Изольда Оккервиль - Восставшая против нормы

Кронин, прищурившись от яркого света, оглядывался по сторонам. Он не любил шумных сборищ, избегал посещать многолюдные компании. Даже на официальных мероприятиях он долго не выдерживал, стремился уйти пораньше. А огромные спортивные залы вообще напоминали ему проходной двор. А уж лязг столь примитивного оружия! Не понимал он никогда таких людей… Одно дело, если эти навыки нужны для работы, но как хобби… Ладно детишки, те еще играют в силу возраста, но взрослые! Адреналина им не хватает, что ли?

А вот Кеннет чувствовал себя в такой ситуации в своей тарелке.

– О, капитан собирается биться на тяжелом оружии? – в полном восторге воскликнула Эдельвейс, подходя к Кеннету. Она в свое время дала ему рекламку этого фехтовального зала, но не думала, что капитан воспользуется приглашением.

– Почему вы так решили? – удивился Кеннет: он вообще не собирался фехтовать.

– Ну вы же с собой хирурга привели… – Эдельвейс кивнула в сторону Кронина. – Значит, либо ренессансная рапира, либо тяжелая сабля. Или вы мечник?

Когда она увидела Кеннета в сопровождении Кронина, сердце забилось упругими мощными толчками. Привычным взглядом она оценила комплекцию Кеннета – рост, вес и физическую силу. Эдельвейс всегда интересовали противники, превосходящие ее по росту и весу. Кеннет, конечно, был слишком крупный и сильный. Она с трудом доставала ему макушкой до плеча. Вес – не меньше 85 килограммов, а то и все 90. Но это еще интереснее… Некоторые из ее партнеров по фехтованию весили значительно больше ста килограмм! Она, конечно, понимала, что любой из поединков со столь сильными и тяжелыми противниками может закончится для нее серьезной травмой, но поделать с собой ничего не могла. Ее всегда интересовала крупная добыча.

Увы, Кеннет не выразил желания скрестить с ней клинки. Понятно, правильная стратегия. Капитан сам драться сегодня не будет, он просто посмотрит и предварительно со стороны оценит возможности имперских фехтовальщиков.

Кронин огляделся. Он с удовольствием устроился бы где-нибудь в уголке, подальше от шума и лязга оружия дерущихся бойцов, но необходимость служить переводчиком не позволяла ему отходить далеко от Кеннета.

Эдельвейс сражалась с яростью, которую было трудно заподозрить в таком милом существе с мягкими чертами лица. Все противники, с которыми она фехтовала в этот день, были крупнее нее, массивней и явно намного тяжелее. Было понятно, что физической силой Эдельвейс им явно уступает, а вот выносливостью и скоростью, похоже, превосходит.

Кеннет заметил, что при фехтовании на ренессансной рапире противникам позволено не только захватывать свободной рукой оружие друг друга, но и наносить удар коленом в живот.

Однажды во время поединка Эдельвейс подпустила противника на слишком близкое расстояние. Оказавшись с ним лицом к лицу, почти вплотную, она решила применить старинный дуэльный прием: быстро развернувшись на 360 градусов против часовой стрелки, она собиралась неожиданно сделать выпад. Однако противник явно разгадал ее намерения: не успела Эдельвейс завершить разворот, как он борцовским приемом захватил ее шею. Но, оказавшись к противнику спиной, захваченная за шею Эдельвейс неожиданно вскинула руки кверху и ловким приемом освободилась от захвата.

«Интересно, кто ее так натаскал?» – подумал Кронин.

Однако противник все-таки повалил Эдельвейс на пол. Она со смехом упала на спину, маска ее наполовину съехала, но рапиру Эдельвейс так и не выпустила, нацелив острие ее в грудь противнику. Тот попытался нанести укол в грудь лежащей на полу Эдельвейс, избежав при этом укола ее клинка, но неожиданно выронил свою рапиру. Эдельвейс, не выпуская из руки своего оружия, проворно схватила упавшую рапиру левой рукой…

И в грудь ее противника уперлись острия обеих рапир.

Тот шутливым жестом поднял руки.

– Сдаюсь!

Эдельвейс со смехом стянула маску.

Кеннет бросил взгляд на маску Эдельвейс. В детстве, когда он занимался фехтованием, таких масок с силовым полем в качестве защищающего лицо щитка не было. Такое он видел впервые. Эта модель фехтовальных масок производилась и поставлялась в Империю Секретной Федерацией.

– А эта маска вам не велика? – с интересом спросил он.

– Да нет, конечно, – ответила Эдельвейс, введя тем самым автопереводчик в ступор: искусственный интеллект не знал, какой из вариантов ответа следует выбрать: подтверждение или отрицание.

– У леди Эдельвейс долихоцефальная форма черепа, – взялся выполнять обязанности переводчика Кронин.-Если смотреть в фас, то лицевая часть черепа у нее узкая, но если смотреть в профиль, то видно, что затылочная часть черепа вытянута в длину, и поэтому маска такого размера ей в самый раз.

В доказательство своих слов он двум руками собрал в хвост и приподнял над затылком волосы оторопевшей Эдельвейс, наглядно продемонстрировав всем присутствующим, что форма головы у нее действительно необычная.

– Такая форма черепа у славян встречается редко, но характерна для Западной Европы, – продолжал свои объяснения Кронин. Начав что-то рассказывать, он, как всегда, не мог остановиться.

– Ну, это не удивительно, среди моих предков были ингерманландсие финны, – как ни в чем не бывало заявила Эдельвейс, сделав вид, что ситуация ее нисколько не шокирует. Похоже было, что она даже польщена таким вниманием с своей персоне.

– И, кстати, -продолжал Кронин, – поскольку эта маска оставляет открытым основание черепа и шею, вы рискуете, совершая во время боя разворот перед противником, получить опасный удар вот сюда…

Выпустив волосы Эдельвейс, Кронин ткнул пальцем в основание ее черепа и продолжил:

– Вас могут серьезно покалечить, а то и убить.

– Оружие противника соскользнет с моих длинных волос, – Эдельвейс не стала говорить, что как только она впервые оказалась в замке Аиды, то сразу же получила в свое распоряжение артефакт, создающий защитное силовое поле, повторяющее контуры ее тела. Так что увечья ей не грозили и маска вообще не была нужна, но посторонним об этом знать не полагалось.

– Вы ошибаетесь, – Кронин всерьез воспринял ее шутливое заявление. —Вот если прикрепить к вашей маске конский хвост, как на касках французских драгун 19-го века, дело другое. Но человеческие волосы – совсем не то, что конский волос. К тому же при резких поворотах даже конский хвост по инерции будет отлетать в сторону и тогда откроются следующие зоны поражения…

И Кронин пустился в длительные объяснения по поводу того, куда может прийтись опасный удар, периодически подкрепляя объяснения прикосновением указательного пальца к означенным участкам на шее и плечах Эдельвейс. Кеннет заметил, что к словам Кронина, вытянув шеи и приоткрыв рты, прислушиваются еще несколько фехтовальщиков, которые даже подошли поближе, чтобы лучше видеть и слышать его пояснения.