Брайан Олдисс - ФАТА-МОРГАНА 8 (Фантастические рассказы и повести)

Вскоре боль начинала ослабевать, и, даже не глядя в ту сторону, Гарри понимал, что сломал ее сопротивление. Он оглядывался, зная, что она идет футах в двадцати за ним, предпочитая терпеть, чем подойти ближе.

Тогда он останавливался и ждал старика. В первый раз она прошла мимо, но вернулась, когда боль стала слишком сильной. В других обстоятельствах Гарри счел бы Марну прелестным созданием. Она была стройна и изящна, со светлой кожей и правильными чертами, а контраст между черными волосами и голубыми глазами был просто поразительным. Однако она была молода, озлоблена и связана с ним ненавистным для нее образом.

Они добрались до ворот за минуту до закрытия.

По обе стороны, насколько хватало глаз, тянулось колючее ограждение, полностью окружавшее город. По ночам через него пропускали ток высокого напряжения, а между двумя рядами сетки бегали собаки.

Однако граждане каким-то образом выбирались из города, создавая банды, и нападали на беззащитных путников. Это была одна из опасностей.

Начальник охраны был темнокожим благородным средних лет. В свои шестьдесят он уже потерял надежду на бессмертие и теперь старался взять от жизни все, что ему оставалось. В число его развлечений входило и издевательство над более слабыми.

Он взглянул на голубой дневной пропуск, затем на Гарри.

— Топека? Пешком? — От хохота его большой живот затрясся. Наконец благородный закашлялся и перестал смеяться. — Если вы не попадете в лапы вампиров, вас схватят охотники за головами. А за головы сегодня платят двадцать долларов. Правда, только за головы изгнанников, но ведь они не говорят. Наверняка не говорят, если их отделить от тела. Но я знаю, что вы собираетесь сделать. Вы хотите присоединиться к волчьей стае. — Он сплюнул на тротуар рядом с ногой Гарри.

Гарри с отвращением убрал ногу. Глаза охранника вспыхнули.

— Так вы пропустите нас? — спросил Гарри.

— Пропущу ли? — Начальник посмотрел на часы. — Не могу, уже начался комендантский час.

Гарри машинально нагнулся, чтобы посмотреть.

— Но ведь мы пришли до… — начал он, но кулак охранника ударил его за ухом, и юноша едва не упал.

— Вернись, откуда пришел, и останься там, ты, вшивый гражданин! — заорал охранник.

Гарри машинально потянулся к карману, в котором всегда держал свой гипноизлучатель, но карман был пуст. На языке его крутились самые страшные проклятия, но он не осмелился даже пикнуть. Он не был уже доктором Эллиотом, не был им до тех пор, пака не доберется до дворца губернатора. Он превратился в Гарри Эллиота, гражданина, которого каждый мог ударить кулаком и который должен быть счастлив, что это всего лишь кулак.

— Но если, — продолжал охранник, — вы оставите девушку заложницей… — Он закашлялся.

Марна отпрянула, случайно коснувшись при этом Гарри. Впервые, несмотря на тесную, особую связь, соединявшую их в боли и освобождении, они соприкоснулись, и с Гарри что-то произошло. Его тело рефлекторно отпрянуло, как от раскаленного стерилизатора.

Гарри обеспокоенно заметил, что Пирс, ориентируясь по голосу, идет в сторону охранника. Вытянув руку, он шарил ею в воздухе, потом коснулся мундира стражника, его плеча и вел ее вниз, пока не дошел до ладони. Гарри стоял неподвижно, сжимая кулаки, ожидая, когда охранник ударит старика. Однако благородного остановило уважение к возрасту, и он только удивленно смотрел на Пирса.

— Слабые легкие, — прошептал Пирс. — Будь внимателен. Воспаление легких может убить до того, как антибиотики успеют помочь. А в левом нижнем конце начинается рак…

— Эй ты… — Стражник резко отдернул руку, но в его голосе звучал страх.

— Рентген, — прошептал Пирс. — Не тяни.

— Я… у меня ничего не болит, — выдавил охранник. — Ты пробуешь меня испугать. — Он кашлянул.

— Избегай усилий. Сядь. Расслабься.

— Почему… — Он закашлял сильнее и движением головы указал на ворота. — Идите, — сказал он. — Убирайтесь и сдыхайте!

Кристофер взял старика за руку и вывел за ворота. Гарри схватил Марну — снова это прикосновение — и, то ли помогая ей идти, то ли подталкивая, прошел с ней через ворота, внимательно следя за охранником. Однако того интересовали гораздо более важные для него вопросы.

Как только они вышли, ворота с грохотом опустились. Гарри словно с отвращением выпустил Марну. Они вышли на правую часть заброшенной шестиполосной автострады. Некогда великолепная поверхность выщербилась и потрескалась, из трещин торчала высокая густая трава. По обе стороны росли сорняки, высокие, как молодые деревья, тут и там спокойно покачивались окруженные желтыми лепестками большие коричневые колеса подсолнуха.

А дальше тянулись руины того, что когда-то называлось пригородом. Когда-то от города его отделяла лишь нарисованная на карте линия, не было никаких заборов. Когда его построили, дома, оставшиеся за ним, вскоре развалились.

Настоящие пригороды находились гораздо дальше. Поначалу важнее расстояния оказалось время езды на машине, затем полета на вертолете. И наконец жизнь города кончилась. Стало ясно, что город превратился в рассадник болезней и канцерогенных факторов, и тогда его связь с пригородами была прервана. В город тянулись транспорты с продуктами и сырьем, из города вывозили готовую продукцию, но никто больше туда не приезжал, разве что в медицинские центры. Они сосредоточились в городе, поскольку именно там находились источники их сырья: кровь, органы, болезни, тела, на которых можно было экспериментировать…

Гарри шел перед Кристофером и Пирсом, рядом с Марной, но девушка не смотрела на него. Она шла, глядя перед собой, словно была совершенно одна. Наконец Гарри сказал:

— Слушай, я не виноват. Я этого не хотел. Почему бы нам не стать друзьями?

Она коротко взглянула на него.

— Нет!

Стиснув губы, он немного отстал — пусть ее пощипет. Какое ему дело до того, что тринадцатилетняя девчонка его не любит.

Небо на западе меняло цвет с пурпурного на темно-фиолетовый. Ничего не шевелилось среди руин и на дороге, они были одни в этом океане разрушений. С тем же успехом они могли быть последними людьми на опустевшей Земле.

Гарри вздрогнул. Вскоре станет трудно находить дорогу.

— Поторопитесь, — сказал он Пирсу, — если не хотите провести ночь здесь — среди вампиров и охотников за головами.

— Иногда бывает и худшее общество, — прошептал Пирс.

Прежде чем они добрались до мотеля, воцарилась глухая безлунная ночь, а старые пригороды остались далеко позади. Территория мотеля была погружена во тьму, светилась только большая неоновая реклама «МОТЕЛЬ», надпись поменьше: «Свободные места», а у ворот в ограждении на коврике третья гласила: «Добро пожаловать».