Ким Публицкий - Таёжный дьявол. Хранитель чащи

Старик, что вёл нарты, натянул вожжи и остановил упряжь рядом с откопанным из снега бревенчатым колодцем, крытым остроугольной крышей из сосны с древесными срубами. Степан слез с саней и, поблагодарив за поездку, направился вглубь стойбища. Уединившись, он решил вызвать группу криминалистов к оставшейся позади стройки, но связь почему-то не работала. Видимо, от ближайшей радиочастотной вышки он уехал далеко, момент был упущен. Степан выругался.

– А я ещё спрашиваю себя, почему плохой сыщик, вот и ответ, – проговорил он мысли вслух.

Наверняка, коллеги по работе хотели сослать его куда подальше, чтобы сгинул, но Степан решил, что не даст им такой повод для радости, а себя в лице сотрудников оправдает и сделает всё возможное, чтобы раскрыть тайну загадочных исчезновений. Он ни себя, ни их не разочарует, больше никого не подведёт. Степан глубоко вздохнул, собрался с силами и пошёл вдоль поселения, внимательно осматривая окрестности.

Солнце едва пробивалось сквозь затянутое тучами небо. Сгустившиеся в вышине облака предвещали непогоду, но всюду царило спокойствие и безветренная тишь. Степан поправил куртку и, растирая руки, отряхнулся от налипших на одежду хлопьев снега. Он путешествовал налегке. Не хотел себя обременять лишним грузом и затратами. Долго находиться здесь не собирался, дело требовало срочности. Действовать следовало на опережение. Степан был уверен, что быстро разберётся с происходящим, вернётся обратно и будет пожинать лавры значимой удачи. Он думал, что дело раскроет легко, полагал, что местных деревенских простаков будет легко разговорить и вывести на чистую воду.

Насколько известно, даже подобия гостиницы у ненцев тут и в помине не водилось, так что Степан через третьих лиц договорился поселиться у местного на дому. По сторонам словно вырастали из снега небольшие чумы – жилища кочевников. Высокие конические шалаши, сделанные из жердей и покрытые оленьими шкурами в несколько слоёв. Из железных труб на вершинах вился дым очагов и пропадал в вышине тонкими извилистыми нитями. Местные жители не отвлекались от обыденных дел, но продолжали с настороженностью поглядывать на Степана. Мужчины рубили на колодках дрова, женщины носили в стойбище хворост и копошились возле саней, а дети играли с собаками в стороне. Странно, что его никто не встречал, видимо приезд оказался неожиданным. Едва Степан очутился среди чумов, как ощутил витающую в воздухе атмосферу неторопливости и непринуждённости, разбавленную повисшим в воздухе крепким оленьим запахом. Жизнь здесь протекала в милой приземистой простоте. Несмотря на то, что в стойбище каждый спешил заняться делом, всюду ощущалась медлительность и тихая леность. Так складывалось от того, что каждое занятие тут имело вес и всякую значимость в отличие от в большинстве своём бесполезной городской суетливости. В метрах ста за небольшим небрежно отгороженным забором паслось стадо оленей. Несколько десятков не больше. Услышав незнакомые шаги, животные отвлеклись от раскапывания снега, повернули головы и уставились на Степана. Они принялись изучать вновь прибывшего чужака пытливым взглядом, будто старались понять, можно ли ему доверять. Любопытства от оленей исходило больше чем от местных жителей, и под пристальным взором животных Степан почувствовал себя неуютно. Он словно был мишенью, за которой наблюдали издалека, вынашивая непредсказуемые, дерзкие планы.

Едва Степан сделал несколько шагов к одному из чумов, как его тут же громким лаем встретили собаки. Все как одна породистые лайки, насколько он знал, являлись отличными помощниками охотников и оленеводов. Хорошо дрессированные, они способны слушаться хозяев с полуслова, потому Степан был не удивлён их здесь встретить, но подобных нападок испугался.

– Гэ-э-э-эй-й-й-я-я-я-а-а-а! Фу! – воскликнул вышедший из ближайшего чума высокий мужчина в толстой шубе, утеплённой меховыми вставками, чёрных берцах и плотных армейских штанах.

Богатырского склада, широкий в плечах, как гора, рослый, с редкой, выстриженной бородой и суровым, даже сердитым взглядом, он наводил страх одним видом и громким, хриплым басом тут же успокоил собак. Непомерная важность походки и вся её неторопливость говорили о том, что без этого человека тут дела не делаются. Любой вопрос непременно ждал его внимания. Цепкий взгляд сощуренных серых глаз смотрел пристально, напористо. Степан не мог долго выдерживать на себе всю его въедливость. Обычно это он изучал преступников, а сейчас чувствовал обратное, и от того ощущал себя неловко.

Вслед за незнакомцем из чума вышли ещё двое в более-менее современной одежде, с охотничьими шапками на головах. Мужчины выглядели весьма воинственно и встречали Степана с явно выраженным недовольством. У одного из них головой убор выглядел причудливо. Целиком опутанный еловыми ветками и сплошь повязанными венками, он сидел небрежно, перекашивался и слегка наползал на глаза.

Глядя на хозяев чума, первое, о чём подумал Степан, то, что он не хотел бы никого из них злить. Рядом с входом по бокам стояло два красных снегохода. Все замызганные, грязные, словно после поездки вдоль болот, Степан не мог и представить, где среди кристально чистых снегов можно побывать, чтобы так испачкаться. Но это его беспокоило меньше, чем приближающиеся незнакомцы. Один из них, на вид самый крепкий, недоверчиво глянул на Степана и представительно вышел вперёд, ожидая приветствия.

– Корреспондент журнала «Сибирские огни» Степан Серебряков, приехал известить о вашем воссоединении с цивилизацией!

Мужчины переглянулись и посмотрели на визитёра с удивлением.

– Рад знакомству! Владимир Перворуков! – поприветствовал он Степана крепким рукопожатием, – можно просто Влад.

От его хватки у Степана захрустели костяшки пальцев, а от невыносимо хриплого голоса резало слух.

– Это у нас Леший и Анатролий. Мои друзья, – продолжал знакомить Владимир и кивнул в сторону попутчиков.

– А чего так зовутся? – разминая руку, поинтересовался Степан.

– Гляди, какой усатый и патлатый с охапкой ёлок на голове. И звать его Лёха Лешов, а Анатролий потому что он обыкновенный лесной тролль. И не спрашивай почему, сам поймешь, – договорил Владимир, представляя друзей, и ехидно улыбнулся.

– Говоришь, прибыл писать о соединении? Так нечего ж соединять! Нашёлся тут соединитель. Мы ни от кого не отсоединялись, – переглядываясь с Лешим, усмехнулся Анатролий.

– Да вот, дорогу к вам сюда недавно прорубили. У нас в городке об этом говорят. Хочу рассказать все подробности первым.

– Ха! Ишь чего захотел! Прям всё ему так и подавай!

– Пришел о нас писать?! Писака. А что?! Полезно! Ну, вот тебе тогда важное событие. Сегодня в честь удачной охотничьей недели у нас вечером Гланаван, – проговорил Владимир и хлопнул Степана по плечу.