Антон Ильин - Мир Дженнифер

– Ты что?!

– Погоди! – воскликнул Платон с мольбой в голосе.

– Ну что теперь? Ты сам решил увязаться. Я тебя не заставлял… У тебя еще есть время вернуться. – Мужчина посмотрел в сторону чернеющей вдали капсулы, брезгливо поморщился, сплюнул и добавил: – К этим.

– Как звать… тебя? – Платон еще не окончательно возвратил себе дыхание, и слова его как бы повисали, замирая в прохладе марсианского дня.

– Маратом. Ну что, идем? Или продолжим светскую беседу, пока нас не словили?

Платон хотел было что-то ответить, но Марат уже двинулся в путь.

– Я… Платон.

– Хорошо.

Марат, по всей видимости, был не самым воспитанным человеком, с которым Платону приходилось иметь дело, но неприветливые и грубые люди были частыми гостями в его прежней городской жизни. Особенно много их было в час пик на станции метро «Пушкинская», когда он отчаянно пытался втиснуться со всеми остальными в набитые до отказа поезда.

– Куда… куда мы идем?

Платону постоянно приходилось нагонять Марата.

Марат зашагал еще быстрее, отчего его широкая спина раздувалась, как парус. Он не отвечал. Все шел, шел и шел.

– Черт! Марат!

– Ну что?

– Куда мы идем?

– Туда. – Марат махнул рукой.

Прищурившись, Платон разглядел какую-то вышку. Тонкая, как игла, она торчала из-за коричневого бугра и жизнерадостно поблескивала на солнце, лениво висящем над горизонтом в оранжевом мареве марсианского полудня.

– Это что, антенна? – не унимался Платон.

– Антенна.

Помолчав, Платон добавил:

– И куда транслирует?

– В Центр.

– Центр? – Платон снова замолчал, стараясь не отставать от спутника и не сбивать дыхания. – Какой Центр?

– Их Центр.

– Их, – повторил за ним Платон. – А кто они-то?

Марат остановился, как следует выругался, но затем ответил:

– Они, Платон… Они – враги!

Реактивный вертолет Роберта стал вертикально садиться на овальное блюдце посадочного плато сектора Т-8. Высокий и сутулый Горан с двумя своими помощниками уже ждали пилота у самого подножия зоны высадки. Все трое находились достаточно близко, чтобы видеть сквозь ветровые стекла «Вихря» озадаченное лицо Роберта. Пилот поприветствовал сослуживцев, подняв правую руку в летной перчатке, которая казалась чрезмерно большой и напоминала огромного тарантула. Все трое поспешили отдать честь.

Пары́ еще не рассеялись, а Роберт уже быстро спускался по лестнице вниз. Полы его плаща развевались, обнажая под собой серую униформу и три крестообразных ордена.

– Докладывай! – скомандовал он, пожимая на ходу руку Горану, а затем и его помощникам.

– Вот что мы успели узнать. – Горан на ходу толкнул стеклянные двери, и мужчины попали в ослепительной белизны стыковочный коридор. – Контейнер шестьсот тринадцать был приписан к миссии «Возрождение» и летел в составе летной группы межпланетника «Орион». В штатном режиме, заходя на заданную орбиту, «Орион» отсоединил платформу с контейнером. Это произошло в двенадцать тринадцать ровно, как и планировалось. Тем не менее по каким-то до сих пор не установленным причинам преждевременно, еще не набрав нужной высоты и скорости, платформа отсоединила контейнер над Кидонией на высоте восемнадцать тысяч километров, что поставило под угрозу успешность выполнения миссии. Неконтролируемое падение контейнера продолжалось в течение пяти минут, прежде чем сработала пневматическая парашютная система. Высота при этом была около пяти тысяч, скорость падения – восемь-восемь. Подчеркиваю, что отсоединение никак не могло произойти без постороннего вмешательства. Протокольное время – двенадцать часов двадцать семь минут пять секунд. Далее, через три минуты двадцать семь секунд контейнер приземлился в районе Маринер, точные координаты – шесть три шесть южной долготы и сто пятьдесят два пять восемь восемь один восточной широты. Должна была сработать аварийная дверь, и она сработала. Держатели отключились. Предполагаю диверсию. Возможен побег.

«Все-таки ему удалось! – обрадовался про себя полковник. – Теперь он должен вернуться. Сможет ли он это сделать? Надеюсь, что сможет. Другого шанса у него уже не будет…»

Роберт ускорил шаг. Остальным приходилось с трудом держать темп полковника.

– Лабиринт Ночи не самое удобное место для поисков, не так ли, Горан?

– Да, это так, – согласился майор. – Тем не менее карта хорошо изучена, местность имеет развитую инфраструктуру связи, которую устанавливали еще при помощи Дженнифер. Ничего. Справимся.

– Ну и славно! Готовность?

– Мы собрали лучших поисковиков, двадцать человек, все с военным опытом. Есть и медики. Сейчас идет доукомплектовка. Минут через десять будем готовы стартовать.

Мужчины миновали длинный подземный переход и повернули направо. Открылись автоматические двери, и они перешли на платформу, где их ждал небольшой монорельсовый поезд – самое удобное транспортное средство на Марсе. Все четверо зашли в вагон, двери зашипели и медленно закрылись. На большом табло появились надписи: «ОТПРАВЛЕНИЕ. Станция Н-53. Время прибытия: 13:05:00». С деликатной осторожностью, практически незаметно для пассажиров поезд тронулся в путь и вскоре прибыл на стыковочную станцию Н-53, где бесшумно открыл двери. Мужчины, клацая военными бутами, строем вышли из глянцевого вагона и направились к выходу на первую базу, где уже с полчаса суетились люди вокруг пузатого военного транспортника-марсохода «Фаэтон-200».

Роберт осознавал, что то смутное чувство, которое таится где-то в потемках его души, было радостью азарта – давно позабытой им мальчишеской эмоцией, которая стала сегодня редкостью, а возможно, и вообще сгинула под толщей развалин старого мира. Роберт радовался и чувствовал азарт одновременно; ему хотелось скорее начать действовать, ему хотелось быть максимально эффективным. Подспудно он верил, что с его помощью Сопротивление может ожидать успех. Настоящий, долгожданный, значимый, первостепенный! Иначе он бы не стал им помогать. Если Марат вернется обратно, то высока вероятность, что им удастся взломать Хранилище, а остальное сделает нейронная сеть, которую они прозвали Симфонией. Она вернет всем то, что по праву принадлежит каждому, – она вернет память. Но сможет ли Марат связаться с Мамой? Полковник надеялся, что сможет.

Марат побежал. Платон побежал за ним следом. Антенна, которая издалека казалась совсем не огромной, на самом деле оказалась просто гигантской. Она выглядела как серебряная пуля, воткнутая в песок; она торчала острием вверх, бесцельно направленная куда-то ввысь, в раскрасневшееся марсианское небо. Сбоку на антенне была дверь с ручкой. На двери висела никелированная табличка с номером: «А-272».