленную кисть.

Юджин, оценив перемены в раскладе, отшвырнул от себя Тамби и решительно двинулся к Оливье. Массажист переложил пистолет-пулемет в левую руку, а правой с ходу ударил Пирсона в челюсть, отчего тот, разумеется, не удержался на ногах и упал, едва не задев затылком дерево. Не успел Оливье и охнуть, как Юджин поставил ботинок прямо на его лицо, а затем с силой топнул. Когда массажист убрал ногу, стало видно разбитый, вымазанный в крови и грязи рот Пирсона, который мычащий от боли и ярости Оливье поспешил рефлекторно прикрыть руками. Юджин согнулся в поясе (этим движением он заменял наклон головы) и плюнул бывшему начальнику на лоб.

– Различия в наших социальных статусах неслучайны, мистер Пирсон, – тихо произнес Юджин.

Мамфо в это время обратилась к полицейскому, который равнодушно наблюдал за разыгравшейся сценой:

– Добрый день, мистер Зибко. С возвращением! У нас тут, как видите, небольшие перемены.

Я обшаривал траву и кусты в поисках небольшого металлического предмета с гравировкой в виде букв «О.P.» Сидя на корточках недалеко от меня, револьвер искала Мамфо. Высокая трава щекотала мурену, изображенную на ноге женщины. Адриан Зибко тоже находился неподалеку – он ползал на четвереньках от одного куста к другому, пачкая светло-бежевые брюки полицейской формы.

– Ты там уже искал, Отшельник, – услышал я за спиной недовольный голос Юджина. – Посмотри под тем деревом!

Массажист показал пистолетом-пулеметом на старый эбен с уродливым стволом.

Юджин координировал поиски, стоя на тропе, идущей через рощу. Будучи не в силах крутить головой, он поочередно вставал лицом к каждому из участников поисковой группы.

На плечах новоявленного лидера красовался белый пиджак, еще недавно принадлежавший хозяину отеля. Юджина мало волновало, что рукава одеяния выглядели куцыми, а швы на широкой спине грозили лопнуть в любую секунду – для массажиста главным было символическое значение «обновки».

– Ищите как следует! – крикнул нам Юджин. – Он не мог раствориться в воздухе.

Зибко сел на траву и, сдвинув дымящийся сплиф в угол рта, проговорил:

– Мы ползаем тут уже третий час. Я больше не могу.

Полицейский потерся сломанным носом о рукав, оставив на ткани потный след. Словно иллюстрируя упадок сил, Зибко забился в приступе кашля.

Однако Юджин был неумолим – жалоба полицейского не возымела ни малейшего эффекта. Зибко оставалось лишь горько вздохнуть и с кряхтением встать на четвереньки для продолжения поисков.

– Порванные уши! – взвизгнула Мамфо.

По ее предплечью ползла большая зелено-желтая гусеница, и сколько бы женщина ни дергала рукой, ей никак не удавалось стряхнуть уродливое создание. Совладав, наконец, с нервами, Мамфо поднесла к гусенице единственный палец правой руки и сшибла личинку ударом ногтя.

– Брррр, – поежилась женщина.

Вслед за этим Мамфо зачем-то обнюхала свою кожу в том месте, по которому ползла гусеница.

– Ладно, идите сюда, – неожиданно помиловал нас Юджин. – Только медленно и с поднятыми руками.

Не веря своему счастью, мы бросили казавшиеся уже безнадежными поиски и отправились к массажисту.

– Что в кармане? – угрожающе спросил Юджин у Мамфо.

– Ничего… – удивленно промолвила женщина, проведя ладонью по джинсовым шортам.

– Что в кармане? – еще более грозно повторил Юджин и навел на Мамфо пистолет-пулемет.

Бывшая администратор отеля вывернула карман наизнанку. Юджин немного успокоился, но оружия так и не опустил. Попятившись шагов на пять, он коротко скомандовал:

– Раздевайтесь.

– Что? – не поверил ушам Зибко.

– Раздевайтесь! – рявкнул Юджин.

– При всем уважении, – растерянно проговорил полицейский, – неужели ты думаешь, что ни на секунду не пропадая из твоего поля зрения, мы успели припрятать…

Зибко осекся, поскольку все его внимание сосредоточилось на Мамфо, которая в усталой решительности сдернула с себя майку и принялась расстегивать шорты.

– Ну ладно, – пожал плечами полицейский и потянулся к пряжке ремня.

Вместе с Катей Лебедевой мы устроились на заборчике, который обрамлял примыкавшую к отелю лужайку. На противоположной стороне площадки собралась толпа островитян – что-то вроде народного схода. Люди сгрудились перед длинным столом, установленным прямо под открытым небом и накрытым красной тканью. Однако места в «президиуме» пока пустовали. Юджин, вооруженный пистолетом-пулеметом, а также Зибко и Мамфо о чем-то совещались, держась обособленно от остальных собравшихся.