Изольда Оккервиль - Восставшая против нормы

Но сегодня управлять аэрокаром ей не придется.

Выполняя указания Дэки, они взяли курс на восток, на Горную Шальду. Аэрокар перевели на ручное управление.

Небрежно замощенная крупным щебнем и покрытая лужами грунтовая дорога заросла по обеим сторонам деревьями и кустарником, а за этими насаждениями тянулись дренажные канавы, до краев наполненные темной торфяной водой. За канавами вздымались ограды приусадебных участков.

Кеннет и раньше бывал в Нижних Клонах. Чуть ли не в первый же день после прибытия «Инвиктуса» в Нижнеклонский порт им устроили экскурсию в Нижние Клоны в сопровождении представителей местной администрации. Хороший был спектакль… Им тогда объяснили, что когда-то на месте Нижних Клонов находилось огромное садоводство, где в сезон отдыхало до 300 000 человек. Сейчас народу в сезон не меньше, а многие живут в Нижних Клонах круглогодично.

Образцово-показательное агрокультурное поселение!

Не считая разбитой дороги, Нижние Клоны выглядели вполне цивилизованно.

Аккуратные домики, детишки играют в мячик на лужайках, женщины в изящных соломенных шляпках и легких летних платьях качаются на садовых качелях или пьют чай за ажурными столиками. Где-то тихо играла музыка.

Кеннет отметил, что день хоть и солнечный, но слишком прохладный для легкой одежды. Да и ветерок с моря Нево… На шоссе он дует почти постоянно, но на территории поселка его немного сдерживают деревья.

Полуостровом вдается в море Нево мыс Заячий, на котором расположены Нижние Клоны. Холодный ветер, постоянно дующий с моря, проносился над полуостровом прямо через поселок.

Даже здесь, в нескольких сотнях метров от побережья, еще ощущалось дыхание моря. Приглядевшись, Кеннет заметил, что вблизи скамеек и столиков расставлены искусно замаскированные термогенераторы.

Мимо аэрокара неспешно проехали на новеньких ярких велосипедах мать и две ее дочки. Укрепленные на багажниках пустые плетеные корзинки ясно говорили о том, что семейство отправилось на местный рынок за покупками.

Кеннет с интересом рассматривал особняки, тонувшие в зелени живописно разросшихся садов. Имперцы не придерживались единого стиля при оформлении садовых ландшафтов: аккуратно подстиженные лужайки с яркими цветниками и фонтанчиками чередовались с полянами, заросшими полевым разнотравьем, а некоторые усадьбы заросли густым лесом, в глубине которого с трудом угадывались жилые строения.

– А в какое время построены эти коттеджи? – спросил Кеннет.

– Если хотите узнать, когда построен дом, смотрите на крышу. Если над крышей вздымается мощная кирпичная труба, то, скорее всего, этот дом построен в последней четверти 20-го века, когда отапливать дровами было дешевле, чем электричеством. Если труба железная небольшого диаметра, то это значит, что дом построен не раньше первой четверти 21 века, когда дома стали отапливать в основном с помощью рефлекторов и калориферов и необходимость в мощных кирпичных печах отпала. А потом появились термогенераторы… Так что если печной трубы вообще нет, то это, скорее всего, недавние постройки. – объяснила Эдельвейс.

Большинство домов имели солнцеуловительные ниши, лоджии и балкончики, украшенные балюстрадами с фигурными балясинами, и веранды, обращенные на все стороны света. Над многими крышами вздымались застекленные башенки. Своеобразная архитектура Нижних Клонов объяснялась местными климатическими условиями: эти архитектурные элементы были характерны для строений, предназначенных для жизни в холодном и влажном климате. Температура в помещениях, обращенных на юг и расположенных на втором или третьем этаже, была значительно выше, чем в помещениях, расположенных на первом этаже, так как они сильнее нагревались от солнца и потом долго держали тепло.

– «Воздушные замки», -усмехнулась Эдельвейс. – Знали бы вы, сколько строений дополнено архитектурными деталями с помощью генератора силового поля и набора тактильных голограмм! Теперь можно дополнить основное строение любым количеством пристроек и башенок, выбрав их в каталоге силовых модулей. Настоящий переворот в строительстве! Некоторые строения изменяются несколько раз за сезон…

…Через пару километров впереди по курсу возникла стена деревьев. Казалось, что здесь дорога заканчивается, тем более что на одном из деревьев на обочине была закреплена фанерная табличка с надписью крупными буквами «тупик», а для тех, кто не понял, что это означает, на той же табличке внизу было приписано более мелким шрифтом: «проезда нет».

Но возле самых деревьев дорога резко поворачивала на юг, а еще через сто метров слева открылась широкая канава с глинистыми склонами, по дну которой, журча между крупными камнями, струился ручей.

– Здесь нужно повернуть на юг, – Эдельвейс показала в сторону канавы.

Для аэрокара канава не была препятствием: являясь транспортом повышенной проходимости, он просто перелетел через нее. Кеннет из врожденной деликатности не стал спрашивать Эдельвейс, как же канаву пересекают пешеходы, он и так все понял, увидев импровизированную переправу из крупных камней на дне ручья и выступающие из глинистых склонов, как ступени, корни деревьев.

И еще около двух километров аэрокар парил над проселочной дорогой, по обе стороны которой располагались особняки весьма причудливой архитектуры. Владельцы усадеб проявляли воистину безграничную фантазию при разработке архитектуры своих коттеджей. Кеннет засмотрелся на балкончик с резной балюстрадой.

– Это чисто декоративная деталь, а не функциональная, поскольку балкон расположен на северной стороне, – пояснила Эдельвейс. —Ветры с моря Нево, господствующие в этой местности, не позволяют использовать такие балконы и лоджии в качестве соляриев.

– А что, на этих широтах вообще можно загорать? – интендант впервые проявил явный интерес к разговору.

– Конечно, и лучше на лоджии, чем в саду: намного теплее. Только лоджия должна выходить на южную сторону.

Эдельвейс знала, о чем говорила: лоджия их особняка, расположенная на высоте третьего этажа, была обращена на юг. В солнечные дни там было тепло даже при резком холодном ветре с моря Нево: лоджию заслоняли скаты крыши. К тому же комары, изрядно досаждавшие всем загоравшим в саду, днем подняться на такую высоту не могли.

Даже в апреле Эдельвейс обожала отдыхать на этой лоджии, растянувшись на покрывале или сидя в шезлонге, лениво наблюдая, как налетающий с моря ледяной ветер с шумом качает лапы огромных елей, как в небе дрозды с отчаянным стрекотом гоняют ворону, и как с негромким гулом пролетают над шоссе вдоль Малого канала аэрокары, и их глянцевые корпуса поблескивают между стволами деревьев…